Биврёст - Итиль Ирина

– Да отпустите вы меня… Да хель!.. – шипел он, силясь разжать пальцы Локи на своем локте.

– Тихо! – Риан перед ними встала во весь рост, выключая фонарик, и ребята замолчали. Пальцы Локи сами разжались от удивления.

Они приехали.

Вагонетка остановилась возле небольшой платформы, на которой накренилась будка с неработающим телефоном. Обрезанные провода, словно кишки, печально вывалились наружу. От платформы расходились дороги влево и вправо. Одна понижалась, а другая повышалась, и Локи, подойдя к краю платформы и взглянув вниз, поняла почему. Нижний город, адское место, был похож на огромную винтовую лестницу с черной бездной посередине. Противоположная сторона терялась где-то во тьме, и Ангейя даже не могла представить себе, как глубоко пролегают ее уровни. Ей стало страшно. Как жители Хеймдалля вообще могут спокойно жить, зная, что под ними есть целый город? Слышался шум воды и стоял специфический запах канализации. Наверняка это и есть то озеро-отстойник, куда вливались сточные водопады.

– Добро пожаловать в Нифльхейм. – Рем картинно указал на тьму внизу. – Город, в котором нет солнца.

– Будьте внимательнее, – предупредила не теряющая время полковник. Она уже осмотрелась и вернула пистолет в кобуру. – Куда, Рем?

– Сюда, – мальчик указал налево и первым стал спускаться.

Дорога вела сквозь переплетение труб, груды хлама и нагромождение железных листов, из которых кто-то явно пытался построить убежища. Перешагивая через черно-зеленую лужу, Локи скорчила скорбную мину, вспоминая долины и горы Свободных земель. Рем ушел далеко вперед: его спина мелькала в просветах между развалинами. Мальчик чувствовал себя здесь превосходно.

Риан подняла руку, призывая остановиться. Локи сделала несколько шагов и замерла. Рем разговаривал с низеньким человеком в плаще. Из-под натянутого до самого подбородка капюшона торчал лишь бугристый серый нос. Они говорили слишком тихо, чтобы девушка могла что-то расслышать, но, судя по всему, это и был тот самый информатор.

Каге остановился чуть позади Локи, настороженно всматриваясь в лабиринт труб.

– Ты помирился с отцом? – шепотом спросила Локи.

Он поперхнулся и уставился на нее с недоумением. Потом презрительно сощурился.

– Я тебя уже предупреждал…

– Да знаю я, – отмахнулась она, задумчиво почесала нос и фамильярно хлопнула Гиафу по плечу. – Не будь таким противным. Я же беспокоюсь.

– Бес… беспокоишься? – казалось, что Каге задохнулся от возмущения. – С какой это стати?

– Да ладно, мы же можем с тобой подружиться…

Каге разъярился и схватил ее за воротник куртки, становясь похожим на своего отца.

– Подружиться?! – зашипел он. – Ты серьезно не понимаешь, кто я такой? Я Гиафа!

– А кто ты? – искренне удивилась Локи. – Фамилия не делает тебя кем-то особенным. Это ты ее делаешь.

Каге открыл рот, закрыл, нахмурился, разжал кулак.

– Тебе придется очень постараться, чтобы я разочаровалась, – чуть улыбнулась Ангейя, пожимая плечами.

Она прервала саму себя, замечая, как по бетонной стене с металлическими планками, которая уходила далеко наверх и терялась в темноте, ползет нечто темное и быстрое, едва уловимое краем глаза. Как ящерка бежит по камню, преследуя проворного жучка. Оно пробежало прямо над уродливой ржавой трубой над головами и скрылось в хламе у стены. Локи обуял настоящий, дикий ужас, когда оно встретилось с девушкой горящими угольками глаз. Тело сработало быстрее разума. Локи навалилась на остолбеневшего Гиафу, и тот от неожиданности подался назад, рухнул на спину, увлекая девушку за собой. Мимо того места, где секунду назад находились их головы, что-то просвистело и врезалось в трубу позади, разломив ее пополам. Железные обломки, чиркнув по полу, укатились в темноту.

Риан рефлекторно выстрелила в темную тварь, но ни разу не попала; гильзы, дымясь, разлетелись, бряцая по металлу. Юркая бестия скользнула в темноту, разбрасывая вокруг себя ошметки дерева, стекла, тряпок, запчастей, и затаилась.

