Шелест моря! - Тата Шах
Я не рискнула садиться на песок или на камень. Хорошо бы в следующий раз взять плед или покрывало, а поежившись, достала из сумки полотенце и накрылась им. Чтобы немного просохнуть, пошла вдоль берега, обсыхая и изучая окружающее.
Дошла до одной из скал. Подойдя ближе, отметила, что она не была монументальной и большой, как казалось издалека. В этом месте вода сильнее сталкивалась с камнями, подгоняемая ветром. Это я удачно не поплыла дальше. На море гулял ветерок совсем не безобидный. У берега он был не заметен, а дольше я б попала уж в его стихию и не факт, что сумела бы вернуться. Так и унесло бы, уплыла в открытое море, подгоняемая им. Замерла. Картина водного водоворота, образующегося у самой скалы, завораживала.
В этот момент вдруг появились звуки, а не только краски. Море зашептало свой напев, притягивая и обволакивая своей мощью. Всплыли слова когда-то услышанной песни.
Шелест моря тихо шепчет: ты не жди
Время лечит, ты немного подожди
Всё пройдёт и станет чистая вода
И разлуку ты не вспомнишь никогда.
Чайки стонут и я кричу тебе вослед
Что напрасно, назад дороги больше нет
Что напрасно мы повстречалися с тобой
Жизнь ужасна и если нет тебя со мной.
Я не стану ждать тебя на берегу
Ты пойми, я жить так больше не могу
Объясни, зачем уходишь от меня
Ты же знаешь, я всё равно люблю тебя.
/Моря гладь. Ольга Краснова.
Меня не волновало, что я смешала все куплеты, опуская половину припевов. Именно эти слова повторяло за мной море или я за его шепотом. Мир сузился до этих слов. Ненавязчиво стихия погружала меня в прошлое, в страсть, не единожды подаренную мне им. Как будто оно за то, чтобы я сдалась, чтобы подчинилась ему. А ведь Сема был для меня жизнью. И я сама ошиблась, сведя его со своей подружкой детства. Ее предательство тогда намного сильнее ударило по мне, чем его измена. Как-то у меня лучше всего получается сводить друзей, помогая им создать семью. Кто бы мне помог?
Рассмеялась, скидывая наваждение. Подружка позаботилась о моем счастье. Правда, каждый видит его по-разному. Она вот мечтала об олигархе. И кто как не я знаю, что порой Стасу тяжело соответствовать ее требованиям.
А может быть, море не напоминает воспоминания, а предупреждает о предстоящей опасности? Что меня ждет здесь вдали от дома? И тот дождь тоже встал на мою сторону, позволяя спокойно выспаться, предупреждая об осторожности. Я последую совету самой природы, прислушаюсь к шелесту моря. Ни за что не поддамся ни одному мужчине, проживу это время в тишине и покое.
Хмыкнула, взяв часы в руки, у меня будет возможность окончательно забыть о предательстве, сбросить наваждения и начать жить дальше, без груза прошлого. Время позволяло поработать, и карандаш с блокнотом завершили мою борьбу. В моих мыслях остались лишь камни, солнечные лучи, садящиеся ровными линиями на морскую гладь. Она вдалеке выглядела ровной и безопасной.
Рука оставляла штрихи на плотной бумаге, погружая в мир линий и светотени. Растерла подушкой пальца солнечный блик, рядом положила жирную прерывистую линию, оживляя контуры камня. Нервные, широкие линии дали жизнь морской пене. Надавила сильнее, прорисовывая камни, теряющиеся в воде. Заштриховать пустое пространство волнистыми и жесткими линиями, давая возможность глазам найти волны на бесконечной морской глади. Подчеркнуть их жесткой линией, растереть тыльной стороной ладони, делая их заметными и плавными.
Пришло время цвету. Налила воды в прихваченный стаканчик, прихватила акварель и две кисти — одну широкую, вторую тонкую. Сегодня мне хватит их две. Выцепила взглядом удачный ракурс и полезла на ближайший валун. Он был покатым, но я справилась, залезла хоть и с трудом. Рядом очень удачно вставал другой камень, возвышающийся надо мной на пару метров. Вот он послужит мне полочкой. Нащупала небольшое углубление на ровной поверхности и поставила в него стакан, рядом разместила тюбики акварели, выдавила краску на палитру, которой в этот раз послужит простая картонка. И пропала в радостном звучании цвета.
Невероятные оттенки сами просились на кисть, бумага сверкала от влажных мазков и потеков, таких естественных и правильных, томных и прозрачных, создавших объем и передавших текучесть воды, плотность камней, жизнь окружающего мира на бумаге. Последний штрих в виде капельки белил, чтобы лучше отразить блики на воде и можно вздохнуть, возвращаясь в реальность.
Солнце не вышло из-за туч, позволяя все это время запечатлеть фрагмент с пробивающимися сквозь них лучами. Ветерок не прекратился, напоминая, что все это время я простояла под ним и совсем не высохла. Слезать было сложнее, но я с этим справилась, вода вылита, блокнот устроен под камнем.
Время пролетело незаметно, взглянула последний раз на волнующее воображение море. Потрогала купальник, проверяя, высох или нет, и решила собираться. Успею прогуляться вдоль берега, пока акварель подсыхает. Мы с ней как одно целое, застряли в текучести и неприятных ощущениях. Вытерлась лучше, промокнув волосы и, не глядя на одежду, потянулась за сарафаном, не нащупала его. Обернулась в поисках утраченного.
— Не это ищете?
Вздрогнула, и почему я решила, что сюда редко кто ходит?
Глава 4 Знакомство с соседом
Приятный бархатистый голос. Всего пару слов, а столько противоречий. Мне слышалось в нем ехидство и соблазнение, толика высокомерия и много вибрирующих ноток, отдающихся где-то внизу живота. Оценив зависимое положение, в которое угодила, не стала раздумывать, а сделала коронный рывок вперед и выхватила свое добро.
Мне бы одеваться, а то и так попала впросак, но я вглядывалась в необыкновенно красивого мужчину. Передо мной стоял высокий парень с выраженным рельефом тела. Причем не отталкивающим мощным рельефом качка, а, наоборот, способным оставить неизгладимое впечатление и поразить неискушенную женскую психику — мышцы в нужных местах, узкие бедра и широкие плечи. И все это завершалось удивительными голубыми глазами, черными пушистыми ресницами и современной вихрастой прической с косой челкой. Соблазнительный загар и почти черные волосы смотрелись гармоничным контрастом, поражая воображение.
Глаза опустились ниже, чтобы проверить, как оно там. Ноги не разочаровали, такие же рельефные, проглядывался ровный загар под линией шорт. Выглядел он моим ровесником — лет на двадцать семь. И если бы не внешний вид, то по голосу
