Слеза Рода - Андрей Александрович Васильев
Нет, не пофиг Великому Полозу было, похоже. Он, когда меня то ли мордой своей, то ли хвостом шарахнул, вышибая прочь из Нави, точно знал, что делал.
Юморист чешуйчатый, блин!
На типовой вытянутой белой жестянке красовалась надпись «Змеевка».
Эпилог
— Вениамин Ильич, я готов взяться за поиски того перстня, который, по моим сведениям, когда-то находился в Италии, но сразу предупреждаю — гарантий никаких не дам. Да — да, нет — нет. И аванс не возвращается, вы мои правила знаете.
— Разумеется, — кивнул коллекционер, в гостях у которого я находился. — Меня все устраивает. Я знаю, что вы на самом деле приложите все силы для того, чтобы отыскать если не сам предмет, то хотя бы его след.
— Благодарю за добрые слова, — приложил руку к сердцу я, — подобная оценка всегда приятна.
Мы с Мариной решили отправиться в Италию. Вернее, она продавила этот вариант, а я не слишком упирался. Тем более что тут можно приятное с полезным совместить. Не скажу, что мне так уж сильно была нужна эта работа, но если Вениамин Ильич может взять на себя оплату коммуналки и интернета, про которые в свое время упомянула моя новая девушка, а также проспонсировать наши походы в кафе, рестораны и магазины, то чего бы ему это не сделать?
Да и заскучаю я там неминуемо. Дней пять, максимум неделя — и от скуки на стенку полезу. А так поищу след перстенька из собрания царя Антиоха, тот, про который мне в свое время Модест рассказал. Ну, как найду? Но сначала — отдых. Все еще теплое море, паста, жареное мясо, вино, звездные ночи и все такое прочее. Заслужил.
Да и из города лучше на время исчезнуть, слишком я за последние дни наследил. Ну да, всплыть ничего не должно, но мало ли?
Опять же Геле, вернувшейся из Турции, надо перебеситься. Простодушный Сенька с ходу поведал ей о том, что меня появилась дивной красоты девица, которая ему сильно понравилась своей учтивостью и вежеством. И Модесту Михайловичу тоже, что диво дивное, причем не на вкус, а как человек! Ясное дело, моя секретарша мигом встала на дыбы, потому в офисе находиться стало сложновато. Такое и раньше случалось, тут один рецепт — время. Опять же, может, Светка приедет, она почти дозрела до увольнения. А с ней не забалуешь, она Гелю на Урале строила будь здоров и тут наверняка не подкачает. Кстати, мою долю премии от екатеринбургских ведьм за смерть Голема заодно привезла бы.
Собственно, визит к Разину и был тем последним делом, которое оставалось в Москве, прямо от него я отправился в аэропорт, где меня уже ждала Марина.
— Чуть не опоздали, — попеняла мне она, когда мы уселись в салоне самолета и заказали по чашке кофе. На этот раз летели «регуляркой», не расщедрился папа на личный борт, только на бизнес-класс. Одно дело, когда дочка запропала, другое — когда с любовником отдыхать летит. В первом случае не жалко, во втором — перебьется. Впрочем, я свой билет оплатил сам, чем вызвал немалое удивление у спутницы. Впрочем, как мне показалось, радостное. — Куда ты опять запропал?
— Халтурку интересную взял, — улыбнулся я. — Тебе понравится.
— В горы лезть не надо?
— Нет. По крайней мере сразу. Зато в деле замешан очень старый вурдалак, друг Модеста Михайловича, с которым тот на Всемирной Парижской выставке чудил.
— Какой выставке? Что-то не помню такой. Она когда проходила?
— Давно, — не стал разъяснять детали я. — Не бери в голову.
— О, двери закрывают. — Марина взяла меня под руку и положила голову на плечо. — Ф-фу, можно выдохнуть. А то я все боялась, что опять какая-то фигня случится и ты скажешь: «Извини, ты лети, а я чуть попозже появлюсь».
— Можно подумать, такое часто происходит? — возмутился я, доставая смартфон, на который пришло какое-то сообщение. — Не надо грязи.
«Дорогой Максим, думаю, что сделку между нами следует считать полностью закрытой, ибо в итоге каждый получил то, что хотел. Но я оставляю за собой право на небольшое дополнительное вознаграждение за те неоценимые услуги, что ты оказал мне под занавес наших деловых отношений.
К. Ш.»
— Так. — Я еще раз перечитал сообщение, а после перевел смартфон в режим полета. — Весело.
— Что? — глянула на меня Марина, задумавшаяся о чем-то своем.
— Жить, говорю, на белом свете интересно. И это очень здорово!
Конец.
