Бен Ааронович - Реки Лондона

— Так поздно? — удивился я. — Генри Пайк может нас не дождаться.

— Раньше мы не сможем получить ордер, — пояснил Найтингейл.

— А если это не сработает?

— Тогда настанет очередь Лесли генерировать план.

Мы вернулись в «Безумие», и Найтингейл тут же исчез в магической библиотеке — очевидно, намеревался освежить в памяти заклинания по выслеживанию духов-выходцев. А я поднялся к себе и достал из шкафа форму. Шлем пришлось долго искать, в конце концов он обнаружился под кроватью вместе с серебряным свистком — тот лежал внутри. Эти два предмета по какой-то непонятной причине до сих пор остаются непременной частью полицейского обмундирования. Поскольку мой телефон не пережил взрыва фонтана в патио Тайберн, я достал из ящика стола казенную гарнитуру «Эрвейв» и вставил туда батарейку. Запихивая в рюкзак форменную куртку, я внезапно подумал, что комната моя по-прежнему больше всего напоминает гостевую спальню. Как будто я живу здесь только временно, пока не найду что-нибудь поудобнее.

Закинув рюкзак на плечо, я повернулся к выходу. И обнаружил, что на пороге стоит Молли и глядит на меня, склонив голову набок.

— Не знаю, — проговорил я. — Но ужинать мы будем в городе.

Она нахмурилась.

— Первым пойду я, — сказал я, но, по-моему, это особого эффекта не произвело. — С ним все будет хорошо.

Бросив на меня последний скептический взгляд, Молли развернулась и скользнула прочь. Я вышел следом, но она уже исчезла. Я спустился, прошел в читальный зал и стал ждать Найтингейла. Он появился спустя полчаса, в «рабочем» костюме и с тростью в руке. Спросил, готов ли я, и я ответил, что да.

Был прекрасный теплый весенний вечер. Оставив «Ягуар» в гараже, мы отправились пешком. Мимо Британского музея, по улице Музея, а затем по Друри-Лейн. Мы шли не спеша, и все равно в запасе у нас было еще несколько часов. Посему мы зашли поужинать в индийский ресторан с многообещающим названием «Бенгальский дом», рядом с Королевским театром.

Изучая меню, в котором, к великому счастью, не было ни картошки, ни сдобной выпечки, ничего с почечным жиром и никакой подливы, я понял, почему Найтингейл так любит есть вне дома.

Он заказал себе ягнятину с лаймом, а я остановился на курице по-мадрасски, один кусочек которой заставил бы Найтингейла истечь слезами. Для меня же это было едва ли не слишком пресно. Парня, выросшего на курице с арахисом и остром рисе с овощами, трудно напугать индийской кухней. Главный закон кулинарии по-западноафрикански гласит, что если блюдо не опалит скатерть, если попадет на нее, то повар явно пожалел перца.

Вообще, такого закона, конечно, нет — но у моей мамы, например, в голове не укладывается, как можно есть то, что при употреблении не прожигает рот насквозь.

В ожидании ужина мы заказали пива, и Найтингейл поинтересовался, каковы мои успехи на ниве дипломатии.

— Помимо вашего небольшого фиаско с Тайберн, — уточнил он.

Я рассказал ему о визите к Оксли и о том, как вела себя Беверли. Умолчав, разумеется, о том, что «тоже хотел искупаться». Я отметил, что, на мой взгляд, все прошло нормально, что установилась некая связь между двумя противоборствующими сторонами.

— На нее, — сказал я, — мы сможем опираться в дальнейшем.

— Урегулирование конфликтов, — проговорил Найтингейл. — Значит, вот чему теперь учат в Хендоне?

— Да, сэр, — ответил я. — Но не беспокойтесь, кроме этого там также учат бить людей телефонными справочниками, а еще преподают десять лучших способов генерирования ложных улик.

— Старые традиции еще держатся, это не может не радовать, — сказал наставник.

Я отхлебнул пива.

— А вот Тайберн как раз не очень жалует старые традиции.

— Питер, — укорил меня Найтингейл, — из всех дочерей Матушки Темзы вы умудрились повздорить именно с леди Тай. Вот поэтому, — он многозначительно поднял вилку, — мы и не разбрасываемся магией до тех пор, пока не освоим ее как следует.

— А как я должен был поступить?

— Найти слова, которые помогли бы избежать этого конфликта, — с укором проговорил он. — Кем вы ее считаете, бандиткой? Думали, она хочет поставить заглушку вам в мозг? Она спровоцировала вас, чтобы посмотреть, что вы станете делать, — и вы, конечно, не выдержали.

Пару минут мы поглощали наши индийские кушанья. Он был прав — я впал в панику.

— Она, фигурально выражаясь, воткнула заглушку мне в зад, — сказал я. — Именно воткнула, а не вставила.

