Ольга Баумгертнер - Темные сады Охотника

Ольга Баумгертнер

Темные сады Охотника

1. Старый дом

С протяжным звуком самолет выпустил шасси, крыльями разорвал в клочья плоть низко плывущих облаков, прорвался к земле. Быстро промелькнули в иллюминаторе зеленые квадраты полей, крошечные домики, сложные, чуть ли не морские, узлы автобана. И вот наконец черная после дождя посадочная полоса. Взревели реверсные двигатели. А вскоре самолет уже стоял на приколе у одного из «рукавов» аэропорта Ганновера. Еще спустя десять минут прилетевшая из Москвы и прошедшая через таможенный контроль Иных худенькая девушка в джинсах и белой флиске вышла к встречающим. С недоумением она обнаружила табличку со своим именем в руках у здоровенного афрогерманца. Или как их тут толерантно называют?

— Мария Титова. — Она протянула руку.

В ответ получила несколько растерянную, но широкую, белозубую улыбку.

— Это я. — Она показала на табличку, потом на себя.

Встречающий гигант радостно потряс головой.

— Держи!

Вынырнувший из толпы парень забрал из рук афрогерманца табличку, сунул тому купюру в пять евро и обернулся к девушке.

— Простите, пришлось отлучиться. Айлерт Фризен.

— Мне сказали, что вас зовут Айльхард.

— Тогда лучше Харди. Убил бы родителей за такое имя. Позволите?

Он улыбнулся, перехватил ручку чемодана и, взяв Марию за локоть, быстро направился к выходу, словно торопился. Девушка даже толком разглядеть его не успела. Они спустились на лифте в подземный паркинг. Пискнула отключенная сигнализация на автомобиле. Фризен положил чемодан в багажник, открыл для девушки дверь. «БМВ» последней модели. Черный и агрессивный. Что еще ожидать от Темного Иного? Внутри, разумеется, кожаный салон. Да и сам Айлерт, которому на вид лет тридцать, одет в дорогой костюм. Был даже в галстуке, но тот теперь валяется на заднем сиденье. Ворот белой, идеально выглаженной рубашки свободно расстегнут. А она, Машка, в простых джинсах и флиске. Но Фризена это, похоже, не смущало. Или он сделал вид, что ему все равно, как выглядит его пассажирка. Вежливый и правильный, как все немцы. Хотя на немца — типичного немца — совсем не похож. Черноволосый, синеглазый, среднего роста и не отягощенный лишними килограммами. Плавно вывел машину с парковки на автобан и направился на запад, сосредоточившись на дороге.

Машка отвернулась к окну. Тучи по-прежнему затягивали небо. Заходящее солнце вырвалось из их серого плена, разлило золото по мокрому пейзажу, делая картинку еще ярче. Поля сменили аккуратные домики небольших городов, сверкали красные черепичные крыши, дождевые капли на разбитых повсюду цветниках. И снова поля, лесные массивы. Наступавшая осень почти не чувствовалась. И, пожалуй, только лимонно-желтые пятна березовых рощиц среди мрачной еловой стены нарушали картину. Маша взглянула на спидометр, невольно ухватилась за ручку на двери. Айлерт вел машину на двести двадцати. Но то ли дороги были так хороши, то ли мотор урчал спокойно и уверенно, что скорость почти не ощущалась. И девушка успокоилась. В голове вновь и вновь прокручивалась встреча с ее куратором Виктором.

Виктор Николаевич вызвал ее к себе в кабинет неделю назад. Плеснул Маше кипяток в чашку, бросил туда пакетик с заваркой, извлеченный из ящика в тумбочке, на которой высилась огромная монстера. Это была одна из причуд шефа. Угощать сотрудников чаем, причем именно любимого их сорта. По кабинету пополз нежный аромат зеленого чая с жасмином. Маша невольно обхватила чашку, грея ладони. За окном гремел по цинковому подоконнику ливень, отопление еще не дали, и в просторном кабинете было довольно прохладно. Виктор же, сделав глоток настоящего чифиря из стакана в подстаканнике раритетного вида, в своей манере сразу начал разговор с дела.

— Маша, задание для тебя будет не очень сложным, но займет время.

— Это как-то связано с растениями, Виктор Николаевич? — поинтересовалась Маша. — На этот раз?

— Связано. — Виктор улыбнулся. — Думаю, тебе должно понравиться.

— И что за задание?

— Был такой маг — Эдвин Вебер. Светлый. Экспериментировал с магией на растениях. Хотел создать заклинание, повышающее плодородие почв. Это позволило бы превратить любую пустыню в непрестанно плодоносящий сад. Устранить регионы, где люди страдают от голода…

— Хотел? — Маша с подозрением посмотрела на Виктора.

