Маска из другого мира (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

С этими мыслями я лег спать, проснулся с ними же по будильнику, затем позавтракал, вызвал такси и, быстро одевшись, спустился к ожидающей меня «Тойоте». Довольно переполненных автобусов, буду теперь ездить с комфортом. Тем более не хочется из–за капризов общественного транспорта опоздать на тренировку, которую запланировал вместо утренней репетиции Артемий Викторович. Забавно, улыбнулся я сам себе, сидя в хорошо протопленном салоне иномарки премиум–класса и рассматривая морозные узоры, как резко порой меняется наша жизнь! Еще вчера утром я был скромным провинциальным актером, а теперь я представитель элиты, мчусь на секретную тренировку перед походом в другой мир… И еще я встречаюсь вечером с прекрасной девушкой, на следующей неделе буду выступать на большой сцене, а впереди меня ждет огромный новый мир. И я сейчас не о мире масок, а о тех возможностях, что передо мной открываются.

Я вбежал в театр, полный решимости. Уже в пятницу состоится мой первый серьезный рейд на ту сторону, и если я хочу действительно выжать максимум из открывшихся передо мной возможностей, мне нужно со всей серьезностью отнестись к тренировкам. А то ведь я хочу не просто не умереть и перетерпеть, как страшный сон, прогулку по чужому миру — нет! Я хочу на самом деле подчинить себе эти странные силы, стать круче, добраться до новых частей своей маски и… Впрочем, пока не буду спешить со своими задумками и разберусь хотя бы с первыми шагами…

— Мишенька, здравствуйте! — высокий голос Глафиры Степановны встретил меня еще на входе, едва я успел прикрыть тяжелую старинную дверь. — Артемий Викторович уже ждет вас на репетицию в том самом зале! Эльвира с Константином и новеньким Денисом как раз тоже подошли!

И старушка залихватски мне подмигнула на слове «репетиция», словно я и сам не сообразил, о чем на самом деле идет речь. Неужели почетный режиссер Северодвинская наслаждается тем, что смущает новичков? Кстати, непонятно, почему она не тренируется? Слишком почтенна и крута? Нет, наверняка есть другая причина. И, как мне кажется, дело в необходимости прикрыть тылы. Ведь за спектаклем на обычной сцене тоже должен кто–то следить?

Впрочем, ладно, это я еще выясню. А «тот самый зал» — это, конечно же, антисцена. Естественно, где же еще отрабатывать поход в другой мир, если не на непосредственном полигоне. Быстренько скинув верхнюю одежду и переоблачившись в удобное трико, я ласточкой полетел на тренировку. В помещение–антисцену я вбежал под аплодисменты Артемия Викторовича, которого остальные тут же поддержали.

— Привет! — Денис с широкой улыбкой протянул мне свою ладонь.

Элечка с лучезарной улыбкой помахала рукой, старающийся по возможности быть сдержанным Костик просто кивнул.

— Итак, начнем! — главреж сиял, как и должен сиять человек, который добился своего, достиг мечты, пусть даже и не до конца.

Посмотрев, как стоят остальные — полукругом — я замкнул фигуру под одобрительный кивок Артемия Викторовича. Кажется, на том листочке, что я нашел при разборе завалов, люди в масках сражались с демоном именно в таком боевом порядке.

— Среди нас есть новенькие, — главреж, как я понял, намеренно не стал акцентировать внимание именно на моей персоне. Хотя о том, что я ношу маску лишь со вчерашнего дня, не знает только Денис. — А потому я вкратце напомню вам, что происходит, когда мы открываем портал. На основной сцене, — он декламировал в полный голос, активно жестикулируя, — состав из обычных актеров играет спектакль. Антисцена в этот момент аккумулирует зрительские эмоции, и чем они сильнее, тем шире будет открыт портал и тем дольше он удержится. На той стороне мы сможем находиться только пока он рабочий… Как правило, после завершения спектакля есть еще минут пять–десять, иногда больше, если труппе удается задержать зрителей на продолжительные аплодисменты. Глафира Степановна постарается максимально растянуть удовольствие.

