Ледяное сердце - Людмила Семенова
Ее волнение сполна насытило демона, но он пока не хотел оставлять жертву в покое, поднес руку к ее горлу и чуть надавил на ямочку меж ключиц. Теперь девушка снова встревожилась, заметалась, подалась вперед, однако Латиф не выпускал ее из забытья, в котором сладострастие перемешалось с ужасом и паникой. Одновременно он подтянул ее к себе за бедра, к краю каменной полки. Она рванулась, хотела закричать, но Латиф силой морока удерживал ее, словно затыкал рот невидимым кляпом. От этого ей больно распирало грудь, а живот, казалось, рвало тараном, но она никак не могла увернуться или сжать ноги. Кровь потекла с края полки на каменный пол, девушка силилась открыть глаза, но тело не слушалось, и наконец судорога боли и страха сотрясла ее одновременно с нездоровой разрядкой.
Когда Латиф оставил ее в покое и брезгливо отпихнул, она еще несколько минут лежала в полузабвении. Впереди ее ждала новая боль и опустошенность после пробуждения, а также страшные новости, но демона это уже не волновало. Сытый и довольный, он незаметно для всех покинул отель, перенесся на окраину города и быстро присмотрел место для ночлега на крыше одного из домов, увенчанной спутниковыми тарелками. Здесь имелась ниша, застеленная коврами и отгороженная сохнущим бельем, будто шатром. В этом укромном уголке Латиф и устроился, с облегчением скинув берцы и подложив под голову свернутую куртку.
«А Гели я еще непременно верну, и этого ведьмака прикончу, просто надо действовать быстрее и без церемоний. Вы ведь, ребята, мало чем отличаетесь от этих двух непуганых идиотов» — подумал он, глянув в усыпанное звездами небо над Востоком, прежде чем его окутала черная пелена сна без всяких видений и проблесков.
[1] Низкоранговые злые духи-оборотни в арабской мифологии
[2] Исламский календарь, получивший название от переселения мусульман из Мекки в Медину в 622 г. н. э.
Глава 27. Дело об украденных душах
Только очутившись в родной комнате, Илья почувствовал, насколько он устал за последние сутки. Колдовской иммунитет и состояние шока на время притупили все эмоции, но теперь наркоз отходил и перед глазами неотступно стояли жуткие картины — ухмыляющийся Латиф, оргия на даче, урод-насильник, выстрел за спиной, перемазанное кровью лицо Юхи. Порой он проваливался в забытье, затем просыпался с сильной болью в висках и теснотой в горле, но тут же напоминал себе: нельзя давать слабину. Рядом все время был Ян, забывший и про учебу, и про мороз, беспредельно счастливый только от того, что отец вернулся живым, и это стало важнее всего.
От еды Илья поначалу отказался и сразу лег. Накки обработала ему ноги согревающей мазью и приготовила целебный отвар, а потом оставила его с сыном. Тот забрался к отцу под бок, совсем как в раннем детстве, и проснувшись на следующее утро, Илья блаженно прислушивался к его тихому дыханию, ощущал нежный запах волос, напоминающий о весне.
— Ян, ты уже не спишь? — осторожно спросил он.
— Нет, папа, просто думаю, — отозвался мальчик.
— И о чем же?
— Что я тебя очень люблю, — сказал Ян, сразу напомнив о похожем разговоре год назад. — А еще я подумал: если ты колдун, то можешь стать бессмертным? Так ведь бывает иногда в сказках…
— Нет, воробушек мой, у нас все немного иначе. Мы обычные люди, просто умеем чуть побольше других, но не застрахованы ни от болезней, ни от смерти. Но я надеюсь, что буду жить очень долго, как и ты, и еще увижу твоих детей и внуков.
Погладив сына по макушке, Илья добавил:
— Ты меня прости, пожалуйста…
— За что? — удивился мальчик.
— Я повел себя самонадеянно, вступил в разговоры с этим мерзавцем вместо того, чтобы сразу звать на помощь. Что поделаешь, мы, мальчишки, всегда такие, любим шашкой помахать, — грустно улыбнулся Илья, и Ян потерся щекой о его плечо. — Но нельзя с шашкой лезть против тротила, тут нужны другие методы, тем более когда не только за себя отвечаешь. Ты это запомни на будущее, хорошо?
— Хорошо, пап! — сказал Ян, заметно просияв. — Слушай, а может, поедим чего-нибудь? Накки обещала блинчики сделать, она тоже тебя так ждала! Хоть и не плачет, но я вижу…
— Ну, разве от такого можно отказаться! — весело отозвался Илья. — И звучит-то как вкусно! Давай пойдем к Накки, скажем ей, что все хорошо.
Пока Накки угощала их на кухне обедом и горячим чаем, Илья вел будничный разговор о домашних делах и морозе, но когда Ян наелся и убежал к себе, сел к ней поближе и по порядку рассказал обо всем, что случилось той ночью. Она же сообщила, что пока Илья спал, успела побывать в том поселке и подслушать весьма любопытные подробности. Также она узнала от водяниц, что Гелена сейчас в порядке и к мужу по-прежнему не собирается возвращаться.
— Да, вот так новости, — невесело усмехнулся Илья. — Выходит, безумие в этой семейке наследственное: иначе я не могу объяснить поступков их родителей.
— Зато это хоть в какой-то мере объясняет, почему Хафиза так спокойно похищала детей, — ответила Накки. — Значит, она с чьей-то помощью вытащила слабоумного брата из лечебницы и даже перевезла за границу, а там стала вовлекать в свои развлечения. Ты видел события почти тридцатилетней давности: возможно, старику удалось накопать о них что-нибудь интересное. Но я уверена, что этих ребят давно нет в живых. Видимо, духи Туонелы зачем-то решили открыть тебе эту тайну, а они просто так ничего не делают.
— У меня все равно не укладывается в голове, — признался Илья, налив себе еще чаю. — Они с сестрой были совсем молоденькие, только оперившиеся! И творили такие жуткие вещи спокойно, будто пиво прихлебывали.
— Ну да, Хафиза не родилась ведьмой, но что-то адское в ней было заложено. Ей повезло встретить Латифа, но по сути она себя сделала еще до него…
Накки вдруг задумалась
