Тень - Наталья Александровна Буланова

– Ядрен-батон, а у Тени волосы в носу есть!

– Елы-палы, ты почему не дома? – тут же осатанела Аленка, перестав шептать.

– Я дома. Я везде как дома, ядрен-батон, ма! Дай Тень разглядеть как следует.

– То, что ты от него тащишься, не означает, что ты можешь так вести себя со спящим, елы-палы! – Аленка схватила сына – щуплого подростка – за ухо и вытащила из-за скамейки.

– Ну, ядрен-батон, ма!

– Замолчи лучше, если хочешь здесь остаться, елы-палы!

Паренек лихорадочно закивал, а сам глазами все косил на Тень.

Настя грустно улыбнулось. Хоть что-то не меняется в перевернутом мире. Сын Аленки с самого детства тащился от наемника, что немного задевало папу-лиса, и до сих пор продолжал от него фанатеть. Даже узнав, что у того волосы в носу.

Настя поплелась к столам, где уже во всю ели, пили и громко желали счастья молодым.

В груди вдруг будто образовался шарик воздуха, а потом лопнул. Настя, не оборачиваясь, знала это ощущение – Тень проснулся.

Глава 3. Часть 1

Месяц назад

Тень

– Леон, скажи мне правду. Что это? – я показал пилюлю, не выпуская из виду ни малейшую эмоции котяры.

Леопард поморщился, будто кислое съел:

– Все-таки она у тебя.

И голову опустил, будто расстроился.

Ага, как же! Наверное, раз испробовать на мне новую разработку.

Я молчал. Слишком много всего было внутри, чтобы говорить.

– Что именно ты хочешь знать? – Леон смотрел на пилюлю в моих руках.

– Что произойдет, если ее выпить?

Леопард сел за свой рабочий стол, немного сгорбившись, и показал Тени жестом присаживаться на стул для пациентов.

– Спасибо, я постою. Разговор будет коротким.

– А ты все-таки сядь. Тебе еще клясться на крови, что выпьешь только под моим присмотром, – Леон развернулся к окну на стуле на колесиках и задумчиво посмотрел на улицу. – Я надеялся, что этот час никогда не настанет.

– Хватит пафоса. Давай ближе к делу. Эта штука действительно отрубает истинность? Ты нашел способ? – я пробуравил затылок врача взглядом.

– Это способ держать тебя от Насти так далеко, как только сможет зверь, – загадочно ответил Леон, поворачиваясь на стуле обратно.

– Скажи нормально. Я ничего не понял, – я медленно сел на место пациента.

Леон откинулся на спинку компьютерного стула, и, качаясь, начал:

– Ты знаешь, что я полжизни посвятил вопросу истинности. Ты видишь, где я – сколько бы не рыпался, все равно пришел к Альбине. Я ни о чем не жалею, но меня всегда интересовал способ разорвать принудительные узы. Уже не для себя. Чтобы у сверхов была возможность выбора.

– Получилось?

Я не дышал в ожидании ответа, сам не зная, какой ответ хочу.

Если с Настей можно навсегда порвать – это хорошо?

Если нельзя – неплохо?

Я не знал.

Слишком измотан. Слишком подавлен. Все слишком.

Леон обреченно выдохнул:

– Если можно так назвать замещение одного чувства другим. Поэтому я тебе советую тысячу раз подумать и все взвесить, прежде чем пить. А если решишься, то только под моим наблюдением.

– Каким чувством? – я вцепился в первые слова, дальше просто прослушав.

– Боли. Она будет заглушать любое другое чувство к истинной. Но, сам понимаешь, у меня была небольшая фокус-группа для тестирования. Всего трое за несколько лет. Я и их-то еле нашел.

Трое. Это мало. Но и не сказать, что совсем нет данных.

– И как они? – я поинтересовался, заерзав на сидении.

Леон отвел взгляд, но все же ответил:

– А что ты хочешь услышать? Живы, здоровы. Насчет счастливы не знаю. Ни один не женился, не завел семью. Но всех понесло в разнос в разные стороны. Поэтому прием только при мне. Запивать большим количеством воды, не менее литра. Это, как оказалось, важно.

– Боли… – я перекатил слово на языке. – К боли я привык. Этим меня не испугаешь. Сработает ли? Может, добавишь чего-нибудь для точности? Я обещал Насте подарок. Плохо, если он окажется бракованным.

Леон взглянул на меня, как на сумасшедшего, и отрезал:

– Нет.

– Меня может не пронять. И тогда я не уверен, что смогу держаться от Насти подальше.

– Тогда не пей. Уезжай в другую страну.

– Кто бы говорил! Ты лучше других знаешь, что бесполезно ползти от истинной в противоположную сторону. Я обещал Насте. Я сделаю. Сам виноват, в том, что случилось. Чуть не угробил ее из-за своего эгоизма.

Леон неодобрительно посмотрел на наемника:

– Знаю, чтобы я тебе не предложил – бесполезно. Но ты все равно подумай. Я никогда не хотел, чтобы ты был в моей фокус-группе.

– Врешь.

– Правда.

– Тогда зачем дал таблетку Насте?

Я не знал, больше выводит меня из себя это факт или радует.

– Чтобы она знала, что у нее есть выбор. Это очень важно. Ты девчонке иногда кислород перекрывал, а это позволяло Насте дышать. Знать, что если что, она может это прекратить. Не думал, что до этого, правда, дойдет.

Слушать про Настю было невмоготу.

– Хватит демагогий. Побочка есть?

Леон приподнял уголок губы:

– Из трех тестов один раз была зафиксирована аллергическая сыпь. Но это не дает никаких гарантий, что не выскочит куда более серьезная побочка.

– Я понял, – я кивнул, все для себя решив.

Все, что не убивает, делает меня сильнее.

Глава 3. Часть 2

Настоящее время

Настя

Под восторженные вопли пятнадцатилетнего фаната с ярко-рыжим чубчиком волос Тень резко поднялся на ноги.

Я знала, что это у наемника вышло играюще-плавно, будто он и не спал вовсе беспробудным сном, а делал разминку.

Ядрен батон сразу оценил