Академия Меча и Чар 1 - Кира Тигрис
«Бархатный Мир». Недалеко от двери стоял небольшой, но очень старый, судя по пожелтевшему дереву и поржавевшим резным петлям, сундук.
– Опять эти растяпистые гномы не затащили ящик с булавками вовнутрь! – проворчал Бзик. – Иди прямо, не трогай сундук. А то еще уколешься!
– Там внутри какая-то шушера сидит, – ответил я, приглядываясь. Тяжелая, украшенная декоративной ковкой, крышка была слегка приподнята, и ровно в центре узкой темной щели горела пара круглых желтых глаз. – Наверное стырила что-то и прячется! Ладно, а то еще покусает!
Забыв о сундуке, я двинулся к дверям, и остановился перед ними, как вкопанный, видя, как на входе посетителей встречают услужливые лохматые тролли и целая куча крохотных человечков, порхающих вокруг на своих разноцветных тонких крыльях.
– Что-то мне говорит, что мы не потянем шмотки из этого бутика, – прошептал я в сторону своего компаньона, – у меня одна монета, да и та погрызена!
– Вперед, Андрэ, – уверенно скомандовал Бзик, в его следующих словах звучала неописуемая гордость, которую почему-то совсем не испытывал я, – ты – полноправный новобранец в Академию Магиров, который только что доказал свой невероятный талант перед Верховной Комиссией! Отныне все твои расходы – на форму, на обучение, пищу и кров будут целиком и полностью оплачиваться из Королевской казны. И, чтобы ты знал, во всем Люксарде нет щедрее плеча, чем плечо нашего Светлого Короля!
В ответ я понимающе кивнул и улыбнулся – а что еще оставалось мне делать? Шаг за шагом, сначала неуверенно, но потом все смелее и быстрее я приближался к распахнутым дверям, пока, вдруг, не заметил что-то яркое и небольшое, бесцельно валявшееся на палубе.
– Стой, Андрэ! А ну-ка больше ничего не трогай без моего ведома! – строго остановил меня Бзик, едва я наклонился, чтобы поднять с деревянной палубы обычный пушистый клубок ярко-изумрудных шерстяных ниток. – Ты понятия не имеешь к чему может привести твое любопытство!
– Да уж, тут у вас куда ни плюнь – везде волшебно! – обреченно вздохнул я, но неохотно послушался, не желая «вызвать» очередного торговца-гоблина или какую-нибудь кикимору-рекламного агента, и вместо того, чтобы осторожно поднять изумрудный шерстяной клубок, я легонько пнул его носком своего нового белого, но уже потрепанного ботинка.
С досады, как это часто и бывает, я не рассчитал ни силу удара, ни траекторию движения, и тут же начисто позабыл о нем, едва я вошел в резную деревянную дверь и очутился в облаке порхающих вокруг меня эльфов с линейками и измерительными лентами.
Ярко-изумрудный клубок шерстяных ниток, ударившись несколько раз то о ноги прохожих, то о косяки выставленных прилавков, много раз поменял свое направление, пока, наконец, не был пойман цепкими лапами пушистого рыжего кота…
Глава 8. Лавка гоблинши (кот Цезарь)
Сколько воспоминаний об оставленном теплом доме, уютной корзине и всегда наполненных мисках с кормом пролетело сейчас мимо моих ушей до кончика хвоста. У меня был комфортабельный всегда свежий лоток и куча игрушек, от пищащих серых мышек до мягких шерстяных клубков, наподобие того, что я сейчас держал в своих когтистых передних лапах.
– Юлик! Фу! Дай сюда! Плохой кот! – тут же попытался отобрать у меня клубок высокий худощавый паренек с острыми серыми глазами. Резким движением руки, он убрал длинные светлые волосы с лица и даже попытался дернуть меня за хвост. Мой бесхвостый и, кажется, безмозглый хозяин совсем обнаглел. – Отдай! Юлик! А-то кастрируем!
– Вот собака! – огрызнулся я, выпуская из лап пушистый клубок. – Да чтоб тебя блохи заели!
– Юлик? Что за дела? – нахмурился Алексей, – ты умеешь разговаривать? Да как ты смеешь так со мной говорить!
– Ой! Прости, хозяин! – быстро выпалил я, виновато прижимая уши и опустив хвост. Опять забыл, что на этом проклятом судне под названием «Гермес» я «умел разговаривать», а точнее – все вокруг понимали мой кошачий язык. К этому сложно было привыкнуть, и вот уже второй раз я забылся и высказал свои справедливые мысли вслух. Пришлось быстро исправляться. – Мяу-мур-мур!
– Еще раз – и кастрируем! – серрдито прикрикнул на меня Алексей, послушно передавая мой клубок маленькой черноглазой мартышке, что сидела у парня на плече. В целях безопасности ее длинный белоснежный, как и она сама, хвост несколько раз крепко обвивал шею моего юного хозяина.
Обезьяна внимательно повертела находку в своей худощавой лапке, а затем произнеся что-то невнятное вроде «Хм…Боггарт» швырнула клубок о палубу, и он вприпрыжку покатился по деревянной палубе, словно указывая нам путь… в весьма сомнительном, на мой взгляд, направлении.
– Вперед! – пропищала мартышка, указав тонким пальцем на весело подскакивающий шарик. Она важно поправила свой ярко-малиновый пиджачок, в тон такого же цвета штанишкам. – К Боггарту!
Мой хозяин пожал плечами и послушно отправился за клубком, к неизвестному созданию по кличке Боггарт. Надеюсь, что это не какой-нибудь огромный голодный бульдог. За ним обреченно засеменила пара его дружков – здоровенный коротко стриженный Дэн и зеленоглазый красавчик Тони, у которого от страха все еще стояла дыбом густая каштановая челка.
Проклятая мартышка! Именно с нее все и началось! Точнее, совсем недавно, когда мы еще были на берегу, это был Марк – бледнолицый седой мальчишка с миндальными черными, как сажа, глазами. Странный тип, он ничем не пах и сразу же стал понимать мой кошачий язык. Но едва мы попали на корабль, пройдя через гоблинский портал, Марк решил стать мартышкой, облюбовал правое плечо моего глупого хозяина и принялся командовать им, как мышкой на веревочке.
За нами неустанно следовали огромный неуклюжий здоровяк Дэн и пижон Тони. Раньше это были обычные школьные приятели моего хозяина, детеныши влиятельных и богатых людей нашего приморского городка. Теперь же мартышка Марк называла их «своими гномами», постоянно твердила, как они могут однажды пригодиться и не упускала их из виду, то и дело оборачиваясь, будто проверяя, плетутся ли они за нами. Ребята не отставали, то и дело подгоняя друг друга, когда, вдруг, Тони засмотрелся на проходящих мимо голубоглазых светловолосых сирен, а Дэн схватил с повозки пробежавшего мимо тролля большой душистый калач. На удачу Спартина, воровство никто не заметил, и он принялся быстро жевать и громко чавкать.
– Эй, дай мне попробовать! – тут же потребовал Тони, он был сыном успешного адвоката и не привык слышать в ответ «нет». – Дай, я сказал! Ауч! Болван!
Тони дернул
