Владимир Холкин - Сточное время
— Вряд ли столь однозначно, — сказал магистр. — Ведь в канализацию, пользуясь вашим сравнением, спускают иногда и ценные вещи. Просто по недосмотру. Или по недомыслию. Вот, например, двигатель внутреннего сгорания. Мы его изобрели, но использовать почему-то не стали. На общественном транспорте у нас паровая тяга. Никто же не считает, что она — идеал? Просто привыкли и уже менять не хотим. Ну а в социальном плане тоже. Мы, например, отбросили идею абсолютного равенства, чтобы построить меритократию. И совершенно об этом не пожалели. И парламента у нас нет, хотя кое-кто предлагал. Но, наверное, и в этих идеях, от которых мы отказались, можно найти какие-то рациональные зерна. Если хорошо покопаться…
— Нет уж, — сказал Янус, — абсолютному равенству самое место в канализации. Пусть тамошние жители сами с ним разбираются. И с парламентом тоже. Хотя, конечно, со стороны посмотреть было бы интересно. Не придумали таких способов?
— Нет, — улыбнулся преподаватель. — Способов не придумали. Это ведь чисто гипотетический мир. Нет никаких доказательств, что он вообще существует. Как он выглядит, мы не знаем. Хотя, по логике, это нечто вроде кривого зеркала. Может, у каждого из нас там есть свой двойник. Но проверить все равно не получится. Через воронку ведь не заглянешь…
— Ну и ладно, — легко согласился Янус. — Лишь бы эти воронки исправно работали. Чтобы грязь у нас не задерживалась.
— Янус, вы сегодня просто в ударе. Как раз в эти дни данная проблема обсуждалась на самом высоком уровне. Одна из воронок, — магистр кивнул на карту, — перестала функционировать. Не буду вас утомлять подробностями, но скопилось целое озеро ядовитой энергии.
— То есть наши отходы перестали вытекать в другой мир? Там, наверно, обрадовались.
— Не знаю, — сказал магистр. — Может, обрадовались, а может, наоборот, растерялись. Привычная система ценностей рухнула, и они попытались жить без наших идей. Стали искать новые ориентиры. Попробовали вернуться к истокам. Разбудили древних богов. Только все это продолжалось недолго.
— Почему?
— Воронка опять заработала. Она переползла на другое место, где ей ничто не мешает. Грязная энергия начала уходить, словно кто-то выдернул пробку. И если другой мир существует, то отходы снова потекли к ним.
— И у них все стало как прежде?
— Не думаю, — покачал головой магистр. — У нас ведь тоже кое-что изменилось. Император, обеспокоенный брожением в обществе, решил принять меры. Орден Равных с сегодняшнего дня запрещен. А принц, представьте себе, явился к отцу с повинной. Его Высочество отстранен от государственных дел, больше не курирует Гвардию. Так что нельзя сказать, что все вернулось к исходной точке. Скорее начинается новый виток.
Магистр помолчал, а потом продолжил:
— Да, и самое интересное — там, где была воронка, теперь открылся новый Колодец. Точнее, не новый, а очень старый, только он был много веков запечатан.
— Ничего себе, — сказал Янус.
— Идите, я покажу вам запись. Колоссальное событие для науки. Правда, как это ни прискорбно, не обошлось без жертв…
…Когда из земли поднялся столб холодного света, произошел мощнейший энергетический всплеск. На пассажирском дирижабле, который в тот момент пролетал в нескольких милях к югу, замкнуло управляющий контур. При аварийной посадке несколько человек пострадали, а одна из пассажирок — дочь графа, во владениях которого расположен Колодец, — скончалась от полученных травм.
— Просто ужасно, — вздохнул магистр. — Совсем молодая барышня, одна из фрейлин принцессы. Летела на каникулы из столицы…
Он коснулся «зрачка», и в полусфере появилось изображение девушки. Ее волосы были рассыпаны по плечам, и огромные глаза доверчиво смотрели на Януса.
— И, знаете, — магистр покачал головой, — только сейчас обратил внимание. Ее биоэнергетический контур почти точно совпадал с вашим. То есть не совпадал, конечно, — был комплементарен, вы понимаете? Недостающая половинка. Если бы ей подбирали идеальную пару… Впрочем, о чем я, старый дурак…
«Ну почему же, — подумал Янус, — спасибо за объяснение». Забытый сон расцветал перед ним невыносимо яркими красками.
Виола была единственным человеком, способным открыть Колодец. Но нужен был кто-то, кому она отдаст управление. Кому она откроется без остатка.
