Лукоморье - Константин Бояндин
Но Антон уже осторожно опустил в ведро руку — самые кончики пальцев, ни к чему внутри не прикасаясь. Свечение стенок тут же угасло, а когда человек вынул руку, возобновилось секунд на пять.
— Похоже, есть защита от дурака. Чтобы пальцев случайно не лишиться. — Антон явно заинтересовался. — Кто такое придумал? И почему здесь, в этом Лукоморье?
— И почему работает трактор на пустом баке, — добавил Сергей.
— И почему эта граница, которую не дают перейти, — добавила Катерина. — Мы что, все спим? Такое разве бывает?
— Сейчас увидим. — Евгения сбегала в соседнюю комнату. — Все, зарядился, можно смотреть.
* * *Телефон записывал видео; Евгения установила его накануне так, чтобы захватывать часть гостиной — комнаты между кухней и первой спальней (самой теплой, надо полагать).
— Пролистай, не смотреть же все это подряд, — попросила Катерина.
Евгения сдвинула полоску. Полчаса с лишним вперед. Людей на кухне уже нет. Сдвинула назад, все четверо сидели, выпрямившись, словно аршин проглотили, смотрели на стол и молчали. Минуту молчали, не шевелясь, две…
Через пятнадцать минут все встали — опять же молча, как по команде — и пошли, но не в спальни, к своим кроватям. В левую, если смотреть из спальни, часть кухню — в правую, если смотреть со стороны входной двери.
И все. Запись идет, ничего не происходит. Никого не появляется.
— И куда это мы делись? — Катерина посмотрела в ту часть кухни, куда они все «делись». Стена и стена, лавка, рядом с ней — крышка, прикрывающая вход в подполье. — Сидели на лавке? Или…
— Ну-ка. — Антон поднялся, подошел к крышке и приподнял ее. Оттуда вырвался поток чистого, свежего, теплого воздуха. — Чувствуете? Ни сырости, ни плесени, ничего. Серега, дай-ка фонарь.
Он посветил внутрь. Подполье как подполье. Просторное; здешние грунтовые воды не очень глубоко, поэтому и подполье не слишком высокое. Но чистое, без лишнего мусора. Ящики, бочки. И светло, как днем! И никакого запаха мышей или крыс, никакой плесени — судя по запаху, как минимум!
— Баба Нюра! — позвал Антон. — Вы нас слышите? Вы здесь?
Потом все признались, что в тот момент ощутили мурашки по коже. Никто не отозвался, ни единого звука.
— Что ж, сейчас посмотрим. — Антон осмотрел стены подполья рядом с лестницей. Что-то не видать выключателей, здесь что, вечный свет? Едва он это подумал, как свет мигнул. Остальные невольно отшатнулись, Антон лишь взял фонарь крепче и еще раз все осветил вокруг. Нет выключателя. Ну и ладно.
Спуститься по лестнице в шесть ступенек оказалось не так просто, как думалось, вроде и не страшно, но очень не по себе. Первым делом Антон осмотрелся. Никого не видно; ни хозяйки, ни кота, о котором она любила повторять. Тепло! Ну и на кой подполье, в котором всегда тепло? Его ведь не для этого строят.
Ничего. Под потолком — вернее, прямо на потолке — странные округлые штуковины. Именно они излучают этот яркий, мягкий свет. Антон невольно протянул руку и коснулся одной. Отдернул руку, штуковина оказалась мягкой и приятной на ощупь. «Пушистая, — подумал Антон. — Точно, пушистая, как кошка». Он осторожно прикоснулся вновь, затем взял и потянул. Штуковина отлепилась от потолка и угасла. Антон погладил ее, держа на ладони, поражаясь ощущениям, и штуковина снова разгорелась ярким, мягким теплым светом.
Антон рассмеялся.
— Баба Нюра — можно взять на память?
— С кем ты там разговариваешь? — окликнул его Сергей. — Что там? Где она?
— Нет тут никого, — Антон обошел подполье, всматриваясь в стены. Обычный камень, плотно пригнанные блоки. Не видно дверей или чего-то подобного. И пол тоже выстлан камнем — ни люка, ничего. Бочки, ящики — подвешенные к потолку авоськи с луком и другими овощами. Все чистое, ни ржавчины, ни плесени. Любо-дорого посмотреть! Если бы не эти светящиеся штуки, самый обычный ухоженный подпол.
— Обалдеть, — прошептала Катерина, когда от прикосновения ее пальца пушистый шарик на ладони Антона разгорелся сначала сильнее, а потом угас, но не до конца, все равно оставаясь теплым и пушистым. — Какая прелесть! Где такие делают?
— Не на Земле. — Сергей держал в руках «термос». — Такое ощущение, что все это не отсюда.
Остальные переглянулись… и рассмеялись.
— Ну да, инопланетяне прилетают в Лукоморье, чтобы устроить тут засаду. Причем засада на нас. Мы им чем-то так понравились, что выпускать не хотят. — Катерина выглядела особенно ехидной. — Так?
— Объясни мне, куда делась картошка из ведра. Как работает туалет. Почему отсюда уже пять стаканов воды налили, а ее все равно под край. Почему…
— Глюки это, — решительно перебила его Евгения. — Извини. Неужели не видно? Все это мерещится.
— Не мерещится! — крикнул неожиданно Сергей. — То, что на твой мобильник записано, нам тоже мерещится? У нас всех одни и те же глюки?
— С чего ты взял, что одни и те же? У тебя могут быть одни, у меня другие. Ты же меня не спрашиваешь, что мне мерещится. И записывать, сравнивать бесполезно, понимаешь? Прочтешь ровно то, что захочешь увидеть.
У входа мяукнуло. Все четверо невольно отступили на шаг.
Кот. Здоровенный, черный, с маленьким белым пятнышком на груди. Он обвел всех людей пронзительным взглядом желтых глаз, и снова мяукнул. Требовательно. Подошел к своим мискам — еда и вода — и вновь мяукнул.
— Сергей. — Евгения первой обрела способность говорить. — Серега, поменяй ему воду. Отсюда вижу, что она несвежая.
— Почему… — Евгений помотал головой. — Ладно. Сейчас. Ты ведь у нас мирный? — Он осторожно присел рядом с котом и протянул руку к миске. Кот встал передними лапами на его колени и обнюхал губы человека, жарко дыша тому в лицо.
— Задержи дыхание. — Катерина прыснула, увидев, как скривился Сергей. — Розами от них никогда не пахнет.
Кот мягко опустился на все четыре лапы, и посмотрел в лицо Сергею. И снова мяукнул.
Сергей поднял миску с водой, и направился к умывальнику — ополоснуть. Евгения уже успела налить воды в другую миску и протянула: «На, поставь». Сергей отдал ей вторую и вернулся к коту. Тот ходил кругами, путался под ногами,
