Здесь, на знакомых тротуарах... - Денис Георгиевич Кащеев
– Тогда все будет хорошо… – прошептала женщина.
– Да, мама… – только и сумел выдать в ответ Иван.
Глава четвертая
Сирин
Время было еще далеко не позднее, а день все-таки будний, поэтому уютный барчик в подвале на Варварке оставался покамест почти пуст – что завсегдатаи, что случайные «мимокрокодилы» только-только начинали заполнять места в погруженном в романтичный полумрак зале. Но все же первые клиенты пожаловать успели. Так, у самого угла стойки два молодых парня, один белобрысый, другой темноволосый – видимо, менеджеры невысокого ранга – расстегнув тесные пиджаки и ослабив узлы галстуков, уже вовсю разминались пивком. Блондин и сорт выбрал своей шевелюре под цвет – пшеничное нефильтрованное, попивая которое он увлеченно следил за перипетиями футбольного матча на большом экране под потолком. Брюнет же, словно в пику приятелю потягивавший из пузатого бокала горьковатый ирландский стаут, по большей части косился на девицу, сидевшую через три пустых стула слева от него с каким-то розовым коктейлем. Лицо та прятала за огромными зеркальными очками, которые и не подумала снять, спустившись в полутемный подвал. Зато короткое облегающее платьице с глубоким вырезом почти не скрывало ни стройных ножек незнакомки, ни ее шикарного бюста. Дополняли картину черные, как смоль, волосы, блестящими волнами ниспадавшие на приоткрытые плечи девушки.
– Видал, а? – легонько толкнул соседа локтем любитель стаута.
– Да, щас вот прям опасно было, – рассеянно кивнул его приятель, не отрывая глаз от экрана.
– Опасно? – не понял парень, начавший этот разговор.
– Конечно, в штангу же попали! Чуть бы левее – и вынимай!
– Димон, да забей ты на свой дурацкий ногомяч! – досадливо крякнул брюнет. – Глянь, какая чика!
Блондин, названный Димоном, неохотно перевел взгляд на девицу.
– Ну, ничё так, – признал он через пару секунд без особого энтузиазма. – Чем-то на певицу похожа, которая щас из каждого утюга звучит. Ну эту, знаешь – Птицу Сирин.
– Ага, похожа! – с готовностью подхватил любитель стаута. – Слушай, а что, если это она и есть?! – предположил он, широко распахнув глаза. – Звездам же тоже ничто человеческое не чуждо! Нацепила очки, чтобы поклонники не узнали – и квасит инкогнито!
– Не, не вариант, – мотнул головой его собеседник, снова поднимая глаза к своему экрану – и продолжил, уже не глядя на приятеля. – Я слышал, у этой – в смысле, у той, настоящей – Птицы Сирин сейчас концертное турне по Дальнему Востоку. Владик, Хабаровск и все такое. Так что если она сегодня инкогнито и квасит, то где-нибудь на высоком берегу Амура!
– Надо же какая осведомленность! – лукаво усмехнулся брюнет. – Турне, Владивосток… Димон, ты у нас что, ее фанат?
– Скажешь тоже! – презрительно скривился его собеседник. Просто Юлька в конторе рассказывала подругам – а я услышал случайно. Ну эта, знаешь, из отдела продаж? Вот она – типа, фанатка…
– Да? – на миг нахмурился любитель стаута, видимо, силясь припомнить эту самую Юльку – похоже, безуспешно. – А кстати, и к лучшему! – мотнув головой, заявил он затем. – У реальной Птицы Сирин, здесь, небось, ползала телохранителей бы сидело! А к этой – запросто можно подойти, познакомиться! – проговорил затем воодушевленно. – Ты как?
– Я – пас, – последовал незамедлительный ответ.
– Трус! – хмыкнул брюнет.
– Да пошел ты! – беззлобно отмахнулся Димон.
– Вот и пойду! Только потом не говори, что с собой не звал…
– Гол! – почти в голос воскликнул тут блондин, в порыве чувств звонко стукнув себя кулаком по ладони. – Йессс!
У стойки и за столиками кое-кто даже обернулся на этот выкрик – в основном, впрочем, не осуждающе, скорее с понимающими усмешечками. На секунду повернула голову в сторону приятелей и девица в зеркальных очках. Почти непроизвольно разведя руками, любитель стаута виновато ей улыбнулся: простите, мол, за друга-дебила!
Почудилось ему, или незнакомка и впрямь ответила собственной мимолетной улыбкой, но это решило дело.
– Ладно, ты как хочешь, а я попытаю счастья, – заявил брюнет соседу и, соскользнув с высокого барного стула, решительным шагом направился в сторону девушки.
– А за очками она, небось, прыщи прячет! –едко бросил ему в спину приятель – добро хоть не столь громко, чтобы услышали посторонние, включая ни в чем не повинную незнакомку.
– Девушка, а вам говорили, что вы похожи на певицу Птица Сирин? – вкрадчиво выдал парень, приблизившись наконец к ней.
Чем не подкат?
– Что, правда похожа? – охотно развернувшись к брюнету вместе с вращающимся стулом, чуть приподняла вверх уголки губ незнакомка.
– Чистая правда! Вот только вы гораздо красивее, – принялся было энергично развивать наступление смельчак, как тут…
– И с чего ты это взял? – хрипло раздалось вдруг у него над ухом. – Может, у нее там, под очками, все сплошь в безобразных прыщах?
Опешив, брюнет обернулся на голос: над ним нависал угрюмый тип лет двадцати пяти в нелепой меховой безрукавке и черной бандане. Еще миг назад никого подобного тут и близко не было! Кажется.
– Как звать-величать? – хмуро осведомился между тем «тип».
– Петей… – растерянно пролепетал брюнет. И все же сразу добавил чуть тверже: – Петром! А вы кто такой, простите?
В конце концов, он-то про прыщи ничего не говорил! Да и слова Димона сама девушка наверняка не слышала! И если этот хмырь хочет перед ней покрасоваться…
– Вот что, Петя, – проникновенно произнес между тем тип в безрукавке. – Топал бы ты отсюда подобру-поздорову!
– А что, собственно… – начал было Петр, и тут, ненароком встретившись взглядом с оппонентом, как-то вдруг разом понял, не умом даже – всем нутром: тот совершенно прав.
Выбор, похоже, сводился лишь к тому, чтобы вовсе ретироваться из бара – или просто вернуться на старое место. Безумно хотелось сделать первое, но это было бы как-то совсем уж недостойно, и, собрав волю в кулак, брюнет неуклюже попятился к углу стойки.
Димон,