Ага, подумал я, значит, мои догадки о роли Северодвинской в качестве прикрытия верны. Надо бы теперь уточнить детали — вряд ли тут дело только в наблюдении за зрителями. Стоп! Режиссер ведь говорил о том, что портал держится после спектакля, но короткое время. А если мы не успеем вернуться? Вот и ответ!

— Получается, кто–то обязательно должен оставаться по эту сторону портала, чтобы организовать его повторное открытие при форс–мажоре? — уточнил я.

— Именно так, — подтвердил Артемий Викторович и продолжил свою речь. — Молодец, Миша, что не стесняешься задавать вопросы. Чтобы добиться успеха, чтобы полагаться друг на друга, каждый из нас должен четко понимать, что и как работает. Кстати, чтобы вы знали, кто именно нас прикрывает, у Северодвинской маска собрана на семнадцать процентов, и собрала она ее не выторговывая кусочки за услуги, а в бою. Так что она мой полноценный заместитель. Идем дальше… Для кого–то я сейчас, возможно, повторю уже избитые истины, кто–то услышит для себя что–то новое. В любом случае мы сейчас формируем новый отряд, и будет лучше всего начать с самого начала, чтобы, как я уже говорил, каждый из вас понимал, что и почему мы будем тренировать. Итак, основа основ, на которой мы и будем строить свою тактику — это понимание сильных и слабых сторон наших противников. У демонов, с которыми мы будем сражаться на той стороне, есть разные защитные формы. Но большинство из них почти невосприимчивы к свинцу, в смысле к огнестрельному оружию в принципе, и это в свое время считалось большой проблемой… — режиссер как–то странно запнулся и затем продолжил. — За эти годы многие театральные труппы по всему миру пробовали самые разные варианты, но обычные пистолеты и автоматы могут разве что ослабить хутхэнов. А чтобы убить их, оружие нужно уже преобразовывать, что довольно сложно, я об этом расскажу отдельно.

— А как именно оружие ослабляет демонов, если оно на них не действует? — переспросил я. То, что сейчас сказал Иванов, плохо вязалось с его преобразованным «Маузером», из которого он и уложил сбежавшего в наш мир маленького хутхэна.

— Сейчас объясню, — улыбнулся режиссер, глядя на мое сосредоточенное лицо и явно понимая, что именно меня смутило. — Земные пули могут нанести вред хутхэнам, но только в очень необычных условиях. Например, если те будут ослаблены при пересечении границы миров, если будет нарушена связь между демоном и его сородичами, ну и размер, конечно, тоже имеет значение. Крупные хутхэны, нашпигуй мы их хоть с ног до головы свинцом, могут этого даже не заметить. А вот мелким даже один выстрел может повредить что–нибудь жизненно важное. Теперь вы понимаете, почему вам нужно учиться? В каждой битве, в каждом столкновении с врагами вам необходимо будет учитывать сотни мельчайших деталей, который могут принести вам победу. Или просто сохранить жизнь… Так вот вернемся к обычному огнестрелу и хутхэнам. Главный прием, который мы в таком случае используем — это закон сохранения энергии. Стреляем в демонов и надеемся, что ударная сила каждого выстрела хоть немного их задержит. Некоторые виды хутхэнов, например, почти все их летучие сородичи, каким–то образом могут это игнорировать. Но вот с остальными дела обстоят иначе: замедляя часть врагов, мы можем разбить их строй и заставить добираться до нас небольшими группками, с которыми бойцы ближнего боя сумеют без особых проблем справиться.

— Вы сказали «обычный огнестрел», — поднял руку Денис, привлекая внимание Иванова, и тот посмотрел на него. — Но я ведь правильно понимаю, что есть еще и преобразованный? Пистолеты, пулеметы?

— Неужели в Ярославле вам не рассказывали об этом? — удивленно поднял брови режиссер.

— Нам говорили только, что с нашими процентами масок это невозможно, — ответил бородач. — У меня, к примеру, семерка, еще у пары человек в моей прежней труппе — десятки. У остальных в среднем как у меня — семь, есть еще те, у кого по восемь и девять.

— Неплохо, — Костик показал новенькому большой палец. — У меня и Эли тоже по семь процентов.

— И это не повод расстраиваться, — Иванов оглядел нас внимательным взглядом. — Для того, в том числе, мы и ходим на ту сторону — чтобы добыть части масок и усилить свои возможности.