Еще больше записок сумасшедшего анимешника (СИ) - Swfan
— Соотношу? — сморгнула Мария.
— Нам доподлинно известно, — механическим голосом заговорила Мураками, — что существует некое другое измерение, в которое попадают «души» умерших, измерение негативной энергии. При определённых условиях, они даже могут из него возвращаться. Тем не менее до сих пор я не заметила конкретных признаков, которые готовили бы о том, что данный мир соответствуют христианскому мировоззрению. Мне кажется, Негативное измерение больше напоминает азиатскую мифологию.
— А, — Мария покосилась на потолок и пожала плечами. — Ну, вера — это не про доказательства, поэтому меня это не очень волнует, наверное.
— Вот как?
Она задумчиво кивнула.
— Это интересная точка зрения. Насколько мне известно, современная католическая церковь принимает существование эволюции даже несмотря на то, что последняя противоречит Библии… Прошу прощения, — неожиданно остановила себя Мураками и извиняясь опустила голову. — Я не хотела оскорбить или поставить под сомнение твою веру.
— Да нет, я в порядке, — криво улыбнулась Мария, а про себя отметила, что на фоне всего того, что творилось в её собственной голове, вопросы Мураками были вершиной пиетета.
Затем она вспомнила, что, кажется, все эти различия объяснялись тем, что Библия большей частью была метафорична. Немного натянутое объяснение, но вера Марии в принципе была натянутой, а потому почему бы и нет.
После этого Мураками грациозно — как дамба — перевела разговор в другое русло и стала расспрашивать про Сиро. Причём задавала она по большей части неудобные вопросы. Если девушка действительно была из другого мира, значит, у неё не было паспорта, регистрации; будут проблемы, если однажды на неё обратят внимание социальные службы. По меньшей мере она не сможет найти себе легальную работу.
В то же время постоянно заботиться о ней тоже было неправильно. Её интеллектуальные способностями продолжали расти и в данный момент приближались к оным девятилетнего ребёнка. Рано или поздно девушка станет самостоятельной. Возможно, она захочет жить отдельно, строить карьеру, даже завести семью — и тогда все эти проблемы выступят на первый план.
Мария и Коу смущенно посмотрели в сторону.
Сиро невозмутимо пригубила уже третью кружку горячего шоколада.
Кей нахмурился и сказал, что нужно расспросить об этом Роши. У Стражей, кажется, были связи в правительстве. Они должны были мочь пристроить единственную девочку.
Я, который наблюдал за их беседой с помощью микрофона и скрытой камеры, немедленно покрылся холодным потом и сделал заметку навестить министра или другого чиновника.
Едва ли они смогут отказать прошению, сделанному посреди ночи в их собственной охраняемой спальне.
Собственно, странно, что я не подумал об этом раньше. Нужно налаживать связи в правительстве. Тогда развивать мою историю станет намного проще. Впрочем, делать это следует постепенно. Страх приходит и уходит. Чтобы он закрепился, нужно пропитывать им человека продолжительное время — точный промежуток зависит от его характера.
В политических кругах довольно часто встречаются социопаты.
Дружеская беседа между делом продолжалась. Мне приходилось наблюдать за ними довольно часто, и я уже привык к динамике, которая образовалась между моими героями, но явление Мураками было подобное появлению новой планеты в солнечной системе, которая немедленно нарушила привычный баланс гравитации.
Наблюдать за этим было довольно интересно…
Глава 49
Возвращение
Особенно неловко себя чувствовал, как это ни странно, Кей. Обычно, последний был либо уверенным, либо немного отчуждённым, но Мураками своим появлением выбила его из колеи. Может, потому что раньше ему приходилось следить за девушкой; может, потому что он с ней переспал. Возможно, потому что он с ней переспал с единственной целью добыть у неё информацию. Было множество причин, почему атмосфера между ними казалась немного неловкой.
Сама Мураками этого не замечала. Может намерено, может и нет. Более того, в начале разговора она спросила разрешения у Кей, а затем сразу расписала их отношения — включая всю подноготную.
