Шоссе Петля - Олег Новгородов
Овчарук добавил себе еще кипятку и ложку сахара.
- Заглядывал, че ж не заглянуть. Ну было там! - раздраженно воскликнул он. - Особое мнение следака. Что не только жмуров грабил, но и в контакты вступал. Тьфу, блин! Ну так сказано - не доказано, косвенных улик и тех не было. Мог Чугуров даже на условку со штрафом съехать, да напал в автозаке на конвойного, инвалидом оставил, ему и нарисовали семёрочку для полного счастья.
Потянувшись до хруста в суставах, Овчарук резюмировал:
- Но у меня, ребята, времени лишнего нету ловить, кто этому мишке лапу оторвал. И раскопки его по вашим владениям искать. Значит, подождем, пока сами не найдете или жалобу кто подаст. Классический висяк… Эх, жизнь моя жестянка! - Овчарук вышел на площадку и заорал дознавателю, топтавшемуся в кустах:
- Ну что, Чингачгук Зоркий Глаз, выследил оленя? Нет? Хуле, сиди голодный. Ладно, граждане, - он обменялся рукопожатиями с Дерябиным и Левой. - Сто лет бы вас больше не видеть.
***
- Слушай, старшой, - сказал Лева директору, когда милицейская машина скрылась из виду по шоссе Петля. - Что-то тут не так. С гнильцой чего-то.
Дерябин неопределенно ухмыльнулся.
- Да уж, - кивнул он. - Когда на кладбище находят изуродованного живого чела, отсидевшего семь лет за расхищение могил, а вдогонку еще, весьма возможно, любителя экстремального секса, и он утверждает, что его ушатали гопники - это с гнильцой, к бабке не ходи.
- Старшой, а чего тут грабить? - вдруг спросил Лева.
Этот вопрос выбил директора из колеи. Богатеев на Лосиной Роще не хоронят; ну, у кого нательный крестик, или кольцо золотое, но надо ж еще знать, у кого и где! С могил тоже взять нечего: разве что водку допить, поминальщиками оставленную… А ведь и впрямь, не разгуляешься у них. Чистенько, но бедненько. А тогда выходит, что…
- Выходит, не за этим он сюда пришел… - сказал Дерябин. - А вот за тем.
- Не, старшой, и тут что-то не выходит, - возразил Лева. Он смотрел на директора прямым не мигающим взглядом, и Денис Дерябин невольно поежился, догадавшись, что сейчас скажет сторож. - Для "вот за тем" нужен свежий труп. Не знаю уж, какого пола, но свежий. А у нас последнее захоронение - три недели назад, остальные после кремации и для утех не годятся.
Дерябин содрогнулся. Он работал на кладбище почти восемь лет, но так и не привык, что нормальность - понятие условное, и каждую минуту ты рискуешь в этом наглядно убедиться. А вот щуплый, неприметный сторож повидал в жизни куда больше, чем он, и вообще ничему не удивлялся.
- Еще момент, старшой, - сказал Лева. - Когда я его подобрал, уже светало. И культю я рассмотрел хорошо. Руку ему не отрубили лопатой, как он врет. Это не отсечение, я знаю разницу. Рука оторвана. Так отрывают животные, зубами.
- Животные, зубами? - повторил Дерябин в спину уходящему сторожу. Усевшись на крыльцо, он долго тер то виски, то переносицу, пытаясь собраться с мыслями и отогнать тревожное предчувствие.
Прежний директор Лосиной Рощи, сдавая ему дела, рассказал между прочим старую легенду о том, почему кладбище получило такое название. В шестидесятые годы здесь был дикий лес, и жили в нем несколько лосей. Однажды чины из минобороны устроили в лесу охоту и убили четверых. Выпили на радостях "за верный глаз", стали делить добычу и тогда только спохватились: пятого не хватает, самого крупного, главы семейства. Вожака. Хмельное торжество победы сменилось растерянностью, быстро перешедшей в панику. И вот в чаще затрещали ветки. Огромный лось вступил на залитую кровью поляну.
Сначала он не напал на людей, но, делая по поляне широкие круги, оттер их к деревьям, разделил. Полковники уже израсходовали все патроны, и защищаться им было нечем. Заряженная винтовка была только у егеря, сопровождавшего группу, но он не стрелял и вообще держал оружие стволом вниз. Впоследствии его судили за неоказание помощи и бездействие, однако он отказался объяснять, почему так поступил. Во всяком случае, он единственный вернулся живым с той охоты, хотя и не совсем целым.
Словно читая приговор, лось смотрел на врагов бешеными оранжевыми глазами, а из его пасти капала розовая пена. Потом, яростно затрубив, он внезапными бросками принудил охотников разбежаться в разные стороны. Егерю он походя вырвал три пальца на руке. А затем растерзал остальных по одному, разнес на куски, втоптал копытами в землю. Прибывшие на вертолете спасатели не нашли лося - только его следы, оборвавшиеся в непроходимых зарослях. Собрать по частям и опознать погибших тоже не удалось. Останки закопали в братской могиле, ставшей первым захоронением на еще не открытом кладбище, и установили обелиск "Товарищам офицерам", без лишних подробностей. А призрак лося до сих пор бродит в лесопосадке между кладбищем и психбольницей.
Легенда, а что же еще. К тому же, кроме Дерябина (и, возможно, Левы Кислякова) никто ее нынче и не помнит. Но вот один не местный пассажир, в неурочный час срезавший путь через кладбище, наутро визжал как резаный, что видел за оградой гигантский силуэт, похожий на лосиный. Силуэт вздернул голову, и от рева
