Кейт ДеКандидо - Костяной ключ
— Хорош, Тонто. На своих двоих отсюда уйдет только один. И это будешь не ты!
Ради американского народа…
Ради моей бедной Агнес…
Ради всех мальчиков, которые не пережили войну…
Ради мамы с папой…
Ради всех туристов, которые скрасили мои последние дни…
Ради музыки…
Ради азарта погони…
И за Сэма.
Дин ударил силой. Сквозь капли дождя, бегущие с козырька кепки, Бобби увидел, как сияние вокруг Последнего Калуза поблекло, а сам призрак уменьшился в размерах вскоре после того, как Сэм нырнул под брезент. «Хорошо сработано, малыш» — подумал он и тут же заметил, что свет, окутывающий Дина, стал кроваво-красным. А потом Дин ударил по Последнему Калуза всем, что у него было. Да, только что он кричал просто жутко, но тот крик казался невинным шепотом по сравнению с воплем, который вылетел изо рта призрака. Сияние вокруг Последнего Калуза практически сошло на нет, а сам он стал прозрачным. Улыбка демона лучилась жестоким весельем. Волосы девушки снова заблестели, кровотечение остановилось, сошли волдыри. В выражении лица Дина сплавились мука и решимость, потом он снова закричал, но уже не от боли, а от волны адреналина, как кричат бойцы, голыми руками разбивая блоки льда. Тут вспыхнул свет, и Бобби ослеп. Он плотно зажмурился, заслонился рукой, но все равно продолжал видеть свет, очень надеясь, что с этой вспышкой Последний Калуза развоплотился. Чуть позже Бобби пришлось моргнуть не один десяток раз, чтобы прогнать всполохи перед глазами. Тем временем дождь прекратился.
Из-под брезента выглянул Сэм. За его спиной Бобби увидел отсвет пламени. Демон встал на ноги, всё еще улыбаясь. От пентаграммы и следа не осталось, только асфальт почернел и пошел трещинами. Дин, замерев, таращился в пространство перед собой. Бобби и Сэм одновременно кинулись к нему:
— Дин, ты как?
— Не-а, — сказал демон, и Бобби снова отшвырнуло на обочину.
Он вскочил на ноги и покосился на Сэма, который тоже оказался на земле.
— Простите, мальчики, — сказал демон, — но большое перемирие закончилось. Теперь сила Последнего Калуза со мной и не слишком покорный сосуд тоже. Да, Дин?
Дин выговорил, продолжая смотреть вперед:
— Пошла ты, сука!
«Лучше, чем ничего», — подумал Бобби. Он решился и, мысленно попросив у Кэт прощения, нажал на спусковой крючок. Пуля взрезала воздух и вдруг остановилась, а секундой позже звонко ударилась о асфальт.
— Отличная попытка, малыш-Бобби, но провальная. Пошли, Дин. Мы заберем кое-что из твоей комнаты и отправимся по делам.
Дин развернулся и покорно зашагал к Импале. Сэм громко позвал его и бросился следом, но снова отлетел. Старший Винчестер сел за руль, демон забрался на пассажирское сиденье, и Импала поехала к Дюваль-стрит. Бобби и Сэм пытались догнать ее, но не могли приблизиться ближе, чем на пару метров. Благодаря татуировкам, братья могли противостоять одержимости, но демон стал настолько силен, что просто управлял телом Дина. А еще они лишились средства передвижения.
— Побежали, — крикнул Сэм уже на бегу. — До гостиницы совсем недалеко!
Бобби бросился за Сэмом, потому что только так можно было продолжать разговор:
— А смысл? Пока мы добежим, они уже уедут!
Но Сэм промолчал, и Бобби, раздраженно фыркнув, побежал следом.
Глава 20
Добравшись до Итон-стрит, Сэм совсем запыхался. Они с Бобби бежали по Дюваль, пробиваясь через толпы туристов и завсегдатаев баров, совсем не настроенных уступить дорогу двум дебилам, которым вздумалось нестись галопом по улице, где все ходят прогулочным шагом. Где-то на полпути до Бобби дошло, как может получиться, что Дин с демоном всё еще будут в гостинице, но он всё равно предупредил — между попытками ухватить воздуха — что надо приготовиться к худшему. Когда произойдет то самое худшее, тогда Сэм и будет с этим разбираться, но он надеялся, что демон слишком высокомерен, чтобы заметить.
Около «Нейлор-Хаус» младший Винчестер вздохнул с облегчением: Импала по-прежнему стояла возле дома. Ники и Бодж читали в холле. Снупи, валяющийся на полу, вскочил на лапы и помчался навстречу Сэму и Бобби, надеясь, что его почешут.
— Ты там поосторожнее, Сэмуайз[74], — широко улыбнулась Бодж. — Дино привел с собой красотку, так что, думаю, они захотят уединиться.
Решив не прояснять ситуацию, Сэм отделался невнятным «угу», увернулся от жаждущего внимания бобтейла и поспешил в сад. Не увидев никого около их с братом домика, он обрадовался еще больше. Сэм запрыгнул на крыльцо, распахнул дверь, однако входить не стал. Дин всё еще стоял навытяжку, но теперь улыбался:
— Рад тебя видеть, Сэмми.
— И я тебя.
