Алисон Ноэль - Вечность
Я очень стараюсь ее убедить, хоть и понимаю, что это безнадежно: она уже все для себя решила.
— Кстати, не знаю, может, ты не заметила, но твоя подруга Эванджелина просто верхом на него залезла.
Хейвен, оглянувшись, пожимает плечами.
— Она со всеми так. Мне она не опасна — в отличие от тебя.
Я делаю глубокий вдох, собирая остатки терпения И в то же время стараясь удержаться от смеха, потому что Райли пристроилась позади Хейвен и передразнивает ее, повторяя все ее жесты — ужасно смешно, хотя и зло.
— Послушай, — говорю я. — Он мне не нравится! Ну чем тебя убедить? Скажи, я что угодно сделаю!
Хейвен, отвернувшись, качает головой. Плечи у нее поникли, в мыслях черным-черно: вся злость обратилась на нее саму.
— Не надо ничего делать. — Хейвен вздыхает и быстро-быстро смаргивает слезы. — Ни слова не говори. Если ты ему нравишься, значит — нравишься, тут уж ничего не поделаешь. Ты же не виновата, что такая умная, и красивая, и все парни влюбляются в тебя, а не в меня. Особенно если увидят тебя без капюшона.
Она пробует засмеяться, но не очень успешно. В надежде все-таки убедить Хейвен — или саму себя — я говорю:
— Ты что-то выдумала себе на пустом месте. Видимо, нам с Дейменом нравятся одинаковые фильмы и маскарадные костюмы, только и всего.
Я улыбаюсь, а про себя надеюсь, что улыбка выглядит искренней.
В дальнем конце комнаты Эванджелина отняла у Зорро кнут и показывает, как им надо пользоваться. Хейвен смотрит на них, потом снова оборачивается ко мне.
— Знаешь, у меня к тебе есть одна просьба.
Я киваю. Что угодно, лишь бы покончить с этим бредом!
— Прекрати врать. У тебя это плохо получается.
И Хейвен отходит от меня. Проводив ее взглядом, оборачиваюсь к Райли. Та подпрыгивает на месте.
— Ой, караул, какой праздник замечательный! Драма! Загадки! Ревность! Две шикарные девушки чуть не подрались из-за парня! Какое счастье, что я все это не пропустила!
Я хочу шикнуть на нее, но вовремя вспоминаю, что, кроме меня, ее никто не слышит. Вот бы все удивились…
Раздается очередной звонок в дверь. Сестрица успевает на порог первой, несмотря на волочащийся сзади рыбий хвост.
— Боже мой, — говорит стоящая на пороге женщина, глядя куда-то между мной и Райли.
— Чем я могу вам помочь? — спрашиваю я, отметив, что она не в костюме — разве только обычный для Калифорнии повседневный наряд можно назвать маскарадным костюмом.
Карие глаза незнакомки встречаются с моими, и она произносит:
— Извините, я опоздала. Движение на дорогах немного… ну, вы понимаете.
Она кивает Райли с таким видом, словно может ее видеть.
Я спрашиваю:
— Вы подруга Сабины?
Может быть, у нее просто нервный тик, и от этого глаза косят в ту сторону, где стоит Райли. У незнакомки красивая фиолетовая аура, но почему-то я не могу ее прочитать.
— Я Ава. Меня наняла Сабина.
— Вы из ресторана? — спрашиваю я.
Правда, тогда странно, почему на ней черный топ, открывающий одно плечо, облегающие джинсы и балетки вместо форменных черных брюк с белой рубашкой, как у других официантов, обслуживающих сегодняшний праздник.
Женщина только смеется и машет рукой моей сестре, которая прячется за мою юбку, точно так же, как пряталась за маму, стесняясь чужих.
— Я — экстрасенс, — говорит женщина, отбрасывая с лица каштановые пряди, и опускается на колени перед Райли. — Я вижу, у тебя тут имеется подружка.
Глава 12
По-видимому, экстрасенс Ава должна была стать забавным сюрпризом для гостей, но можете мне поверить, никто не удивился так сильно, как я. Тут вот что удивительно: почему я об этом не узнала заранее? Неужели так погрузилась в свои переживания, что забыла пошарить в мозгах у Сабины?
И ведь не выгонишь ее, хотя искушение было велико. Но не успела я отойти от шока, как рядом возникла Сабина.
— О, вы все-таки смогли прийти! Отлично! Я вижу, вы уже познакомились с моей племянницей.
Сабина ведет новую гостью в кабинет, где все подготовлено для «сеанса».
Я плетусь за ними — хочу узнать, скажет ли экстрасенс Ава что-нибудь про мою покойную сестричку. Но тут Сабина посылает меня принести Аве что-нибудь выпить, а когда я возвращаюсь, та уже гадает гостям.
