Грани Света. Хранитель (СИ) - Четвергова Юлия
— Это называется «Анабиоз». Все Ангелы впадают в спячку, если присутствует риск ухода в Небытие для того, чтобы сохранить остатки духовной энергии и восстановить телесную оболочку.
Но вместо того, чтобы успокоиться, девушка пришла в ярость. Отскочив от меня, она побагровела. Открывала и закрывала рот, чуть ли не задыхаясь от той злости, что испытывала, и не произнесла ни слова, бессильно то сжимая, то разжимая кулаки.
— Ты просто ужасен! — выдала в конце концов. — Я ведь… Я… Я думала, что ты действительно умер! Я чуть с ума не сошла!
Да уж, память вернулась очень «вовремя», ага. Подкидывая мне детали недавних событий.
— Я не успел предупредить. Ты убежала, а я сразу же отключился. Анабиоз не поддается контролю. — произнес машинально и осекся, заметив, что у девушки дрожат губы, а слезы хлынули с новой силой. — Хорошо, я болван, прости меня! — взмолился и вскинул руки перед собой, испугавшись ее состояния.
Хорош! Нечего сказать. Ты просто прелестен, Габриэль! Мало того, что заставил подопечную пережить такой стресс, так теперь она тебя, как минимум, ненавидит. А как максимум, желает убить собственными руками, судя по взгляду.
Я поднялся на ноги, чувствуя небольшое головокружение и слабость в теле. Хотел было подойти ближе к Лекси, но она отскочила от меня, как черт от ладана.
— Не подходи!
Но когда меня это останавливало?
— Иди сюда. — мягко произнес, смыкая крылья за ее спиной, чтобы не убежала.
Крылья привлекли внимание подопечной. Ввели в некое подобие неподдельного восхищения, и она отвлеклась. Чем я и воспользовался, тихо радуясь тому, что нечеловеческий атрибут не пугает ее, а наоборот. Лекси нравится то, что она видит. Даю крыло на отсечение, что она жутко хочет его потрогать, но пока справедливо опасается.
— Пусти! — выпалила Лекси, но не вырывалась. Видимо, я все еще выглядел настолько болезным.
— Ни за что. Теперь, когда ты знаешь мою тайну, я должен похитить тебя и запереть в высокой башне, в которую можно попасть только по воздуху. — сочинял на ходу. С каждым произнесенным словом глаза девушки становились всё шире, пока не достигли точки предела.
Я расхохотался. Не смог удержаться. Таким забавным было ее выражение. Не до конца зажившие ребра дали о себе знать и я непроизвольно скривился. Что не укрылось от Лекси.
— Еще болит? — приложила свою ручку к моей груди, едва касаясь, чтобы не давить лишний раз. Возможно, Лекси права и я действительно извращенец, потому что боль заменило другое чувство. В штанах стало тесно.
Утвердительно кивнул.
— Безумно. — то, что она переживала за меня, было дичайшее приятно. Я раньше никогда не испытывал настолько эгоистичных чувств. Но, будь я проклят, они прекрасны — все эти запретные для Ангела и обычные для человека чувства.
Александра
Черт подери! Я все еще не могла поверить в то, что это происходит на самом деле. Габриэль — Ангел! В голове не укладывается…
Может, я сошла с ума и уже давно лежу в отделении психиатрии в усмирительной рубашке, окруженная мягкими белыми стенами? А все происходящее — плод моего больного разума?
— Теперь понятно, как ты выжил тогда после огнестрельного ранения… — ошарашено пробормотала вслух, вспомнив нашу первую встречу.
Габриэль усмехнулся, и не пытаясь отрицать.
— Царапина. Ваше оружие не представляет для нас угрозы.
— Наше? — все же не смогла не переспросить. Хотелось услышать от него. — А ты тогда кто?
— А по мне не заметно? — иронично выгнул черную бровь, слегка кивнув в сторону крыльев.
— Еще как заметно. — мой голос едва граничил с шепотом.
И хотя Габриэль стоял рядом, я опасалась лишний раз до него дотрагиваться. Но не потому, что боялась его. Скорее, я боялась навредить, даже несмотря на то, что он доказал мне, что не человек. Один его «Анабиоз», едва не лишивший меня рассудка, чего стоит.
Ни за какие коврижки не хочу переживать весь этот спектр эмоций еще раз…
— Ну, что? Полетели в башню?
— В к-какую? — запнулась я.
