Черная невеста (СИ) - Анифер Екатерина
«Его здесь вообще не должно было быть».
Что это может значить?
Глава 5
Так тепло и спокойно мне уже давно не было. Будто меня обнимают мамины нежные руки, а в ушах звучит её голос. Я счастливо улыбнулась и свернулась клубком.
— Кровь, наконец, удалось остановить.
— Да, и отток сил прекратился. Всё-таки мы были правы, предполагая, что эти два явления связаны между собой.
Я невольно поморщилась от резких голосов, звучащих совсем рядом, и потянулась за ускользающим теплом рук и мамиными интонациями. Они накрыли меня, унося следом за собой в радужные сны…
Первое, что я увидела, открыв глаза, был привалившийся к противоположной стене Дар, неотрывно глядящий на меня. Я удивилась. Такое чувство, будто находится здесь он здесь уже давно.
— Привет, что ты здесь делаешь?
— Сижу, — лаконично отозвался однокурсник, не меняя положения. Только сейчас до меня дошло, что именно мне показалось неправильным: напротив моей кровати в комнате должна быть стоять вторая, а её нет. Оглядевшись, я сообразила, что нахожусь в одной из «лекарских» палат, куда частенько попадала раньше с вывихами и ранами различной степени тяжести.
— А что Я здесь делаю?
— Лежишь, — всё так же лаконично ответил Дар.
— Ты сегодня на редкость информативен, — скривилась я, распрямляясь под одеялом: тело затекло в неудобном положении.
— А ты такой всегда, — пожал плечами светлый. Какая муха его укусила? Раньше он таким странным не был. Или я что-то пропустила? Нахмурившись, я попыталась вспомнить события, которые могли привести меня к столь плачевному состоянию, что понадобилась помощь магистра Дэривана. К моему удивлению, последние события вспоминались с трудом. В голове смешались клубком образы и события, выдернутые будто из разных жизней. От попыток вспомнить виски пронзила боль, поэтому я решила оставить это на потом. Ведь есть более быстрый способ узнать интересующую меня информацию. Глянув на Дара, я спросила:
— Как я здесь очутился?
— Я принёс, — всё тем же бесцветным тоном известил одногруппник.
— А зачем?
— Потому что ты решил стать первым фениксом-самоубийцей. — Внезапно в его взгляде появилась злость, что подтверждали и зародившиеся нотки в голосе. — Вот скажи, зачем тебе нужно было полосовать себе руки?
— Э-э… — растерялась я. Ничего подобного в моих воспоминаниях не было, однако, высвободив левую руку из-под одеяла, я убедилась, что Дар и не думал шутить. Но зачем мне понадобилось резать себя? Размотав бинты, я ужаснулась ещё сильнее. Хаотическая мешанина рубцов шла по внутренней стороне руки, пересекая вены. Кошмар какой! Я поспешно отвела взгляд… и вспомнила.
Мне обязательно нужно было забыть, отвлечься. Эти видения сводили меня с ума, ведь в них я вновь не могла ходить. Отчаявшись, я решила нарисовать её, Синди, свою спасительницу. Я пошла на этот шаг лишь потому, что хотела каждый раз по пробуждении видеть её и осознавать себя здоровой. Почему я решила изобразить её с помощью своей крови сама объяснить не могу, но по мере создания портрета мои извечные кошмары отступили. Однако им на смену пришли другие.
Я поёжилась и отрешилась от воспоминаний. Эти сны в прошлом. Во всяком случае, я на это надеюсь.
Одногруппник всё так же неотрывно смотрел на меня, не произнося ни слова. Наконец, я не выдержала:
— Ты что-то хочешь спросить?
— Ты всё равно не ответишь, — криво усмехнулся светлый. — Так что это бесполезное сотрясание воздуха.
— Пока не спросишь — не узнаешь, — пожала я плечами, наспех замотав бинты и пряча руку под одеялом. — Странный ты.
— Не я, а ты. Этот разговор вообще бессмыслен. — Дар встал и направился к двери. — Ты пропустил три дня занятий, но надеюсь, что сегодня ты всё-таки появишься.
Я проводила одногруппника недоуменным взглядом. Я его не понимаю. Ему какая разница? К тому же подобная холодность и сдержанность совершенно не характерны для Дара. В обычной ситуации он бы из меня душу вытряс, методически подвергая допросам и пытаясь докопаться до правды.
