Гром среди ясного неба (ЛП) - Батчер Джим

— К друзьям, — спокойно ответила я. — Мне понадобится что-нибудь от Томаса. Волосы или, может быть, обрезки ногтей…

Она достала из нагрудного кармана рубашки закрытый на застёжку пластиковый пакет и без слов протянула его мне. Я подошла и взяла его. Там было несколько тёмных волосков.

— Ты уверена, что они его?

Жюстина жестом указала на собственную белоснежную гриву:

— Это не то, что можно легко спутать.

Поискав взглядом Баттерса, я обнаружила, что он молча следит за мной с противоположной стороны комнаты. Это был мелкий, жилистый, подвижный парень с большим клювом. Причёска, точно током ударило, а потом заморозило. В глазах читались непоколебимость и забота. Он по долгу службы вскрывал трупы для правительства, но являлся одним из самых знающих людей в городе, когда дело касалось сверхъестественного.

— Что? — спросила я.

Он старательно подбирал слова для ответа, но больше из-за волнения за мои чувства, чем потому, что боялся меня. В нынешнее время для большинства мотивация была бы обратная.

— Молли, стоит ли тебе ввязываться в это?

На самом деле он хотел спросить, в своём ли я уме, если собираюсь помочь, и не будет ли от этого только хуже.

— Не знаю, — честно призналась я. Обернулась к Жюстине и попросила:

— Подожди здесь.

Я собрала своё барахло, взяла волоски и удалилась.

Первое, чему обучил меня Гарри Дрезден в магии, было заклинание слежения.

— Тут очень простой принцип, детка, — сказал он мне. — С помощью энергии мы создаём связь между двумя родственными предметами. В результате энергия даёт нам что-то вроде указателя, по которому можно увидеть, в какую сторону она течёт.

— К тому, что мы хотим найти? — спросила я.

Он, держа довольно жёсткий серый волос, кивнул в сторону своего пса, Мыша. Его нужно было назвать Лосем. Гигантская, косматая храмовая собака была размером с пони.

— Мыш, — сказал Гарри, — пойди потеряйся, и мы посмотрим, сможем ли мы тебя найти.

Здоровенный пёс зевнул и охотно направился к двери. Гарри выпустил его, а потом подошёл и сел возле меня. Мы находились в его гостиной. Несколькими ночами ранее я набросилась на него. В голом виде. А он плеснул мне на голову из кувшина холодной водой. Я до сих пор расстраивалась, но он, скорее всего, был прав. Для него это было правильным поступком. Он всегда поступал правильно, даже если это означало проигрыш. Я всё ещё очень сильно желала быть с ним, но, возможно, время пока не пришло.

Всё было не так плохо. Я умею быть терпеливой. К тому же мы были с ним вместе почти каждый день, пусть и по-другому.

— Хорошо, — сказала я, когда он подсел. — Что мне делать?

За последующие с того дня годы это заклинание стало рутинным занятием. Я пользовалась им для поиска пропавших людей, потайных мест, парных носков и повсеместно, чтобы совать свой нос куда ни попадя. Гарри сказал бы, что для чародея это вполне ожидаемо, и был бы прав.

Я остановилась в переулке поблизости от дома Баттерса и кусочком розового мела начертила на бетоне круг. Я замкнула круг лёгким усилием воли, вынула из пластикового пакета один из волосков и подняла его вверх. Я сконцентрировала энергию заклинания, соединяя различные его элементы в моей голове. Когда мы начинали, Гарри позволял мне использовать четыре различных предмета, обучая меня, как присоединять к ним мысли, чтобы представить различные фрагменты заклинания, но это было совсем не нужно. Вся магия происходит внутри головы чародея. Можно использовать разный реквизит, чтобы облегчить задачу, и в по-настоящему сложных заклинаниях это создаёт разницу между невозможным и почти невозможным. Хотя для этого заклинания я не нуждалась ни в каких подпорках.