— Занимай очередь, пока еще больше народу не набежало, — советует Сабина, прижавшись плечом к Франкенштейну. А он, хоть в своей кошмарной маске, хоть без — не тот симпатичный парень, что работает с ней в одном здании. И не тот уверенный в себе, преуспевающий банкир, каким хочет казаться. На самом деле он до сих пор живет у мамы.
Но Сабине я об этом не скажу — не хочу сегодня портить ей настроение. Качаю головой:
— Может быть, попозже.
* * *Приятно видеть, что Сабине в кои-то веки по-настоящему весело. Приятно сознавать, что у нее целая куча друзей и, если я не ошибаюсь, вновь проснулся интерес к молодым людям. Приятно смотреть, как Райли танцует с ничего не подозревающими гостями и подслушивает их разговоры — которые, скорее всего, ей слушать совсем не следует. И все-таки мне нужен перерыв. Необходимо отдохнуть от гудящих вокруг мыслей, от пульсирующих аур, а больше всего — от Деймена.
В школе я держалась от него подальше, притворяясь, что мне до него и дела нет, а сегодня, когда он вдруг пришел к нам на вечеринку, да еще в костюме, парном моему — я просто не знаю, что и думать. В последнее время он интересовался Стейшей, рыжей красоткой — кем угодно, только не мной. Ухаживал за ними, очаровывал, фокусы показывал…
Окунаю лицо в цветы, которые он мне принес — двадцать четыре тюльпана, и все, как один, красные. И хотя тюльпаны, вроде, не пахнут — эти издают густой пьянящий аромат, от которого кружится голова. Я глубоко вдыхаю, потерявшись в их благоухании, и втайне притаюсь себе: да, он мне нравится. Ну, то есть, по-настоящему нравится. Что я могу поделать? Нравится, и все. Сколько ни притворяйся, правдой это быть не перестанет.
А ведь я совсем было примирилась с одиночеством. Конечно, меня не радовала перспектива навсегда остаться без поклонников, совершенно не сближаться с людьми. А как я пойду, например, на свидание, если от одного прикосновения сразу пойму, о чем думает мой партнер? У меня даже не будет возможности замирать от волнения, угадывая тайное значение всего, что он говорит и делает.
Может, кому-то покажется, что это круто — читать чужие мысли и ауры… Поверьте, это полный отстой. Все бы отдала, лишь бы вернуться в свою прежнюю жизнь, стать нормальной девчонкой и ничего не знать об окружающих. Потому что иногда даже лучшие друзья думают о тебе гадости, и если хоть изредка не выключать трансляцию, потребуется огромный запас всепрощения.
Вот тем-то Деймен и хорош — он для меня словно выключатель. Только его мысли я не в состоянии прочесть, и только он умеет заставить все вокруг замолчать. И хотя мне с ним бывает чудесно, тепло, и я чувствую себя почти нормальной, — насколько это вообще для меня возможно, — все же я невольно думаю, что ничего нормального во всем этом нет.
Сижу в шезлонге возле бассейна, расправив пышную юбку, и наблюдаю за тем, как покачиваются на воде светящиеся шары, то и дело меняя цвет. Я так задумалась и залюбовалась чудесной картиной, что даже не заметила, как ко мне подошел Деймен.
— Привет! — улыбается он.
Я поднимаю на него глаза, и все тело обдает жаром.
— Хороший у вас праздник. Я рад, что напросился в гости. — Он садится рядом, а я смотрю прямо перед собой. Понимаю, что он меня поддразнивает, но от волнения не могу ответить. — Из тебя получилась хорошая Мария, — говорит он, трогая пальцем длинное черное перо, которое я в последний момент воткнула в прическу.
Я сжимаю губы. Мне тревожно и хочется сбежать. Делаю глубокий вдох и стараюсь расслабиться. Могу позволить себе жить — хотя бы эту одну ночь?
— А из тебя — хороший граф Ферзен, — говорю я наконец.
Он смеется:
— Пожалуйста, зови меня Аксель!
— За дырку от моли взяли отдельную плату? — спрашиваю я, кивнув на протертую ткань на плече. О затхлом запахе предпочитаю не упоминать.
Деймен смотрит мне прямо в глаза и отвечает:
— Это не от моли. След после артиллерийского залпа. Как говорится, шальная пуля зацепила.
— Если я правильно помню, в той сцене ты гонялся за какой-то брюнеткой, — замечаю я, вспоминая времена, когда флирт давался мне легко и естественно.
— Сценарий переписали в последнюю минуту, — усмехается он. — Разве ты не получила свежий экземпляр?
Я вытягиваюсь на шезлонге и с улыбкой думаю о том, как приятно дать себе наконец волю и вести себя как нормальная влюбленная девчонка. Как все.
— В новом варианте сценария нет никого, кроме нас с тобой. И твоя хорошенькая головка, Мари, останется при тебе.
Он проводит по моей шее пальцем, самым кончиком, оставляя чудесное жгучее ощущение. Задерживает палец у меня под самым ухом.