Сев на кровати, я замерла на стигну, пытаясь перебороть нахлынувшую слабость и головокружение. Похоже, я ещё не восстановилась после столь крупной кровопотери.
Я как раз ползала по полу на четвереньках, пытаясь найти свою обувь, когда в комнату вошёл магистр Дэриван.
— Ну и как это называется? — поинтересовался феникс.
— Обувь ищу. Куда вы её запихнули?
— В смежной комнате у порога. Но я о другом. Что ты уже натворил и, главное, зачем?
— Вы о чём? — кося под дурочку, спросила я. Разговаривать о произошедшем не было никакого желания, однако подобные чувства испытывала одна я.
— Я о картине кровью на стене. Ты хоть понимаешь, что твоих сил могло не хватить на столь масштабную работу? С кровью не шутят. И тратить свой дар на подобные глупости…
— А что вы называете глупостью? — В первый раз с начала разговора посмотрела я прямо на магистра.
— Бесконтрольное транжирство энергии и прямую угрозу твоей жизни! — рявкнул Дэриван. В первый раз вижу его таким злым. — Что за блажь на тебя нашла? К чему подобные сложности ради обычного оберега?
— Не понимаю, о чём вы, — пожала я плечами.
— Дарк, не дури мне голову. Ты вполне мог обратиться ко мне или любому другому наставнику, чтобы…
— Я не позволю никому лезть в мои воспоминания! — отрубила я, не дожидаясь окончания объяснения.
— Причём здесь это? — удивился магистр.
— При том, что именно в них вся проблема. И вы здесь ничем не поможете.
— Так вот что тяготило тебя всё это время! Но к чему эта девушка? Ты мог найти более лёгкий способ побороть свой страх перед прошлым. И менее экзотичный.
— Можете считать, что она подарила мне мою теперешнюю жизнь. Так что этот портрет — напоминание и благодарность. А теперь позвольте уйти.
— Дарк, ты наглеешь от собственной безнаказанности. Будешь и дальше грубить направо и налево — нарвёшься. Канорен уже поднял вопрос о твоём недостойном поведении, а также о возможности ввести теоретическую часть в экзамен по щитам.
— Мне это не важно. Дайте, пожалуйста, пройти.
— А что тебе важно? — Этот вопрос застал меня врасплох настолько, что я второй раз посмотрела в лицо магистру. Он был сосредоточенным, уставшим и чуточку грустным.
— Вы о чём?
— Ты говоришь, что тебе не важно, будешь ли ты иметь лишние проблемы уже в этом сиане. Вот я и спрашиваю: что же тебе важно.
Я растерялась. Чего он от меня хочет?
— Я всё равно не понимаю. Кстати, вы не знаете, где мои остальные вещи? Я хотел бы получить их обратно.
Магистр разочарованно вздохнул и пропустил меня к двери. Сам он направился к тумбочке возле кушетки, извлёк из верхней полки мои украшения и оружие и отдал мне, предупредив:
— Не мелькай особо с ними. Лишние вопросы, думаю, тебе ни к чему, а они обязательно возникнут у ребят. Кстати, с картиной делай, что хочешь, но чтобы в ближайшее время её не было видно. Иначе её сведёт магистр Арион. А к сегодняшнему разговору мы вернёмся позже, когда ты хоть немного повзрослеешь.
Повзрослеешь! — мысленно передразнила я магистра. — Между прочим, мне уже тринадцать лет, а он относится ко мне, как к сущему ребёнку!
«Ты и есть ребёнок, — проворчал молчавший ранее голос. — Особенно по меркам фениксов».
Но я не феникс. Я человек, а люди растут быстрее.
«Если ты ещё не заметила, то сейчас ты взрослеешь много медленнее, чем в обычной ситуации. Причём, как физически, так и психологически».
Так что, меня ещё десять лет будут называть ребёнком? — ужаснулась я.
«Если не все тридцать. Фениксы считаются достаточно взрослыми только по достижении сианов тридцати-сорока, когда им нужно проходить инициацию. Последнее является важнейшим шагом во взрослую жизнь. Если феникс психологически не готов к контролю своих эмоций, то он рано или поздно погибнет».
Но я-то прошла инициацию. Во всяком случае, меня так уверяли.
