Опалённый. Том 1 (СИ) - "Xengokou"

— Прости, Рёто… — решение пришло сразу же: — Я, пожалуй, навещу семью. Посижу у них денёк другой, переведу дух. Потом вернусь.

— Фудзивара-сама разрешала вам покинуть дом? — спросил меня Сакай, глядя в лицо и заставляя краснеть ещё сильнее.

— Я не подчиненный своей сестре. Просто напоминаю, — в этот момент кожей почувствовал, что все взгляды скрестились на мне. Определённо неодобрительные, ведь я говорю что-то против их госпожи.

— Фудзивара-сама должна хотя бы знать о вашем решении, — взгляд Рёто был почти что умоляющим.

— Ладно. Звони ей, а я пойду за руль. Можете выдумать что-то про меня, что я сбежал, например. Что угодно. Но я поеду.

Один японец попытался встать из-за стола. Но его усадил на место Рюдзи. Он тоже смотрел с неприязнью на меня в тот момент, но чинить препятствий намерений у него не было.

— Будьте осторожны, Ронин-сан, — сказал Сакай и протянул ко мне руку, но я этого прощального но жеста не оценил. Просто пожал её.

— И вы тоже будьте настороже. Все!

Завёл «Коррадо» и выехал из гаража. Весь пусть в городе внимательно следил через зеркала — вполне может быть какая-нибудь слежка. Или, что хуже — очередной убийца. Да ничего похожего я так и не обнаружил. Только в который раз попалась на глаза владелица красного мотоцикла верхом на своем стальном скакуне. Когда я уже было напрягся, симпатяшка в красной куртке пролетела вперёд и уехала на окружную. Значит просто частые совпадения, воспринятые через призму паранойи, а не слежка. Можно спокойно выдохнуть и ехать к себе домой, не опасаясь привести на порог какого-нибудь повязанного с Преисподней ублюдка.

Весь путь к Дорогобужу пролетел на одном дыхании. Свободная трасса, до самого горизонта почти ни одной машины. Можно и втопить под сто тридцать. Отдохнуть в дороге. Но как-то не получалось.

Припарковался у родной двухэтажки я всего через минут пятьдесят. Разумеется, мне никто не ждал. Надо было бы хотя бы позвонить, что ли. Достав смартфон, обнаружил, что батарея сдохла. Вчера так и не поставил на зарядку. Придётся у Павла просить — своё зарядное устройство я не взял, само собой.

— Тук-тук, — постучался я в дверь, и меня встретила на пороге приятно удивленная сестрёнка. Судя по виду только-только проснулась.

— Ванька! — кинулась Ульянка мне на шею и заголосила на весь дом: — Мама, тут Ваня приехал!

Мать тут же прибежала и шикнула на младшенькую:

— Не шуми, отца разбудишь! — и очень нежно, ласково обратилась ко мне: — Ванюша, сынок, какими судьбами к нам приехал? Хоть бы позвонил, я бы приготовила чего-нибудь вкусненького.

— Привет, мама, — обнял я счастливо сияющую женщину. Судя по фартуку, она и так что-то готовит, голодным не останусь: — Да так, на денёк-другой приехал. Не всё же мне в Смоленске сидеть.

Похоже, вечерних новостей они не видели. Повезло, меньше будет неудобных вопросов. Надежда мои порушил появившийся в прихожей Паша, с очень серьёзным выражением лица.

— Привет. Всё в порядке? — спросил он меня, вызвав у матери и сестры недоуменные взгляды.

— Вроде как. А что такое? — я ещё не понял, откуда у брата столько беспокойства за меня. Он у меня тут же просветил:

— Ты ещё спрашиваешь! Я как новости посмотрел, чуть со стула не упал — думал, крышей двинулся.

— А, ты об этом…

— Не говори так, будто это какая-то мелочь, — упрекнул меня Павел. И он прав, это ни разу не мелочь. Всё серьёзней некуда. В разговор встряла мать:

— Для начала пусть Ваня хоть в дом войдёт, а то пристал к нему. Потом расскажите, в чём дело. И не смейте шуметь, ваш отец отсыпается перед дежурством.

Опять отца заставляет вкалывать командир части, получается. Вот же сволочь! И почему на него не напишут жалобу подчинённые? Видимо, всех всё устраивает.