Я собрала различные фрагменты заклинания в голове, связала их вместе, добавила небольшое усилие воли, а затем, пробормотав слово, направила эту энергию в волосок в моих пальцах. Затем я сунула волосок в рот, разорвала меловой круг, стерев его часть ногой, и выпрямилась.

Гарри всегда использовал в качестве индикатора для отслеживающего заклинания материальные объекты — свой амулет, компас или какой-нибудь маятник. Я не хотела ранить его чувства, но ни в чём подобном на самом деле не было необходимости. Я могла чувствовать магию, пронизывающую волосок, как лёгкое покалывание в губах. Я достала дешёвый маленький пластиковый компас и малярный шнур в десять футов длиной. Я установила компас и пришпилила один конец малярного шнура, отметив направление на магнитный север.

Затем взяла свободный конец шнура и стала медленно поворачиваться, пока не нашла направление, в котором покалывание на моих губах было максимальным. Губы — обычно чрезвычайно чувствительная часть тела, и я обнаружила, что они обеспечивают лучшую тактильную обратную связь для такого рода вещей. Как только я поняла, в каком направлении Томас, я сориентировала шнур, убедилась, что он туго натянут, и пришпилила ещё раз, так, что в результате получилась очень вытянутая буква V, как кончик гигантской иглы. Я измерила угол между концами V.

Затем я повернулась на девяносто градусов, отсчитала пятьсот шагов и повторила процесс.

Обещайте никогда не рассказывать об этом моему школьному учителю математики, но затем я села и применила законы тригонометрии к реальной жизни.

Вычисления не были сложными. У меня были два измеренных угла между направлением на магнитный север и направлением, указанным заклинанием. Мне было известно расстояние между вершинами двух углов в шагах Молли. Шаги Молли — не особо научная единица, но для данного применения они были достаточно практичны, чтобы вычислить расстояние до Томаса.

С помощью таких простых инструментов я не могла получить достаточно точные измерения, чтобы знать, какие двери вышибать, но теперь я выяснила, что он был сравнительно недалеко — на расстоянии четырёх или пяти миль, вместо того, чтобы быть на Северном полюсе или где-то вроде этого. Я много передвигалась по городу, потому что в движущуюся мишень намного труднее попасть. Я, наверное, в среднем за день пересекала его по три или четыре раза.

Для более точного определения местонахождения мне нужно было ближе подобраться к нему, поэтому я сконцентрировалась на покалывании в губах и пошла вперёд.

Томас находился в небольшом офисном здании, расположенном на большом земельном участке.

Оно имело всего три этажа, огромным не назовёшь, хотя находилось в окружении нескольких гораздо более крупных сооружений. Участок был достаточно велик, чтобы застроить его чем-то более величественным, но вместо этого территорию занимал ухоженный газон, садик в комплекте с элементами водного дизайна, и всё это было обнесено очень низкой, очень скромной кованой оградой. В самой конструкции дома, судя по его виду, использовалось большое количество камня и мрамора, а в одних только карнизах было больше стиля, чем во всей архитектуре башен поблизости. Выглядел он великолепно и подчёркнуто скромно одновременно, как один небольшой, совершенный бриллиант, выделяющийся среди россыпи стразов.

Снаружи не было никаких вывесок. У входа не было ничего примечательного, кроме ворот, которые охраняли опытные на вид мужчины в тёмных костюмах. Дорогие тёмные костюмы. Если охранники могли позволить себе носить такое как рабочую униформу, это означало, что, кто бы ни владел этим зданием, у него были деньги. Большие деньги.

Я обошла здание, из осторожности стараясь оставаться на дальней стороне улицы, чтобы убедиться, что чувство покалывания от энергии поискового заклинания подтверждает местонахождение Томаса, но внутри всё равно кто-то обратил на меня внимание. Чувствовалось, как глаза охранника, даже сквозь очки, следят за мной. Возможно, стоило сделать первый заход под завесой, но Гарри всегда был против применения магии, за исключением случаев, когда это действительно было необходимо, иначе слишком легко потом начать использовать её на всякие мелочи.