Тот понял значение ее взгляда.

— Да, еще чуть-чуть, и он стал бы шухартом. Начал делать добро направо и налево, нарушая баланс. Несчастный случай избавил наших зарубежных коллег от необходимости устранять Вебера.

— Но почему я? Разве Леша не лучше меня разбирается? У него и опыта больше.

— Маша, а кто писал работу о «языке растений»?

— Это же в теории, — смутилась девушка, вспоминая, как скептически относились к ее работе некоторые коллеги и даже Леша. — Постойте, вы серьезно? Хотите сказать, что Вебер им владел? Язык существует?!

— Есть не подтвержденные данные, которые тебе предстоит проверить. И вот еще что.

Виктор Николаевич выложил на стол пухлую записную книжку, из которой торчали, как закладки, клочки газет, разной формы высушенные листья и даже черный обувной шнурок.

— Это его дневник. В нем все, что касается заклятия.

— А нам оно зачем? Ведь если его использовать…

— Если в меру, баланс не нарушится — слегка улучшить там, где и так все неплохо. — Виктор хлебнул еще чая.

— Разве? Мне кажется, что при его использовании те, кто голодал, станут голодать еще больше.

— В любом случае необходимо установить, существует это заклятие или нет, — заметил Виктор. — А уже потом разберемся, что с ним делать. Зарубежные коллеги сообщили, что, вероятно, в дневнике содержится ключ, который расшифровывает послание, скрытое в его библиотеке. Три года они промучились и теперь вот наконец додумались передать дело нам.

— Три года? — охнула Маша и растерянно потянула из чашки подостывший чай.

— Так что? Берешься? Или мне Лешу посылать? Года на три? Вы, кажется, жениться собирались следующей весной? — Виктор улыбнулся.

Маша смутилась. Помолчала, обдумывая.

— Вдвоем нельзя? Но вы же сами сказали, что это займет время…

— Надеюсь, что самое большее месяц. Если за это время не получится, отзовем тебя назад. Но я в тебя верю.

— Спасибо. А Темные в курсе о последствиях? Если нам станет известно заклинание?

— В курсе. И не против. Во-первых, Вебер всегда занимался исключительно бытовыми делами. Во-вторых… Дом унаследовал его внук, Айльхард Фризен, из Темных. Хоть он и не работает в Дозоре, им, думаю, будет так спокойнее.

— Он что, следить за мной будет? — нахмурилась Маша.

— Нет, просто покажет дом, библиотеку.

— Понятно…

— По словам наших коллег, вполне адекватный парень, насколько, конечно, может быть адекватен оборотень.

Маша открыла рот, а Виктор засмеялся.

— Маша, успокойся. Фризен занимается бизнесом. И даже успешно. Лицензиями никогда не пользовался, в противозаконных действиях уличен не был. Местные Дозоры в курсе приезда нашего специалиста, так что тебе ничего не угрожает. Вот контакты Ханца Кюнцеля, мага оснабрюкского Дозора. Фризен даже сам встретит в аэропорту.

— Оснабрюкского? Это где?

— Германия, Нижняя Саксония. Лететь надо будет до Ганновера.

Маша все еще сомневалась. Виктор положил на стол рядом с записной книжкой фотографию. У Маши перехватило дыхание. Старый огромный дом в окружении цветущего вишневого сада, а на заднем фоне — заснеженные холмы.

— Фотография сделана в январе этого года. Хозяин садов умер, а магия его еще жива.

— Я поеду, — охрипшим от волнения голосом произнесла Маша, вцепившись в фотографию.

Маша вздрогнула, очнувшись от воспоминаний. Айлерт заговорил. На каком-то странном языке, очень смахивающем на английский, только она не понимала при этом ничего. Спустя миг до нее дошло, что он просто включил гарнитуру на телефоне и треплется с кем-то, постукивая пальцами расслабленных рук по рулю. В конце разговор стал походить на мурлыканье. Фризен улыбался, прищуривая глаза, как сытый кот, и все же в них проскакивал хищный блеск. «Котом, что ли, оборачивается?» — подумала про себя Маша.

— Простите, — извинился Айлерт, закончив разговаривать.

— Да нет, все в порядке.

— Вы же гостья. А я допустил, чтобы вы заскучали.

— Спасибо. Но я приехала сюда по работе, а не отдыхать.

Он рассмеялся.

— Простите. Это профессиональное. — Заметив недоумение на ее лице, добавил: — Я владелец ночного клуба. Так что если захотите развлечься, всегда пожалуйста.

— Если можно, расскажите лучше об Эдвине Вебере.

— Деда я почти не знал. Он и с родителями моими особо не общался. Но его дом расскажет о нем лучше, чем кто-либо другой.