Марина Клингенберг - Осенние руны
На возмутителя спокойствия было вылито не меньше десяти горстей воды. Лишь после этого он с трудом отдышался и уделил внимание ранам, которые получил в бою со стражниками. Закатав рукава, он рассматривал свои руки, и, помимо совсем свежих ранений, Кай заметил множество едва заживших синяков и царапин.
– Кто же тебя так? – тихо спросил он.
Мальчик недоверчиво покосился на него, буркнул «они же» и продолжил промывать ранки водой.
– И ты до сих пор к ним лезешь? – изумился Миро. – Ну и дурак! Зачем?
– Не твое дело! – вспылил мальчик. – Будешь обзываться – и ты получишь!
– Ой, как страшно, – закатил глаза Миро, уверенный, что если он и не справится с Проклятым, то запросто одолеет такого маленького обидчика.
– Не надо ругаться, – вмешался Кай. – Как тебя зовут?
Мальчик посмотрел на него исподлобья, но мрачно бросил:
– Дан.
Кай наклонился и, сорвав лист подорожника, который очень уютно прижился у подножия фонтана, протянул его Дану. Он посоветовал приложить его к особо кровоточащим ссадинам, но в ответ получил только подозрительные взгляды обоих ребят. Пришлось объяснять целебные свойства этого растения и убеждать, что это никакой не розыгрыш и больнее не станет. Сам Кай узнал об этом в родном селении, случайно подслушав разговор двух женщин, и уже не раз убедился в действенности этого простого способа остановить кровь и заживить раны.
Когда сомнения испарились, Дан стал куда спокойнее и дружелюбнее. Обложившись чудодейственными листьями, он неспешно загребал пухлой ладошкой воду из фонтана и отвечал на вопросы, которые в основном сводились к тому, зачем ему бросаться на столь важного человека. Но ответы Дана были туманны.
– Может, тебя домой проводить? – наконец, спросил Кай.
– Нет! – Дан тут же утратил спокойствие и в ярости ударил кулаком по воде. Пара листков подорожника, испачканных в крови, упала в фонтан и корабликами поплыла по встревоженной глади, оставляя после себя красноватые разводы. – Я должен пробраться за ограду и проучить его!
– Слушай, ну зачем тебе это? – не выдержал Миро. – Вот привязался, а. Что бы там тебе от него ни было нужно, он тебя одной левой!
– Ну и что! – крикнул Дан. – Он вор! Он украл мою вещь, и я не успокоюсь, пока не верну ее!
– Украл? У тебя? – Миро залился смехом. – Да у него есть все, что нам и присниться не может. Что же он у тебя украл? Или твои родители богачи? – оглядел он мальчика скептическим взором. – Не похоже что-то.
В глазах Дана появились злые слезы. Кай уже собирался как-нибудь успокоить его, когда мальчик вдруг резко повернулся к нему и схватил его за локоть.
– Ты! – воскликнул он. – Ты знаешь, покажи ему! У тебя ведь тоже есть такая фигурка!
– Что? – Кай удивленно посмотрел на него. – Ты имеешь в виду руну?
– Покажи же! – потребовал Дан.
Кай достал из кармана сразу все фигурки. Дан, враз забыв о слезах, зачарованно уставился на них и выдохнул:
– Ничего себе, целых четыре!
– И что с того? – не понимал Миро. – Мы с Каем их тысячу раз видели. Ну, то есть, у нас их только четыре, но Кай на них постоянно таращится, поэтому видели много.
– У тебя тоже есть руны, Дан? – изумился Кай.
Дан, снова помрачнев, пнул подножие фонтана. Солнце, все это время щедро льющее свои лучи на мальчиков сквозь листву деревьев, вдруг словно бы решило разделить его скверное настроение и спряталось за тучи. Вокруг резко потемнело.
– Была одна, – сказал Дан голосом, дрогнувшим от злости. – Этот лорд Вирд украл ее у меня!
– Украл руну? – оторопели Миро и Кай.
– Именно! – закивал Дан. – И я не оставлю его в покое, пока он не вернет! Мне все равно, пусть хоть всю армию против меня выпускает, раз такой трус!
Подул сильный ветер, зашуршали деревья. Затем все разом как-то стихло; люди стали торопливо расходиться. Стало яснее ясного, что дождь, а, может, и гроза – это вопрос ближайшего времени.
Миро и Кай недоуменно переглядывались. Следовало поискать убежище, но теперь-то они точно не могли оставить Дана. Шутка ли, заявлять, что могущественный лорд выкрал у маленького мальчонки руну, которая и даром почти никому не нужна! В это можно было поверить лишь с большим трудом.
– Ты знаешь, что такое осенние руны? – осторожно спросил Кай.