— В высокую и неприступную. — зловеще протянул вокалист, припоминая о недавней шуточной (или нет) угрозе. И, не дав опомниться, ловко подхватил меня на руки.
— Пусти, ты что творишь! У тебя же снова кровотечение откроется! — я старалась не брыкаться и вести себя адекватно. Но ох уж это его ехидное выражение лица! Сразу прибить хочется!
— Если я очнулся, то регенерация уже сделала свое дело, и теперь я снова неуязвим. — подмигнул этот черноволосый подлец и пробно взмахнул огромными крыльями, взметнув вверх опавшую листву. — Страшно? — поинтересовался, когда я изо всех сил вцепилась в его шею руками.
— Если ты меня уронишь, обещаю, я тебя с того света достану! — пригрозила, чувствуя, как с каждым взмахом его крыльев, у меня сердце в пятки уходит.
Габриэль взлетел слишком неожиданно для меня. Вот он еще просто машет крыльями, стоя на земле, миг — и мы уже возвышаемся над верхушками деревьев. И не удивительно, что я завизжала. Прямо в ухо вокалисту.
— Ауч! Александра! — возмущенно нахмурил брови. — Я ведь и оглохнуть могу.
— Да с тебя станется, ты же у нас бессмертный. — указала подбородком на его перемотанную окровавленной тканью грудь с бывшим сквозным ранением. Почему «бывшим»? Наверняка там уже все зажило. Люди с такими ранениями не встают сразу же после одного укола адреналина, и не ведут себя вот так вот — как ни в чем не бывало.
— Язвишь? Уже хорошо. Значит, ты почти смирилась с мыслью, что я — не человек. — состряпал довольную моську. — Полетели домой.
— Я надеюсь, ко мне?
— А ты хочешь ко мне? — подвигал бровями вокалист, плавно удерживая нас в воздухе.
Нет! Этот парень просто невыносим!
Завидев праведный гнев, отразившийся на моем лице, Габриэль расхохотался и, не дав мне возможности поквитаться, взмахнул иссиня-черными крыльями, унося нас вперед.
До сих пор я считала себя человеком, который не боится высоты. Оказалось, что я ошибалась. Очень сильно ошибалась. Статическая высота, где под ногами твердая поверхность, это вам не крутые виражи в обнимку с восторгающимся чему-то Ангелом. Причем восторгался он вслух, выкрикивая нечто вроде «И-и-ха! Ю-ю-ху!» на очередном вираже.
Я сдерживалась, старалась не кричать, но его заразное веселое настроение передалось и мне. Не знаю, чему он так радовался, но в какой-то момент я начала смеяться и подвывать с ним на одной волне.
В итоге мы приземлились на крышу моего дома, хохоча, как два ненормальных подростка. Он аккуратно поставил меня на крышу, но не выпустил из рук, продолжая обнимать за талию. Его необыкновенные черные глаза сверкали, отражая лунный свет, когда он смотрел на меня.
А затем он уткнулся своим лбом в мою макушку, лишая меня кислорода, так как горло сдавил спазм в ответ на его, казалось, обычное действие. Я замерла в предвкушении, уже зная, каковы его поцелуи на вкус и как приятна ласка, которую он дарил. Как будоражит сознание его близость, присутствие. И неповторимый запах лимона и мяты.
Не выдержав нахлынувших эмоций, прикрыла глаза, наслаждаясь этим мгновением.
— Кто ты? — прошептала я, открыв глаза и подняв их вверх. Сердце учащенно забилось, когда я обнаружила, что все это время он любовался мной.
И это неподдельное, ничем неприкрытое восхищение в его взгляде будило что-то, спрятанное глубоко внутри меня. То единственное, что до сих пор никому не было доступно. То, что теперь просилось наружу, чтобы распуститься, подобно цветку.
— Ты действительно хочешь это знать? — вздохнул Ангел, окутывая меня своими крыльями, стремясь обнять и ими. От их близости у меня пошли мурашки по коже — настолько они были восхитительны. А руки так и чесались потрогать их.
— Я хочу знать правду, Габриэль. — твердо посмотрела на него. Я не уступлю. Не в этот раз. — Хватит лжи.
Он кивнул.
— Ты права. Хватит. Пора рассказать тебе кто я. — решительность, отразившаяся в его взгляде, позе и движении насторожила. Следующую фразу он произнес так, будто выносил себе приговор. — Я — твой Ангел-Хранитель.
