Небо внизу - Юлия Стешенко
Вопреки ожиданиям, с мокрыми досками проблем не возникло. Мел оставлял жирный, рыхлый след, который почему-то ужасно хотелось слизнуть. Не удержавшись, Тео все-таки откусила от стремительно уменьшающегося кусочка – и наткнулась на оторопелый взгляд Том.
– Ты чего это? – запинаясь, спросил он.
– Что – чего?
– Чего мел ешь?
– Просто. Захотелось.
– А рыбы соленой тебе, случайно, не хочется? Клубники там, может, или пикулей?
– Нет. С чего вдруг?
– По утрам тошнит? Голова кружится? – присел на корточки Том.
– Нет. Мы одно и то же едим, если тебя не тошнит, то почему меня… Мать твою! – осознала наконец-то Тео. – Томас Макбрайд, ты рехнулся, что ли?! Я эликсир пью!
– Фух. Слава пречистому огню, – Том шлепнулся на задницу прямо на мокрый пол. – А я-то уже подумал… Нет, я вообще не против… Если что, я совершенно за… Я очень рад буду, но…
– Вот именно. Но, – отрубила Тео. – Сначала кредит выплатить надо, а потом уже о детях думать. Томми, милый. Кончай заикаться и подай мне свечи.
Расставив их в лучах пентаграммы, Тео разложила крысиные черепа и открыла бутылочку с кровью.
– Ну что, начали?
Второй раз ритуал проводить было проще. То ли дело в практических навыках, то ли в растущей силе, но сбивающего с ног, оглушающего экстаза всемогущества Теодора уже не почувствовала. Магия не взорвалась сверхновой, она пролилась полноводной рекой, наполняя Тео, а через нее – мир вокруг. Затопив комнату, сила хлынула в стороны, и вниз, и наверх, она пульсировала, колыхалась, закручивалась водоворотами. Наполненный этой силой, дом вспыхнул и замерцал, и в бледном пульсирующем свете Тео видела следы охранных чар у окон и над входной дверью, зарево терморегулирующей печати на холоднике и противопожарные руны над печью. А еще Тео видела толстые, черно-фиолетовые вены, пронизывающие пол, и стены, и потолок. Они растекались по дому, переплетались и снова расходились, неровно пульсировали, словно больное сердце. Темные бархатные кляксы расползались по дивану и креслам, оплетали перила, прятались в углах лестницы.
Теперь Тео знала, что издает странный пыльный запах. Теперь она знала, что таращится в спину, куда бы ты ни пошла.
– Это не призрак, – повернулась Теодора к Тому. – Это проклятье.
Ритуал эффективен в отношении проклятий второго-третьего уровня…
Вздохнув, Тео закрыла книгу и отложила ее в растущую стопку «негодящих», как называл их Том. В пособиях была масса информации о том, как снять проклятие первого и второго уровня, встречались инструкции для третьего и несколько – для четвертого-пятого. Но сложносочиненное, ветвящееся, как корни под землей чудовище, опутавшее дом вдовы Эвери, относилось как минимум к восьмому по десятибалльной шкале. Инструкцией с ритуалом для второго уровня можно было только подтереться.
– Опять третий-четвертый, – вздохнул Том, сражавшийся со следующей полкой библиотеки. – Да какого ж демона?! Почему нормальных ритуалов нет?
– Потому что это и есть нормальные. Я просмотрела учебник по теории, проклятия выше шестого уровня – редчайшая штука. Тут мастерства недостаточно – нужна глубокая личная заинтересованность.
– В смысле, дорогая услуга?
– В смысле, нужно искреннее желание причинить ущерб. Катализатор, выводящий проклятие на высокий уровень, – сильные негативные эмоции. Без них даже магистр прикладной ритуалистики выше пятерочки не поднимается.
– С чего бы вдруг магистр прикладной ритуалистики испытывал сильные негативные эмоции в отношении вдовы Эвери?
– Понятия не имею. Но это, в общем-то, и не имеет значения. Сейчас наша задача – нейтрализующий ритуал найти.
– Ищу… – тоскливо вздохнув, Том снял с полки очередной справочник. – В жизни не подумал бы, что волшебство может быть скучным.
– Это ты еще в банке не работал.
– Упаси меня пречистый огонь!
От дальнейших интеллектуальных изысканий Тома спас стук в дверь.
– О! Почтальон! – возликовал он, отшвырнул «Вербальное внесущностное воздействие» и дезертировал, оставив Теодору один на один с бесконечными рядами книг.
Господи, ну почему здесь нет компьютеров?! Загнать весь этот конский объем информации на диск, рассортировать, каталогизировать… А потом просто в кнопочки тыкать, а не перебирать вручную эту мечту букиниста.
Закрыв «Теорию и практику обрядовых заклинаний», Тео взяла следующую книгу.
До завершения научных изысканий оставался примерно миллион часов, наполненных пылью, скукой и спорами плесени.
– Тут о тебе в газете пишут! Целая статья о том, что Теодора Дюваль раскрыла дело, перед которым оказалась бессильна полиция! – Том ввалился в комнату, размахивая «Ежедневным вестником». За свернутой в трубочку газетой виднелся прямоугольник белой бумаги.
– А это что? – заинтересовалась Тео.
– Где? А, это… Письмо от Фонтель. Запечатано, между прочим, в фирменный конверт «Золотого стандарта»!
– Ну-ка дай сюда! – выдернув из рук у Тома письмо, Теодора тут же вручила ему пыльную книгу. – Вот, просмотри, пока я читаю.
Торопливо разломив сургучную печать, Тео вытащила лист бумаги, благоухающий фиалками, табаком и, кажется, вишневым ликером.
Дорогая подруга!
Спешу поделиться с тобой радостной новостью: наш чудный обед на троих открыл для меня двери в новую жизнь. Ты оказалась права – Жоан действительно совершенно в моем вкусе. Давно я так интересно не проводила время. После того, как ты ушла, мы проговорили с Жоаном больше часа. И съели за это время целую утку – очень, кстати, рекомендую. Нежнейшее мясо! Повар выдерживает птицу в вине, потом сушит на открытой веранде, а перед запеканием покрывает апельсиновой глазурью.
Когда сидеть в ресторане стало совсем уж глупо, мы отправились на прогулку и бродили по городу до вечера. Жоан такой забавный! Зачем-то купил жареные каштаны, а потом оказалось, что он терпеть их не может. Я тоже их не люблю, поэтому мы скормили весь пакет птицам. Пока мы швыряли каштанами в голубей, Жоан подсказал мне, как снизить расходы на растаможивание кастальского оливкового масла. Удивительно тонкий ход – а я так ценю в мужчинах изящество мысли. И не только его. Воистину Жоан – мужчина выдающихся достоинств! Хотела бы сказать, что это вовсе не каламбур, но, увы, это именно он. Как низко я пала! Ни один уважающий себя человек не должен разговаривать каламбурами – это так пошло. Но что поделать, иногда жизнь толкает нас к тяжелым, этически сомнительным деяниям.
Кстати, об этически сомнительных деяниях. Ты можешь обратиться к Жоану за помощью – он пообещал всяческую поддержку в получении патента. Поначалу, правда, упирался – кажется, его действительно задел твой поступок. Но я сразу поняла, как подойти к делу. Сначала спросила, уж не ревнует ли тебя Жоан, потом прижала платок к глазам и заявила: «Я всегда знала, что ваше сердце принадлежит Теодоре. Вы просто воспользовались мной,