– Нет. Это называется рунами? – переспросил Дан. – Ничего я не знаю, но чувствую, что это нечто очень важное. Я обязательно верну ее!
– Давайте-ка лучше спрячемся где-нибудь, – буркнул Миро. – Под крышей и поговорим.
Дан, подумав, согласился – подозрительности к новым знакомым у него заметно поубавилось.
Все вместе они двинулись прочь от владений лорда. Миро предлагал зайти в один из заброшенных домов, которые встретились им на окраине, но Дан сказал, что это слишком далеко, и потому они могут пойти к нему. На робкий вопрос Кая, не будут ли против родители, мальчик недовольно проворчал, что они вернутся лишь глубокой ночью.
Ребята как раз успели дойти до нужного дома. Едва они переступили порог, как грянул гром и хлынул ливень. Желая полюбоваться неистовствующей стихией, Кай, Миро и Дан устроились около дома под большим навесом. Там Дан и начал свой рассказ.
Он поведал друзьям, что как-то раз, играя у дома, он увидел в траве странное сияние. Это произошло почти сразу после того, как он вышел от соседей – с гулко бьющимся сердцем он рассказывал им, что их ближайший родственник затевает против них что-то дурное. Информация дошла до него через совершенно случайно подслушанный разговор, и Дан долго колебался, опасаясь, поверят ли ему – ведь в случае неудачи злоумышленник наверняка примется за него.
Наконец, он решился. Ему поверили сразу, и мальчик вышел во двор обнадеженным. Тут-то его взгляд и зацепился за свечение. Обрадованный тем, что сделал нечто полезное, он был готов свершить новый подвиг – найти драгоценность и вернуть ее законным хозяевам. Этой драгоценностью оказалась руна, однако ее никто не желал признавать.
Тогда Дан оставил ее у себя. А немногим позже он ранним утром вышел из дома и в мутной серой дымке еще не проснувшегося мира увидел за оградой человеческий силуэт. Гость явно раздумывал, войти ему во двор или все-таки не стоит.
– Я подумал, что это хозяин этой вещицы, и он вернулся за ней, – рассказывал Дан. – Я подбежал к ограде и закричал ему, его ли это. Но когда он увидел эту руну, то сказал, чтобы я оставил ее себе, и что она теперь принадлежит только мне.
Кай после этих слов услышал свое собственное сердцебиение. Может ли быть, что к дому Дана подошел один из Ангелов? Может, сам Эдель?
– А лорд-то что вытворил? – не терпелось узнать главное Миро.
Дан враз помрачнел и продолжил свое повествование. Он поведал, что в тот раз лорд Вирд лично выходил на площадь перед всем городом и говорил «дурацкие пафосные слова», из которых лично Дан ничего не понял. Зато он хорошо запомнил внешность местного авторитета. Тогда они даже встретились взглядами. Лишь потом Дан осознал, почему – тот наверняка приметил руну, которую он в то время носил на шее как медальон.
После выступления лорда Дан гулял до самого вечера – он хотел дождаться, когда освободятся родители и встретить их по дороге домой. В их ожидании мальчик задремал недалеко от площади и проснулся от того, что шнурок, висящий у него на шее, в какой-то миг больно врезался в кожу. Ему казалось, что он мгновенно проснулся, но когда он распахнул глаза, то увидел уже удаляющегося лорда Вирда. В руке его была зажата руна; концы порванного шнурка легонько трепал вечерний ветер.
– Я закричал ему и побежал за ним, – закончил свой невеселый рассказ Дан. – Но он пошел быстрее и подошел к своим… этим… стражникам. Они откинули меня и ушли.
– И все равно не понимаю! – заявил Миро. – Ты, случаем, не врешь? Зачем лорду руна? Она даже мне не нужна особо, это так, ради Кая.
– Миро! – залился краской Кай.
А Дан вспылил:
– Если бы я врал, стал бы я бросаться на него, прекрасно зная, что меня и убить могут!
– Может, тебе приснилось, а лорд просто мимо прошел, – не сдавался Миро.
– Стал бы он тогда так себя вести! – выкрикнул Дан. – Вы же сами видели! Я кричал, что он вор! Была бы это ложь, он бы тут же приказал меня убить или арестовать! А он отбивается и уходит!
Миро было снова полез с возражением, но тут вмешался Кай.
– Миро, ты же помнишь настоятеля… Он передавал кому-то руны за большие деньги. Значит, кому-то они все-таки нужны.
– Но он, – обвиняющий перст Миро уперся в Дана, – говорил, что никто не признавал руну своей! Да если бы она столько стоила, за ней бы очередь выстроилась на весь город!
– Господин Лон отдал ее нам, – напомнил Кай. – А те люди хотели передать ее кому-то другому… Раз этот кто-то дает такие большие деньги за руны, они наверняка нужны ему не ради них же.
