Кровь ангелов (ЛП) - Сингх Налини
Возможно, так было потому, что у Илии было то, чего не было у других – преданная возлюбленная. Илия и Ханна были вместе больше девятисот лет.
– Однако, – заметила Чжоу Ли Цзюань, – есть разница между тем, чтобы бояться, но относиться с благоговением, и тем, чтобы бояться и питать абсолютное отвращение.
Рафаэль не был уверен, что разница существовала, но Ли Цзюань была архангелом других времен. Она удерживала матриархальную власть в Азии, где каждый подданный воспитывал детей в уважении к ней. И так длилось уже вечность.
Если Илия был стар, то Ли Цзюань была поистине древней. Существование архангела было основополагающей философии ее родины – Китая и окружающих стран.
Истории о ней рассказывали шепотом, ее почитали, как на полубога. В сравнении с этим пятьсот лет, что правил Рафаэль, были лишь ничтожным мигом. Но это могло быть и преимуществом.
В отличие от Ли Цзюань, Рафаэль не взошел так высоко и не перестал еще понимать смертных. Даже до своего превращения из ангела в архангела, Рафаэль предпочел хаос жизни изысканному спокойствию своих собратьев.
Теперь он жил в одном из самых оживленных городов мира и частенько скрытно наблюдал за его обитателями.
Так же, как он сегодня наблюдал за Еленой Деверо.
– Секретность этого дела не обсуждается, – прерывал он тихие всхлипывания Микаэлы, – никто не должен узнать, чем стал Урам. Так было во все времена нашего существования.
Все присутствующие медленно закивали. Даже Микаэла вытерла слезы и села прямо, ее глаза были ясными, а щеки порозовели. Вне всякого сомнения, она была прекрасна.
Даже среди ангелов она была ярчайшей из звезд, никогда не страдавшей от недостатка любовников или внимания. Прямо в этот момент их взоры встретились, и глубоко в ее взгляде Рафаэль прочитал чувственный вопрос, на который он предпочел не отвечать.
Итак, она не горевала по Ураму, – она горевала по себе. И это куда лучше подходило ей.
– Охотник – женщина, – сказала Микаэла секундой позже слегка раздраженным тоном. – Именно поэтому ты ее выбрал?
– Нет, – Рафаэлу вдруг стало интересно, не должен ли он предупредить Елену о новой угрозе. Микаэла не любила конкуренцию, к тому же, она была любовницей Урама на протяжении почти полувека, что уже было невероятным достижением для такой непостоянной натуры. – Я выбрал ее потому, что эта охотница по запаху может учуять то, что другим не под силу.
– Почему же тогда мы должны ждать? – спросил Тит, чей мягкий тон не вязался с поблескивающими мускулами тела. Казалось мужчина был вытесан из черного янтаря. Такого же, как и горные твердыни, которые Тит называл домом.
– Потому что, – ответил Рафаэль, – Урам еще не пересек последнюю черту.
Последовало молчание.
– Ты уверен? – спросила Фаваши тихим голосом. Она была самой юной из них всех, и самой близкой к смертным в манере мыслить. Ее сердце и душа остались пока нетронутыми в неумолимом течении времени. – Если он еще не перешел...
– Ты слишком легко поддаешься надежде, – прервал ее Астаад в свойственной ему грубой манере. – В ночь, когда он покидал Европу, Урам убил всех своих слуг и помощников.
– Почему же тогда он не пересек черту и не... и не сделал то, что мы никогда не должны делать? – спросила Фаваши, не желая отступать. Вот почему, невзирая на ее мягкость, она была архангелом, удерживающим власть над Персией. Фаваши прогибалась, но не ломалась. – Уверены, что его невозможно исправить?
– Нет, – ответила Неха тоном настолько же холодным, насколько теплым был тон Фаваши. В родной для Нехи Индии змей почитали как богов, а Неху почитали, как Королеву Змей, – Я сделала осторожные запросы нашим докторам. Уже слишком поздно. Его кровь теперь стала ядом.
– А вдруг они ошибаются? – спросила Микаэла, и в ее голосе, пожалуй, послышались нотки заботы.
– Нет, – Неха перевела взгляд на другой конец комнаты, – Илия тоже получил от меня образец.