«Если бы мы подбирали идеальную пару…»
Конечно, подбирали, а как же? Как подбирают отмычку к замочной скважине. А он удивлялся, почему государственную тайну доверили второкурснику.
И всплывали перед глазами строчки древней баллады, которую он, наконец, мог прочесть до конца.
Замок, согретый белым огнем…Ночь тиха и грустна.Прекрасная девушка едет верхомпо дороге одна.Хозяин замка горяч и юн.И, словно вселился бес,в прохладном свете полночных лунон скачет наперерез:«Трудна дорога, и ночь длинна,а в замке горит камин.Ты больше не будешь грустить одна,и я не буду один».Лунный свет разгоняет тьму.Молчат и ждут небеса.«Веди», — сказала она ему,но он уже понял сам.Горячие ночи быстро бегут.Но вдруг: «В обиде не будь —я должен уехать, меня там ждут,а ты продолжай свой путь.Нам было с тобой хорошо вдвоем.Прощай». И вышел во двор.А она все глядела в дверной проем,формулируя приговор.Она была из Лесных Сестер,которые помнят зло.И словно черный дракон простернад замком свое крыло.Покинут замок, и проклят род.Колодец давно иссяк.Но две тысячи лет пройдет,и появится новый знак.Вспыхнет звезда, и мрак рассекутзолотые лучи-штыки.И в Черной Долине прорастуткаменные клыки.Долог путь ко второй звезде.Запах смерти вокруг.И нельзя укрыться нигде —лишь упасть на скошенный луг.На шкуре у Ящера третья звезда.Сияние — ярче зарниц.Он проснется — и замрут города,и князья повалятся ниц.И будет мор, и будет война,и река, текущая вспять.И в целом мире только однасумеет проклятье снять.Та, чей предок отверг любовь,теперь ее обретет.И, как на крыльях, до облаковона взлетит. И поймет,что осталось только разбить печать.А условия здесь просты —обретенную силу надо отдатьи броситься с высоты.И когда она достигнет земли,из Колодца вырвется свет.Это значит, мы завершить смогликруг в две тысячи лет.
«Броситься с высоты», — повторил про себя Янус. Легенда ясно предупреждала — только жертва может распечатать Колодец. И теперь ее принесли, чтобы мог начаться новый виток.
Глава 8
Промежуточный финиш
Дожди зарядили еще на майские праздники, и к концу месяца поля вокруг Чернодольска начали подгнивать. Глядя, как тяжелые капли разбиваются о стекло, Артем размышлял в том, что выбрал неподходящее время для своей поездки на юг. Впрочем, он прибыл не на отдых, а по делам. Наконец-то за ветхий дом, доставшийся ему по наследству, предложили вполне приличную цену. По местным меркам, естественно. В Москве этих денег хватит, от силы, на пару квадратных метров. А что он хотел за две смежные комнатенки с микроскопической кухней и сортиром на огороде? Надо брать бабло, пока предлагают. Тем более, говорят, что рубль опять обвалится.
В плацкартном вагоне царило вялое оживление. Курортники, приехавшие на лечебные воды, с тоской смотрели на низкие облака. Вредная тетка, которая всю дорогу жаловалась на отсутствие сервиса и обещала накатать письмо в правление ОАО «РЖД», теперь неожиданно успокоилась и возилась с айпэдом. Она самозабвенно листала фотографии из Египта, водя жирными пальцами по экрану. Мужик на соседней лавке задумчиво цедил пиво из двухлитровой бутылки. Артем отнес белье проводнице, взял с полки свою потертую сумку и проверил карманы. Все вроде на месте. Паспорт с упитанным двуглавым орлом, мобильник, несколько тысяч наличными. Надо будет снять еще в банкомате.
Артем вышел в тамбур, где нацепил наушники и принялся ловить местные FM-станции. Лучше всего было слышно ту, которая передавала шансон. Блатные аккорды хорошо ложились на стук колес. Мимо уже проплывали окраины Чернодольска.
Поезд остановился. Артем выскочил из вагона и быстро зашагал по перрону. По привокзальной площади, разбрызгивая лужи, сновали микроавтобусы. В ларьке продавали хот-доги с пивом, а по соседству краснел «Макдональдс». Над площадью висел огромный плакат в поддержку кандидатов от «Неделимой России».
Артем вспомнил, что хотел зайти в Интернет, и поморщился от досады. Придется возвращаться в здание терминала. На входе стоял металлодетектор, а багаж просвечивали рентгеном. После теракта в Шереметьево полицейским было приказано удвоить, а еще лучше — утроить бдительность. Пассажиры ворчали что-то про «цирк с конями».