Кэт бросилась к двери, но внезапно остановилась — прямо под изображением Ключа Соломона, которое братья нанесли на потолок после визита в «Хаятт». О Ключе они впервые узнали от Бобби: это была демонская ловушка, круг, из которого не мог выйти ни один демон. Обычно охотники использовали его, чтобы удержать одержимого на время обряда экзорцизма. Именно так Сэм и собирался поступить. Кэт поняла его намерения и завизжала:
— Не смей! Я убью твоего брата! Выпусти меня, а то сломаю ему шею!
— Regna terrae, — ответил Сэм. — Сantate Deo, psallite Domino qui fertis super caelum caeli ad Orientem. Ecce dabit voci Suae vocem virtutis, tribuite virtutem Deo…[75]
— Если бы ты могла его убить, убила бы уже, — проговорил Бобби. — Вывод? Ты не можешь.
Когда-то Сэму приходилось подглядывать в отцовский дневник, но теперь он, наверное, мог бы изгнать демона, не просыпаясь:
— Exorcizamus te, omnis immundus spiritus omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis ad-versarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica. Ergo draco maledicte et omnis legio diabolica adjuramus te cessa decipere humanas creaturas, eisque aeternae perditionis venenum propinare…[76]
Изо рта, ушей и носа Кэт заструился черный дым:
— Нет! Только не это! Я не позволю!
— Прости, сестренка, — сказал Дин. — Не думаю, что я тебе нужен. Ты без разрешения выкрала меня из-под носа начальства демона перекрестка и, боюсь, заработала себе проблем.
— Vade, Satana, inventor et magister omnis fallaciae, hostis humanae salutis. Humiliare sub potenti manu dei, contremisce et effuge, invocato a nobis sancto et terribili nomine, quem inferi tremunt. Ab insidiis diaboli libera nos, Domine. Ut Ecclesiam tuam secura tibi facias libertate servire, te rogamus, audi nos. Ut inimicos sanctae Ecclesiae humiliare digneris, te rogamus, audi nos…[77]
Кэт упала, снова вскочила и влепила всё еще неподвижному Дину пощечину.
— Хороший ход, малышка, но после всего того, что со мной случилось, от шлепка какой-то сучки плакать не стану.
— Нет! Неееееет!!!
Сэм улыбнулся:
— Ut inimicos sanctae Ecclesiae te rogamus, audi nos. Terribilis Deus de sanctuario suo. Deus Israhel ipse truderit virtutem et fortitudinem plebi Suae. Benedictus Deus. Gloria Patri.[78]
Едва он произнес последнее слово, Кэт запрокинула голову, из ее рта повалил черный дым и исчез в Ключе Соломона. Девушка упала на пол без сознания. Освободившись от невидимых пут, Дин присел около нее и проверил пульс:
— Жива, но ей, наверное, надо в больницу.
— Я сделаю, — вызвался Бобби. — Меня никто не разыскивает, так что…
— Просто попроси Ники и Бодж, — предложил Дин. — Они всё устроят.
— Уверен? — недоверчиво спросил младший Винчестер.
— Поверь, Сэмми, им можно доверять.
— Ладно, — все еще сомневаясь, согласился Сэм и перевел взгляд на брата. — Ну а сам-то как?
— Если честно, Сэмми…чертовски странно было. Я всего не помню, только отрывки жутковатых воспоминаний и какие-то сумасшедшие эмоции, и… — Дин вздрогнул. — Не знаю. И да, спасибо, что сжег кости.
Сэм пожал плечами:
— Ну надо же было кому-то выручать твою задницу, — он подавил зевок. — Не знаю, как ты, а я бы вздремнул годик-другой.
— А я наоборот. Меня как будто к сети подключили.
— Ты так и выглядел, — Сэм еще раз взглянул на брата и заметил, что волосы у того торчат, как иголки у ежика. — И сейчас выглядишь.
Дин нахмурился и бросился к зеркалу:
— Господи! — он попытался пригладить прическу ладонями, но волосы снова поднимались.
— Ладно тебе, — хохотнул Сэм. — Стильный видок.
— Разве что для Лондона восемьдесят пятого года. Дерьмо, — он вздохнул. — Не важно. Я только что спас человечество от мести вымершего индейского племени, и это стоит отметить кружечкой пива. Или шестью кружечками. Ты идешь?
Сэм отрицательно вскинул руки. Учитывая настроение Дина, он подозревал, что только помешает брату разгуляться.
— Нет, я пас. Ты иди, а я подожду врачей.
— Ага, — Дин снова посмотрел на лежащую без чувств девушку. — С ней всё будет хорошо.
— Наверное. Смотря сколько она помнит. Я имею в виду, мы-то уже привыкли…
— Не к такому, — возразил старший Винчестер. — Оно было…совсем по-другому. Как будто ко мне в голову набилось человек сто, — его передернуло. — И знаешь что? Хемингуэй и правда тот еще мудак.
Когда Дин проснулся, в его черепе наяривал круги случайный товарный поезд. Солнечные лучи светили сквозь стекло и слепили глаза, усиливая головную боль, а во рту будто кто-то сдох. Дин хотел сесть и тут только заметил, что в постели не один. Он таращился на обнаженное женское тело несколько секунд, прежде чем пришло озарение. Точно! Вчера Дин вернулся в бар «У капитана Тони», там снова играла «Grande Skim Latte», и он встретил женщину по имени Бесс.
