Операция «Кронштадт» - Василий Анатольевич Криптонов
От так жёстко поставленного вопроса Клавдия содрогнулась. Однако ответила — правда, опустив взгляд:
— Ты — единственный…
— Тогда и нечего валить на стресс. Давай, наконец, займемся делом. Бери у меня энергию.
Теперь мне пришлось приложить серьёзное усилие, чтобы её удержать.
— Костя, да ты и впрямь повредился в уме! — возмутилась Клавдия. — Я не могу сначала вылечить тебя, а потом у тебя же забрать энергию!
— Это медицинская этика?
— Н-нет…
— Ну тогда не пори чушь. Да, физически меня потрепало, но энергетически я в полном порядке. Мои каналы ты только что видела. Бери, говорю! А то обижусь.
Последнее, как ни странно, сработало. Клавдия сдалась.
* * *
— Это неправильно, — сказала она.
Мы лежали вдвоём на узкой кушетке. Поместиться рядом могли только на боку, и я обнимал Клавдию сзади. Моя левая рука лежала на её животе, ощущая, как успокаивается дыхание.
Девушка, которая младше меня лет на пятнадцать, переживает из-за того, что я моложе её на два года… Засмеялся бы, да лень.
— Я даже не понимаю, как ты ко мне относишься, — пожаловалась Клавдия.
— А как ты сама ко мне относишься?
— Это я ещё меньше понимаю…
— Ну так, может, и не надо в этом копаться? Нам хорошо вместе, на том и остановимся.
Судя по тихому счастливому вздоху, Клавдия со мной согласилась. Но долго наслаждаться обществом друг друга нам не дали. Кто-то постучал в дверь, робко и деликатно.
— Да? — Клавдия резко приподнялась на локте. Я провёл пальцем по её спине, от самой шеи донизу, считая позвонки.
— Клавдия Тимофеевна, там какие-то господа из полиции… — донеслось из-за двери.
Глава 4
Господин Витман
— Господа из полиции? — опешила Клавдия.
Это явно был какой-то оксюморон.
— Может, и не из полиции, но очень серьёзные, и они… они спрашивают господина Барятинского.
— Я почти закончила, скоро придём, — сказала Клавдия и начала одеваться.
Проделала это, как обычно, в мгновение ока — я едва успел потянуться за одеждой, а она уже стояла у кушетки в халате, застегнутом на все пуговицы.
— Теперь ещё и полиция, — пробормотала бледная Клавдия. — Господи боже мой, Костя, что происходит?
— Уверен, что ничего страшного, — отозвался я, натягивая пыльные штаны. — Было бы что серьёзное — они бы уже ворвались сюда.
Клавдия негодующе сдвинула брови.
— Я даже не представляю, что нужно сделать, чтобы какие-то полицейские позволили себе ворваться в мою клинику!
— Я представляю, — вздохнул я. — Слушай, а у тебя халата лишнего не найдётся?
Клавдия посмотрела на мою куртку с разрезанным рукавом. Кивнула и выскользнула из смотровой сквозь дверь. Вернулась через минуту, протянула мне медицинский халат.
— Великолепно, — надев халат, сказал я. — Мы теперь считай что коллеги.
— Да мы уже давно коллеги, — вздохнула Клавдия.
— Ну тогда у меня есть просьба — помоги, как коллега коллеге. Можешь припрятать на время вот этих ребят? — Я показал на пару револьверов, лежащих на стуле.
Клавдия, которая час назад сама же их туда и положила, теперь будто впервые увидела. Охнула, побледнела ещё больше, но кивнула.
Двое «господ» ждали меня в кабинете Клавдии. И, как только мы с ней вошли — встали стеной перед нами. Наглухо застёгнутые шинели, непроницаемые лица.
— Чем обязан, уважаемые? — спросил я.
У них даже лица были похожими. Братья, что ли? Только у одного стрижка — короткая, а у другого волосы закрывали уши. Первый держал в руках каракулевую шапку с синим верхом, у второго руки были свободны. Он и сунул одну из них за пазуху.
— Медленно! — прикрикнул я, и в моей руке появилась светящаяся цепь. — Очень. Медленно.
Клавдия за моей спиной тихонько ахнула. Полицейские ощутимо напряглись, но видно было, что ребята не первый день жизнь нюхают. Тот, что с волосами подлиннее, медленно вытащил руку из-за пазухи и показал мне сложенный лист бумаги. Так же демонстративно медленно его развернул. Я скользнул взглядом по строчкам.
Бла-бла-бла, тайная канцелярия, господин Володарский… Ох ты ж! Тайная канцелярия. Высоко же меня занесло.
— Принято. — Я отозвал цепь. — Чем обязан, господин Володарский?
— Начальство очень просит вас, ваше сиятельство, приехать побеседовать, — подал голос коротко стриженный. Поклонился. — Просим прощения за нарушение спокойствия, уважаемая Клавдия Тимофеевна. Разрешите представиться: моя фамилия Песков. Ашот Песков, к вашим услугам. А мой друг, как вы изволили заметить, Степан Володарский.
— А сам ваш друг— немой? — спросил я.
— Вы, ваше сиятельство, чрезвычайно проницательны, — поклонился Песков. — Последствия контузии-с.
— Сочувствую, — кивнул я Володарскому. — К самому только слух вернулся.
Володарский едва заметно дёрнул уголком рта. То ли попытался улыбнуться, то ли дал понять, что, мол, не принимает сочувствий от кого попало.
— Послушайте, господа, разве это не может подождать? — Клавдия вышла у меня из-за спины и буквально закрыла своей грудью. Строго сдвинула брови. — Господин Барятинский — мой пациент! И ему сейчас более всего нужен покой. Покой и тепло! У него даже верхней одежды нет, я собиралась оставить господина Барятинского в клинике как минимум на ближайшие сутки.
— Одежда — это не беда, — засуетился Ашот, расстёгивая шинель. — Одежду мы его сиятельству мигом сообразим.
— Послушайте, ну это уже просто ни в какие ворота! — всплеснула руками Клавдия. — Я… Да я, как врач, просто запрещаю господину Барятинскому покидать клинику! Я — баронесса Вербицкая, в конце концов! За личные заслуги отмечена самим императором! Как вы смеете…
— Со всем глубочайшим к вам уважением, ваше сиятельство, — сгибаясь в поклоне, перебил Ашот, — род Барятинских вовсе занимает два места в Ближнем кругу-с. Поверьте, без великой на то нужды ни в коем разе не осмелились бы беспокоить. Не для собственного удовольствия мы тут-с, уж поверьте… Извольте, господин Барятинский.
— Всё нормально, Клавдия Тимофеевна, — сказал я и накинул поверх халата шинель. — Не сердитесь на парней, они просто выполняют свою работу. А за халат не извольте беспокоиться, постараюсь вернуть вам его с ближайшей оказией. Или же лично, в воскресенье.
— Халат меня тревожит меньше всего! — холодно сказала Клавдия.
Хотя упоминание воскресенья её, кажется, немного успокоило.
Мне очень хотелось поцеловать Клавдию на прощание, чтобы закрепить этот эффект. Но я понимал, что не имею никакого морального права так поступать в присутствии посторонних. Поэтому просто кивнул и вышел в сопровождении господ Володарского и Пескова.
* * *
В машине я увидел новое для себя колдовство: стёкла были абсолютно непрозрачными изнутри. Не тонировка, это я подметил. Ну и явно не нанотехнологии из моего мира. Значит — магия, всё просто. От водителя меня отделяла перегородка, а через стёкла я ничего не видел. Поэтому просто молча