Стряхнув с себя Локи, Кагерасу выхватил меч и ловко залез на трубу, высматривая тварь сверху. Что-то ударило его в плечо так быстро, что он не успел заметить. Боль пронзила руку до запястья. Каге пошатнулся и снова был атакован – на этот раз со спины. Удар пришелся в поясницу. Ржавая труба ненадежно скрипела под ногами, обещая развалиться при малейшей возможности. Гиафа упал на одно колено. Локи ругнулась, лихорадочно следя за волнением хлама, который, словно море во время бури, гудя и поскрипывая, ходил ходуном.

Риан выстрелила еще раз, когда тварь пробежалась по низу трубы. Бестия взвизгнула и свалилась, шипя и извиваясь. Похожа она была на огромную ящерицу размером с крупную собаку. Только вот вместо лап ящерка довольствовалась грубо, но талантливо пришитыми человеческими руками. Из ее пасти вывалился длинный язык, с которого капала, кажется, не слюна – кислота.

Полковник наставила на нее оружие.

Тварь была умна. Она выжидала, не сводя с пистолета глаз.

Каге встал, зажимая пропитанный кровью бок. Локи чуть отошла в сторону, оценивая возможные пути отступления твари и отрезая ей путь. Никому не хотелось, чтобы это потом преследовало их по темным коридорам, шлепая по влажным стенам лапками и следя злыми, умными глазами.

– Локи! – тоненько взвизгнул Рем, и в тот же миг что-то оплело ее ногу и дернуло с такой силой, что девушка, выронив катары, рухнула на землю и ободрала пальцы. Боль в ноге была такой мучительной, что потемнело в глазах. Тварь длинным языком, как хлыстом, тянула добычу к себе сквозь камешки, железки и вонючие рыхлые грибницы, питающиеся ржавчиной и кровью. Локи заорала, забрыкалась, чувствуя запах горелой ткани и – Ярлодин! – собственной кожи. Сдерживая рвотные позывы, она схватила какую-то железку и швырнула в тварюгу, вызвав лишь секундное замешательство. Этого, впрочем, хватило полковнику Риан, чтобы выстрелом отвлечь гадину от Локи.

Каге на мгновение замешкался, раздул ноздри от ярости и рванул по трубе направо на голос мальчика. Риан схватила девушку за руку, опасаясь стрелять. Тварь мотнула головой, и они обе ударились о стену. Ангейя со стоном поползла, швыряя в тварь обломки асфальта, камни, железки, комья земли, отвлекая ее от оглушенной Риан, плача от боли и беспомощности. Очередная железка кольнула знакомым холодом катара.

– Гарм! – прохрипела Локи, и печать вспыхнула ярким светом, и вонючий пол под ними покрылся налетом изморози Утгарда, и огромный четырехглазый пес возник рядом. Он бросился на тварь – та отпустила ногу девушки.

Локи кое-как встала на четвереньки и затрясла Риан за плечо.

– Полковник! Полковник!

Она уже приходила в себя, хоть кровь из раны на лбу заливала правый глаз – от ран на голове всегда много крови. Обернулась на Гарма, который вцепился твари в голову. Вся его морда покрылась зеленой шипящей слизью. Пес догадался, что нельзя позволять ей открывать рот, наполненный кислотной слюной. Та вцепилась лапами в горло псу, сдавливая его, как сдавливал бы человек. Гарм рычал, не разжимая мощных челюстей, но ящерица повалила его на пол, подняв тучу пыли.

Сам он не справится – это Локи понимала, хотя кружилась голова, к горлу подкатывала тошнота, а нога постепенно немела.

– Гарм, к железной трубе! – приказала она. Пес вырвался из хватки, двумя мощными прыжками забрался на трубу, по которой убежал Каге, и замер. – Жди, – попросила Локи.

Тварь, конечно же, высунула язык, целясь в пса, и тогда Локи мгновенно отпустила Гарма в Утгард, примораживая язык к трубе. Катар, звякнув, упал на землю, оставляя ее безоружной. Тварь не поняла, почему противник исчез, не поняла, почему примерз ее язык. Она заревела, замотала головой, засучила лапами, брызжа слюной и кровью.

Три пули Риан вонзились чудищу в голову и глотку. Тяжело дыша, полковник выпустила пистолет из слабеющих пальцев. Монстр дернул головой, отрывая язык, и затих, скрючив человекоподобные лапки.

Раненая нога подкосилась, и Локи упала. У нее стучало в висках, а завтрак просился наружу. Риан подползла к ней и осторожно прикоснулась к плечу.