Архивы Дрездена: Грязная игра. Правила чародейства - Джим Батчер

Глава 5

– К чести Мэб, – произнесла Кэррин Мёрфи, – стоит заметить, что она просит тебя сделать именно то, в чем ты спец.

Я моргнул:

– И что сие должно означать?

– Есть у тебя, Гарри, такая склонность – увиливать от сделок, в которые ты себя втягиваешь, – сказала она. – У тебя в этом богатый опыт.

– Хочешь сказать, я не должен им противиться? – требовательно спросил я.

– Вероятно, тебе лучше сосредоточиться на том, чтобы вообще не втягивать себя в них, – ответила она, – но это лишь скромное мнение бывшего копа.

Мы сидели в гостиной Кэррин, в маленьком домике, увитом розами, который достался ей в наследство от бабушки. Кэррин медленно попивала чай, свернувшись клубком на конце дивана, ее подтянутое мускулистое тело выглядело расслабленным. Мой большой серый кот, Мистер, растянулся у меня на коленях, нежась и мурлыча, пока я чесал его спину.

– Ты хорошо заботилась о нем, – сказал я. – Спасибо.

– У нас была отличная компания, – заметила она. – Хотя, думаю, ему больше бы понравилось жить с тобой.

Я оставил в покое спину Мистера и принялся чесать ему за ушами, это он любил больше всего. Его урчание стало напоминать рев небольшой моторной лодки. Я даже не представлял себе, как сильно скучал по этому комку шерсти, пока он не прибежал и не врезался мне в голени, когда я вошел. Мистер весил почти тридцать фунтов. Мне было интересно, как миниатюрной Кэррин удавалось при каждом возвращении домой не оказаться сбитой с ног под напором его привязанности. Может, она использовала для самозащиты какие-то приемы айкидо?

– Это можно было бы устроить, – сказал я. – Ведь я, так сказать, уже обосновался там. К тому же на острове нет никого достаточно крупного, кто мог бы напасть на него. Но зимой там холодновато, а он не делается моложе.

– Все мы не делаемся моложе, – вздохнула Кэррин. – И вообще, посмотри на него.

Мистер перевернулся на спину и счастливо покусывал кончики моих пальцев, шлепая меня лапами по рукам, но при этом не выпуская когти. Конечно, это был потрепанный в боях старый котяра, без кончика хвоста и с порванным ухом, но, черт побери, это было так мило, что к глазам моим подступили слезы.

– Ну да, – ответил я. – Он мне как-никак друг.

Голубые глаза Кэррин улыбнулись мне из-за ободка чашки. Лишь ее деловой характер не позволял относиться к ней как к милой малышке. Золотисто-каштановые волосы Кэррин были собраны в конский хвост и, по-моему, стали длиннее за то время, пока я ее не видел. На ней были штаны для занятий йогой, майка-безрукавка и фланелевая рубашка, а когда я вошел, она упражнялась в каком-то из боевых искусств.

– Конечно, – продолжила она, – ты мог бы решить проблему и иным способом.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты мог бы жить здесь, – ответила она. Затем добавила, чуть поспешно: – В Чикаго. Ты мог бы… ну, ты понял. Переехать обратно в город.

Я нахмурился, продолжая ласкать кота:

– Я не… Слушай, когда очередной урод сожжет мой дом дотла, возможно, я окажусь не настолько везучим, как в прошлый раз.

– Твой прошлый раз закончился сломанной спиной и работой на монстра, – парировала Кэррин.

– Именно, – продолжил я. – И только благодаря буквально божественному вмешательству никто из моих соседей не погиб. – Я покачал головой. – Остров – это недоброе место, но никто не придет туда в поисках неприятностей.

– Кроме тебя, – мягко произнесла она. – Меня беспокоит, что с тобой может случиться, если ты останешься там один слишком долго. Такого рода изоляция не пойдет тебе на пользу, Гарри.

– Это необходимо, – ответил я. – Так безопаснее для меня. Так безопаснее для всех остальных.

– Что за чушь, – сказала она беззлобно. – Ты просто боишься.

– Ты чертовски права, – произнес я в ответ. – Боюсь, что какой-нибудь жукоглазый урод придет, чтобы вернуть должок, и убьет невинных людей просто потому, что они оказались в зоне поражения.

– Нет, – возразила она. – Тебя пугает другое. – Она махнула рукой. – Ты не хочешь, чтобы это случилось, и ты будешь сражаться, если это произойдет, но пугает тебя другое.

Я нахмурился и перевел взгляд на Мистера:

– Мне… действительно сложно об этом говорить.

– Так преодолей это, – сказала Кэррин еще мягче. – Гарри, когда вампиры схватили Мэгги… Они, можно сказать, разрушили твою жизнь. Они забрали все, что тебе дорого. Твой офис. Твой дом. Даже твою нелепую древнюю клоунскую тачку.

– «Голубой жучок» был не клоунской тачкой, – строго поправил я. – Он был машиной правосудия.

Я не смотрел на нее, но услышал улыбку в ее голосе, смешанную с чем-то похожим на сочувствие:

– Ты человек привычки, Гарри. А они забрали все привычные тебе места и вещи. Они причинили тебе боль.

Нечто темное и яростное всколыхнулось во мне на мгновение, угрожая выплеснуться наружу. Я затолкал это обратно.

– Так что идея крепости в каком-то знакомом месте, которую нельзя отобрать, действительно привлекает тебя на данный момент, – продолжила Кэррин. – Даже если это означает, что ты отрежешь себя от мира.

– Это не так, – сказал я.

Это не было так.

Правда ведь?

– И я в порядке, – добавил я.

– Ты не в порядке, – спокойно возразила Кэррин. – Тебе еще очень далеко до того, чтобы быть в порядке. И тебе нужно это знать.

Шерсть Мистера была очень теплой и мягкой на ощупь. Он мягко бил лапами по моим рукам. Его острые зубы так же мягко покусывали мое запястье. Я и забыл, как это приятно – просто держать на коленях такое вот пушистое существо.

Как я мог это забыть?

«…Я всего лишь человек».

«Пока что».

Я медленно покачал головой:

– Сейчас… не лучший момент, чтобы взывать к моим чувствам.

– Я знаю, – сказала она. – Но я ведь вижу тебя в первый раз за многие месяцы. Что, если другого шанса у меня не будет? – Она поставила чашку с чаем на поднос на кофейном столике и добавила: – Я согласна, что впереди много дел. Но тебе нужно понять, что твои друзья беспокоятся о тебе. А это тоже важно.

– Мои друзья, – промолвил я. – Так это… общественный проект?

Кэррин уставилась на меня. Затем поднялась с дивана и подошла ко мне. Несколько мгновений она смотрела на меня, а потом убрала мои волосы с глаз и сказала:

– Это я, Гарри.

Я невольно прикрыл глаза и подался навстречу ее руке. Ладонь казалась лихорадочно жаркой – разительный контраст с недавним прикосновением ледяных пальцев Мэб.