После этого Кей начал подливать в свой стакан виски.
Наконец он подгадал момент и, когда вечеринка подходила к своему завершению и все начинали расходиться, сказал Мураками:
— Нужно поговорить, — и повёл её в сторону заснеженной площадки возле моста.
О чём они говорили Коу не знал. Ему давно пора было возвращаться домой, однако он постоянно откладывал этот момент и с радостью вообще бы про него забыл, если бы его сердце не покалывали, точно иголкой, мысли про собственную мать, которая в одиночестве сидит в украшенной — даже слишком усердно — квартире.
С другой стороны, мотивации этот образ тоже ему особенно не прибавлял. Коу находился на перепутье. Время от времени у него мелькали мысли, что, в случае чего он просто скажет, что задержался у друзей, и мать тогда даже обрадуется, — но затем его приподнятое настроение переворачивалось наизнанку, и он размышлял о том, что всё это были простые отговорки, и что ему следует скорее поспешить домой.
Так он метался до самого вечера и в итоге побрёл назад на два часа позднее, чем планировал изначально. Он не успел вернуться к праздничному часу и провёл его посреди заснеженной улицы, в сиянии и громыхании фейерверка, который, точно горящий ликорис, искрами рассыпался посреди небосвода.
На контрасте с этой шумной и ослепительной картиной дворик родного дома напомнил ему ту самую заброшенную деревню. Он прошёл в подъезд, освещённый белым электрическим светом, поднялся на четвёртый этаж, помялся и прошёл за дверь.
Мать встретила его с улыбкой и проводила на кухню. По телевизору крутили новогодние программы. Коу сидел за столом, пока она разогревала еду в микроволновке, а затем столь же рассеянно орудовал палочками.
Наконец он сказался уставшим, прошёл в свою комнату и свалился на кровать.
…
Каникулы подходили к своему завершению, и уже совсем скоро Коу предстояло вернуться в школу. В прежние времена он страшился этого момента, — школьная жизнь никогда не приносила ему особенного удовольствии; теперь, однако, у него появилось волнительное предвкушение.
Всё чаще его мысли возвращались к Танигаве. Последний раз они виделись ещё до начала каникул. Они могли поддерживать связь и после, но Коу было немного неловко после того, что он сделал с её бывшей подругой, Сорью. Последняя вряд ли рассказала об этом — иначе у него были бы серьёзные проблемы, — но всё равно…
При иных обстоятельствах Кобаяси могла попробовать наладить их отношения, может, позвать их на очередное совместное сви… в смысле, встречу, — но девушки не было в городе. И в Японии. После случая в кафе Коу написал ей и получил ответ, что последняя решила на каникулах съездить за границу.
Куда?
В восточную Европу.
Немного странное место для новогодней поездки, но всяко лучше, чем Гавайи — там, по крайней мере, был снег.
Коу мог самостоятельно позвонить Танигаве… но делать это было неловко. В итоге он решил встретиться с ней по завершению новогодних каникул и последние несколько дней провёл в тревожном ожидании. Несколько раз последнее почти привело к губительным последствиям — любые отвлечения во время безумных тренировок, которые устраивал для него мастер Роши, стараясь подготовить к битве с Генералом Смерти, были… собственно, смертельны.
И вот настал знаменательный день. Коу собрал свои вещи, надел зимнюю форму, куртку, ботинки, вышел на улицу и побрёл на остановку.
По прибытию в школу он переобулся возле обувного шкафчика, поднялся в классную комнату, сел за свою парту и уставился в окно.
Первым уроком была математика. Зашёл старый учитель и стал говорить всё то, что старые учителя обыкновенно говорят по завершению каникул.
Затем физика.
Затем — современный японский язык.
Во время обеденного перерыва Коу, собираясь в кафетерий, неожиданно одёрнул себя и понял, что ничего не изменилось: стоило ему пройти в школу, и его захватил своеобразный автоматизм, заставляя механически выполнять все положенные действия.
