Моё пост-имаго - Владимир Торин
При этих словах оба констебля напряглись, а Джаспер застыл на своем стуле, бросив быстрый взгляд сперва на дверь кабинета, после – на зашторенное окно.
- План побега не требуется,- сказал мистер Пиммз.- Как я уже говорил, не будет никакой виселицы, да и тюрьмы, я думаю, тоже не будет.
- Как это?- поразился констебль Бэнкс.
- Да,- кивнул констебль Хоппер.- Без тюрьмы?
- Это приятное дополнение к договору с мистером Блоххом,- с ноткой самодовольства сообщил мистер Пиммз.- Недаром у него лишь положительные рекомендации. Речь идет о компенсации в случае провала предприятия.
- Что? Компенсации?- Тут уж поразился доктор Доу. Этот Блохх… его подход действительно ужасал, но при этом не мог не впечатлить.
- Это также прописано в контракте,- просто сообщил мистер Пиммз.- Если предприятие потерпело крах, то консультант (мистер Блохх) обязуется выполнить условия компенсации. В моем случае это скромный домик в районе Набережных и небольшой капитал для безбедной жизни на пару десятков лет.
- Но… как?- только и смог выдавить из себя сэр Крамароу.
- Понимаете ли, репутация для мистера Блохха – все. Его клиенты не должны быть разочарованы. Все подробности оговариваются при заключении контракта. Обе стороны сходятся на удовлетворительных для них условиях при том или ином варианте окончания сотрудничества. И если по каким-либо причинам основной вариант недоступен, в силу вступает альтернативный…
- И каким же образом этот ваш Блохх убережет вас от тюрьмы?- справился Бэнкс.
- Я точно не знаю,- ответил мистер Пиммз.- Быть может, это как-то связано с теми тремя склянками слез Черного Мотылька, что я добыл еще в Кейкуте, до посадки на дирижабль.
- Ах вы…- только и сказал сэр Крамароу. Казалось, он вот-вот лишится чувств от подобного предательства, но больше от наглости и показного ощущения безнаказанности Пиммза.
Джаспер не понимал, что происходит. Нет, он вроде бы улавливал суть, но не мог поверить своим ушам. Вот же он, злодей! Сидит в паре шагов! Он все рассказал, подробно признался во всем! Как же может так быть, что его даже не посадят в тюрьму?!
Сэр Крамароу, судя по всему, разделял его чувства:
- Вы…- начал он.- Вы прикидывались моим другом. Я верил вам. Как вы могли, Пиммз? Убили профессора Гиблинга…
- Вы несправедливы, сэр Крамароу,- нахмурившись, ответил мистер Пиммз.- Я действительно был вашим другом. А профессор Гиблинг… Он предал вас намного хуже, чем я. Он исковеркал то, во что вы вложили свою душу. Профессор подвел вас, его кафедра высасывала из вас деньги годами… они сделали из вас безнадегу. Старик заручился вашим доверием, он раз за разом убеждал вас, что отыщет Черного Мотылька, но чем все обернулось? Он его уничтожил и солгал вам, трусливо боясь признаться в содеянном! Именно Гиблинг довел вас до нищеты, он – причина вашего позора. Единственный костюм, предпоследняя сигара, из всех слуг остался один только повар! У вас нет денег даже на газ для аэро-кэба: ездить на нем по земле – как это унизительно! Именно из-за этого проклятого старика над вами смеются в Клубе! Именно из-за него «Ригсберги» оплели вас своими щупальцами. Кому-то нужно было за вас вступиться. Кому-то нужно было вернуть то, что вы потеряли из-за этого самодура. Вы мягкий и добрый человек, сэр Крамароу, вы привыкли терпеть несправедливое обращение. И я сделал это ради вас! Вы заразили меня своей мечтой, своими чаяниями, больше всего на свете я желал, чтобы вы получили то, чего вы заслуживаете. И вы бы это получили, ведь при успехе предприятия пари было бы выиграно, вы бы выбрались из нищеты и доказали всем, что все эти годы вы – именно вы! – были правы!
- Нет,- потрясенно проговорил сэр Крамароу.- Не такими средствами… Это все был обман. Обман…
Доктор Доу посчитал, что все, что должно было быть сказано, – уже сказано. Какой смысл тянуть?
- Что ж,- сказал он голосом, в который попытался вложить всю свою черствость.- Я не знаю, действительно ли вас выручат ваши могущественные заступники, не знаю, выполнит ли свою часть сделки ваш таинственный мистер Блохх, но одно я знаю точно – вашим злодеяниям, Пиммз, пришел конец. И пока что,- он кивнул Бэнксу и Хопперу, и те шагнули к банковскому служащему,- вы арестованы за убийства, коварный сговор, похищения, присвоение личности, мошенничество… как жаль, что вас нельзя арестовать еще за ваше самодовольство и за то, что вы предали доверие человека, считавшего вас своим другом.
- Ну,- широко усмехнулся констебль Бэнкс,- с последним мы не можем помочь, но вот за самодовольство мы этого типчика прекрасно можем арестовать.
- Разумеется, можем!- поддержал констебль Хоппер.- Нельзя быть чрезмерно самодовольным в Тремпл-Толл… Сколько самодовольных типчиков мы уже арестовали – не перечесть.
Натаниэль Доу пристально поглядел в глаза мистера Пиммза, в которых было одно лишь безразличие.
- Просто обожаю абсурдные габенские законы,- сказал он и отвернулся.
Глава 4. Моё пост-имаго.
Натаниэль Френсис Доу сидел в своем кресле у камина и тонул в вишневом дыме от папиретки. Пахло кофе, варитель негромко бурчал. Миссис Трикк сновала из кухни в гостиную и недовольно ворчала, отмахиваясь от дыма, – она не любила, когда доктор много курил – особенно ее раздражало, когда он курил перед обедом, ведь потом ее пироги все насквозь пропахнут табаком!
Но сейчас у экономки был новый повод поворчать:
- Вы помните, о чем мы с вами говорили, сэр?- спросила она.
- Помню-помню, миссис Трикк: ваша племянница.
- Она приедет через два дня. Через два дня, доктор!
- Да-да, два дня,- утомленно отвечал доктор Доу.
- Она остановится в моем флигеле и совершенно не будет вас смущать.
- Смущать?- Доктор Доу поднял на экономку сконфуженный взгляд, на что миссис Трикк лишь лукаво улыбнулась, после чего снова скрылась за дверями кухни.
Клара летала по гостиной, прорезая вишневые тучи под изошедшим трещинами потолком, словно крошечный полосатый дирижабль в закатном небе. Она жужжала и будто игралась с дымными клубами, протыкая их своим тельцем. Пчела прекрасно себя чувствовала в этом доме и, судя по всему, никуда перебираться намерена не была, чему доктор Доу, в отличие от своего племянника, был не очень-то рад.
Пользуясь тем, что Джаспера не было дома, доктор, наконец-то, смог почти спокойно, в тишине (с монотонным жужжанием над головой и периодическими