На тесной — после столовой в особняке — кухне уже был готов завтрак. В печке сидели пирожки, дожидаясь возможности перекочевать поскорее на стол. После поедания гречки с сахаром и молоком мы с Пашей рассказали матери о вчерашнем происшествии. Ещё и показали запись репортажа. На удивление, почти ничего не обрезали. Даже угрозы демонам и их хозяевам остались в неизменённом виде.

Разоряя пачку любимых отцовских печенек, я выслушивал причитания матери и мрачные комментарии моего брата. Одна Ульяна сидела с восхищёнными глазами. Дождавшись паузы в разговоре, младшенькая сказала:

— А я думаю, что Ваня крутой, раз смог победить демона! И зря вы его ругаете!

— Помолчи! Ты не знаешь, о чём говоришь, — попыталась заткнуть сестрёнку мать, но та парировала, пусть и весьма неумело:

— Зато я знаю Ваню! И он правда крутой!

Матери только и оставалось зло шикнуть, призывая всех к тишине. Я подмигнул Уля, и та довольно заулыбалась мне в ответ.

Как минимум ради неё стоило сюда ехать. В прошлой жизни ни братьев, ни сестёр у меня ни было. Я понятия не имел, насколько это здорово — быть не единственным ребёнком в семье. Да, тяжело быть старшим временами, но как же здорово смотреть за тем, как из умеющей лишь орать крохи вырастает та, кто тебя любит и будет поддерживать, несмотря ни на что.

Дослушав наконец речь о том, какое безрассудный и безответственный, отправился в свою комнату. Порядком раздражённый и усталый.

Хорошо, что голова после вчерашнего не сильно болела. А ещё хорошо, чтобы меня не остановили по пути в Дорогобуж — а не то плакали бы мои права, не покатался бы я на своём «Коррадо». И вообще, в таком состоянии можно в кого-нибудь врезаться. Так что после пьянок за руль — никогда больше. Наверное и вообще пить не буду больше никогда, а не то сделаю такое ненароком, отчего будет уже не отмыться. Я аж поёжился, как представил.

Стоило попасть на свою кровать, как меня одолел сон. Голова была чугунная, а веки — свинцовые. Поборовшись пару минут с накатывающими волнами усталости, я сдался и унёсся в царство Морфея.

Во сне меня поджидали они. Рогатые, хвостатые, двухголовые, многоногие. Демоны напоминали жутких химер, нисколько не похожих на чёртика с картинок. Было страшно, но я был не один. Стоило издать боевой клич, как мне ответили сотни голосов. И мы теснили врага. Прямо к горящим скалам. Сбрасывали врагов в лавовые озёра. Победа. Толпа торжествовала. Но мы знали, что впереди ещё сотни и тысячи подобных сражений. Мы вновь издаём наш боевой клич и идём к новым победам.

Я проснулся. Футболка — хоть выжимай. Сердце колотится как после марафона. Вот ведь…

С трудом встаю с постели. За окном уже густые сумерки. Всё небо затянуто непроглядной серой пеленой. По крышам раскатывается гром. Привычно бросаю взгляд на зеркало и замираю.

Взгляд прикован к отражению. Лицо начинает сменяться звериной мордой. Кожа краснеет, словно обваренная кипятком. Шерсть покрывает ноги. Ступни превращаются в свиные копыта. За спиной раскрываются крылья летучей мыши. Человек и демон сменяют друг друга.

Удар сердца. Другой. Третий. В зеркале снова я. Со следующим отдающимся в ушах стуком — демон.

— А-а-а!!! — я бешено взревел и ударил ногой по проклятой твари. Зеркало разлетелось на множество осколков, из которых мне напоследок злобно оскалился враг.

Наваждение спало. На жуткий грохот битого стекла примчался отец.

— Что случилось?! Ваня! — кинулся он ко мне и принялся осматривать. Каким-то чудом на мне не было ни единой царапины. Зато всего меня колотило, словно в припадке.

— Мне надо убить их всех… Всех до последнего… — демоны. Они во всём виноваты. Отец похлопал меня по щекам. Понемногу начало становиться легче. Адреналин ушёл. Осталась только ненависть. Я кое-что вспомнил из своей загробной жизни. И это что-то должно быть остановлено. Демоны идут в этот мир, и их всё больше. Это может значить только одно.

Вторжение.

Один важный звонок

Анастасия Николаевна, лениво откинувшись на спинку дивана, легонько постукивала указательным пальцем по своим губам. Она старалась напрячь извилины, но в этот вечер ничего не лезло ей в голову.