— О! — произнес Найтингейл.

— Похоже, сэр, это не очень тревожит вас, — заметил я. — Я имею в виду ситуацию с леди Тай.

Найтингейл, дожевав и проглотив кусок мяса, ответил:

— Питер, мы с вами собираемся выступить в качестве козлов, ведущих стадо на убой, а противостоять вам будет могущественный призрак, убивший (только по подтвержденным данным) более десяти человек. Вот если переживем встречу с ним — тогда и будем волноваться насчет леди Тай.

— Если мне не изменяет память, — проговорил я, — это я буду козлом-вожаком, констеблем из пьесы. И памятуя о том, что мой тыл останется неприкрытым, я хочу вас спросить: вы точно уверены, что сможете выследить его?

— Ни в чем нельзя быть уверенным, Питер, — покачал головой наставник. — Но я сделаю все, что в моих силах.

— А если нам не удастся проследить его путь до самой могилы? — спросил я. — У нас есть план Б на этот случай?

— Молли владеет гемомантией, — сказал Найтингейл. — Обычно это очень впечатляет.

Перетряхнув скромный багаж своих познаний в греческом, я переспросил:

— Это прорицание, осуществляемое при помощи энергии крови?

Найтингейл задумчиво пошевелил губами.

— Думаю, это не самое удачное определение. Молли поможет вам увеличить расстояние, на котором воспринимаются вестигии.

— Насколько увеличить?

— На две-три мили, — ответил Найтингейл. — Я сам проделывал это лишь однажды, поэтому затрудняюсь сказать точнее.

— Как это было?

— Как будто погружаешься в мир призраков, — ответил Найтингейл. — Хотя, возможно, это и был мир призраков. Возможно, таким образом удастся обнаружить Генри Пайка.

— А почему мы не можем сделать это сразу? — спросил я.

— Потому что вероятность погибнуть в процессе — пять к одному.

— О'кей, — поспешно согласился я, — тогда, пожалуй, действительно лучше отложить этот вариант.

Если говорить о том, где зародилась моя профессия — я имею в виду ловлю преступников, а не колдовство, — то это случилось здесь, на Боу-стрит, у дома Генри Филдинга,[38] мирового судьи, писателя-сатирика и создателя организации, впоследствии известной под названием «Ищейки с Боу-стрит». Его дом располагается бок о бок с Королевской Оперой — тогда она еще называлась просто Королевским театром, и Маклин успешно управлял хлопкопрядильной фабрикой, изредка поигрывая в спектаклях. Все это я почерпнул в свое время из фильма, который шел по четвертому каналу. Там был актер, который играл в «Звездных войнах» Императора. После смерти Генри Филдинга пост судьи перешел к его слепому младшему брату Джону, который способствовал дальнейшему развитию «Ищеек с Боу-стрит». Но, к сожалению, все же не настолько, чтобы те смогли помешать Маклину вышибить дух из Генри Пайка практически у них под дверью. Неудивительно, что Генри был взбешен. Я бы на его месте тоже лопался от ярости.

Это место стало первой штаб-квартирой полиции в Лондоне. В девятнадцатом веке она переехала на другую сторону улицы и стала называться Суд на Боу-стрит — пожалуй, самый известный суд в Британии после Олд-Бейли.[39] Оскар Уайльд попал сюда за нарушение общественного порядка, и Уильям Джойс,[40] сам лорд Гау-Гау, отправился отсюда прямиком на виселицу. Здесь взяли под стражу братьев Крэй[41] за убийство Джека Маквити по прозвищу Шляпа. В 2006 году это здание было продано некоему земельному магнату, который превратил его в отель. Исторические традиции имеют, бесспорно, очень веский голос в Лондоне, однако шорох купюр все равно звучит слаще.

Первоначальное здание сменил цветочный базар с крышей в виде купола из стекла и железа. Элиза Дулиттл в исполнении Одри Хепберн могла бы купить свои фиалки здесь, прежде чем отправиться к Дику ван Дайку демонстрировать свой жуткий жаргон. Когда в 1990 году Королевскую Оперу реконструировали, ее здание поглотило все прилегающие строения, в том числе и цветочный базар. По этой причине мы теперь и стояли у служебного входа в Оперу. У Найтингейла был здесь знакомый, который мог провести нас внутрь.

Это был даже не служебный, а скорее грузовой вход. Погрузочные площадки у складских помещений и то встречаются поуже. Еще здесь имелся огромный подъемник для транспортировки тяжелых и габаритных декораций между этажами. Терри, невысокий лысеющий человек в бежевом пиджаке, — доверенное лицо Найтингейла — сказал, что они могут поднимать до пятнадцати тонн и, когда не используются, хранятся на базе в Уэльсе. Почему именно в Уэльсе — не пояснил.