– Я дал Ханне взглянуть на них, – сказал Илия, – Неха права. Для Урама уже слишком поздно.
– Он – архангел, охотница не сможет убить его, даже если найдет, – сказала Ли Цзюань, ее мерцающие белые волосы всколыхнулись от невозможного здесь ветра. С возрастом приходили весьма экстраординарные способности. Глаза Ли Цзюань тоже были странного оттенка серого жемчуга, не существующего не земле, – одному из нас придется взять на себя эту обязанность.
– Ты хочешь его смерти лишь, потому что он стал угрозой для твоей власти! – отрезала Микаэла.
Ли Цзюань проигнорировала ее, как Рафаэль мог бы не обратить внимания на человека. Она видела, как архангелы приходили и уходили. Лишь она оставалась вечной. Урам был ей почти ровесником:
– Рафаэль?
– Охотнице поручено выследить Урама, – ответил Рафаэль, вспоминая выражение ужаса в глазах Елены, когда он рассказал ей о задании, – потом я казню его. Совет согласен со мной?
Один за другим, все согласились. Даже Микаэла. Она ценила свою жизнь выше, чем жизнь Урама. Все знали, что Урам был в Нью-Йорке именно из-за нее. Если он перейдет последнюю черту, то его самой желанной целью станет бывшая возлюбленная.
Итак, все было сделано.
Рафаэль остался в комнате, в то время как члены Совета прощались и уходили по одному. Собираться вместе было для них редким явлением. Они были могущественны сверх всякой меры и лучше было не искушать молодых.
Некоторые стремились занять место среди них, совершив убийство. Только молодые ангелы могли тешить себя глупыми надеждами.
Те же, кто постарше и обрел кое-какую мудрость, понимали, что быть архангелом – значит предать часть своей души.
Вскоре остался только Илия, сидевший на другом конце полукруга.
– Ты не собираешься домой, к Ханне?
Прекрасные белые крылья Илии слегка двинулись, когда он поудобнее уселся в кресле:
– Где бы я ни был – она всегда со мной.
Рафаэль не знал, буквально ли выразился его собеседник. По слухам, некоторые давно живущие вместе ангельские пары сохраняли ментальную связь, неограниченную временем и расстоянием. Если так оно и было, это никогда не обсуждалось.
– Тогда ты действительно счастлив.
– Да, – Илия склонился вперед, опершись на колени локтями, – как такое могло произойти с Урамом? Почему никто этого не видел?
Рафаэль понял, что ангел действительно не имел понятия:
– Он не был ни к кому привязан, а Микаэла заботилась лишь о себе.
– Сурово. – Илия не опроверг вывода.
– У тебя есть Ханна, которая предупредит, если ты приблизишься к грани. Урам же был одинок.
– У него были слуги, помощники, другие ангелы.
– Урам никогда не был милосерден, – сказал Рафаэль, – на любой жест неповиновения он отвечал пытками. В результате его замок был наполнен теми, кто его ненавидел и теми, кто его боялся. Им было неважно, будет он жить или умрет.
Илия поднял свои ясные, почти человеческие глаза.
– Извлеки из этого урок, Рафаэль.
– Ну вот, теперь ты ведешь себя, словно старший брат.
Илия рассмеялся. Он и Фаваши были единственными архангелами, которые делали это искренне.
– Нет, я вижу в тебе лидера. Когда Урама не станет, над Советом десяти нависнет угроза распада на фракции, а ты помнишь, что случилось в прошлый раз, когда между нами случился раскол.
Тёмная эра в истории как ангелов, так и человечества. Вампиры купались в крови, а их хозяева были слишком заняты войной друг с другом, чтобы беспокоиться о чём-то ещё.
– Почему я? Я ведь младше тебя или Ли Цзюань.
– Ли Цзюань... больше не принадлежит этому миру, – нахмурившись, ответил Илия. – Я думаю, что она самый древний ангел, оставшийся на земле. Она уже далеко от наших незначительных проблем.
– Это не какая-то мелкая проблемка, – ответил Рафаэль, но он понимал, что имел ввиду его собеседник. Ли Цзюань больше не интересовал этот мир. Ее взгляд был направлен куда-то далеко за его пределы. – Если не она, то почему не ты, самый уравновешенный среди нас?
Илия задвигал крыльями, обдумывая ответ.
