Наследие Древнего - Вик Романов
Леопард и медведь прыгнули вместе, я решил сэкономить силы и просто ушёл из-под удара. Мне повезло — грузная медвежья туша не успела затормозить и снесла пятнистую кошку, как разогнавшийся поезд. Раздался кошачий визг, разъярённо взревел медведь, и леопард рассыпался клубами дыма, развеваясь по ветру. Кирану это, видимо, не понравилось — остальные звери обступили меня плотным кольцом, над головой парил грифон и орёл, размах крыльев которых достигал метров десять. Но звери больше не бросались на меня бездумно, с надеждой задавить числом. Теперь они выжидали и явно придерживались какой-то тактики.
Я очень пожалел, что у меня нет глаз на спине, — из слепой зоны в любой момент мог прилететь удар. Раскрутившись, я раскинул руки в стороны и отпустил цепи, не позволяя туманным тварям приблизиться. Высокая скорость, быстрая реакция и сильный рывок — это спасло, когда мне под ноги нырнула гиена. Я увидел мелькнувшую тень, отступил приставными шагом и в этот же момент ударил сверху вниз. Цепи не причиняли вреда Кирану, но в эту атаку я вложил всю свою силу — так что хватило и ладони. Хрустнул гиений хребет — серьёзно, у этих монстров есть туманные кости? — и тварь растворилась в воздухе.
Продолжая крутиться — вестибулярный аппарат подавал сигналы SOS, — я усиленно размышлял, какую свинью подложит Киран. Чего он добивается? На ум ничего не приходило, но совершенно случайно я бросил взгляд на руку, которой убил гиену. Мне показалось, что пальцы словно вымазаны в саже. Сумерки, плохая видимость, подробностей не разглядеть, но я абсолютно уверен — точно, кожа измазана чем-то чёрным!
Чем-то?
Если предположить, что Киран уязвим в ближнем бою, то он в начале боя создаёт благоприятные условия для себя, шаг за шагом ослабляет противника, а потом наносит сокрушительный удар. Судя по нашей предыдущей схватке, в подобную распланированную атаку он вкладывает все свои ресурсы и потом просто не в состоянии драться. Верны ли мои догадки? Если да, то сейчас Киран, пытаясь сделать это незаметно для меня, оставляет на моей коже частички своей мёртвой плоти. Если прислушаться к ощущениям… Да, определённо, пальцы слегка печёт, как и правую лодыжку.
Нельзя дотрагиваться до тумана. Я притворился, что собираюсь напасть на медведя, но в последний момент изменил траекторию движения и рванул в небольшой открывшийся проход между волком и лисой. Туман всё-таки защекотал шею, но я вырвался на открытое пространство и побежал в Чёрный Замок. Я знал, что нужно делать, но… Честно говоря, поставил все фишки на зеро — предположил, что Киран долго восстанавливается и в данный момент разительно слабее, чем был тогда, у деревни Медной.
— Жалкий трус! — истерично расхохоталась Бригитта мне в спину. — Куда ты?! Мы ещё с тобой не закончили!
Ворвавшись в главный зал, я понёсся к лазу в подземелья и прыгнул в тёмный провал. Камни царапали тело, из-за спешки я обтесал правую щёку и постоянно бился затылком о стены узкого тоннеля, но упрямо полз вперёд. Позади раздавались завывание и рычание. Сдать назад уже не получится. Вывалившись в подземелья, я вскочил на ноги и помчался вдоль камер. В кромешной темноте я мог надеяться лишь на память и интуицию, и они не подвели — через пару минут моя нога зависла над пропастью. Я потерял равновесие и упал в дыру, тормозя руками о шершавые стены. Почти привычно.
Как и в прошлый раз, я приземлился в пещере, освещённой кусками меди, которые то тут, то там виднелись в стенах. Тусклое сияние — но хоть такое. Я ушёл кувырком вправо, и в то же мгновение на место, где я только что стоял, свалился туманный ком. Он взорвался чёрными клубами и вновь принял форму различных зверей. Я чувствовал беспокойство Кирана, ему не нравилась эта пещера. Видимо, он понимал, что потерял безоговорочное преимущество. Вот теперь можно и поболтать.
Я перекатился к туманным тварям, оттолкнулся и схватил за шкирку нечто, смахивающее на кролика, но размером с упитанного кабана. Отпрянул назад и прижал этого кролика к светящемуся куску меди. Монстр заверещал, замахал лапищами и начал медленно таять. Его чёрное туловище покрывали оранжевые трещины и огненно-красные пятна. Другие туманные звери взбесновались и набросились на меня скопом. Что же, я добился главного — Киран позабыл о тактике.
Отшвырнув кролика, я рванул в комнатку, где пару часов назад лежала гремлинская матка. Чудовище исчезло, а вот небольшая медная горка была на месте. Переступив порог, я чуть отшатнулся вбок, пропуская медведя вперёд — отлично, чем объёмнее зверь, тем лучше: значит, в нём заключена бОльшая часть Кирана, чем в других тварях. Медведь по инерции проскользил на заднице вперёд, и я вцепился ему в шкирку, приподнял над землёй и со всей дури впечатал в медную гору. Грозное медвежье рычание сорвалось на писк.
Очертания туманных зверей задрожали. Тени закручивались вихрями, расплывались лужами, вились совсем рядом, но не атаковали — не могли или боялись? Скорее всего, и то, и другое. Медведь горел — если точнее, тлел и осыпался чем-то похожим на пепел. Он не мог выбраться из моей хватки, но в конце концов Киран, наверное, понял, что умирает. Сдохнет медведь — откинет копыта и он. Я шкурой почуял это его осознание. По моей спине пробежали мурашки, а в следующее мгновение туманные звери окончательно потеряли форму, слились с медведем, и получившаяся чёрная, как вороново крыло, сфера понеслась вверх.
Она пробила земляные толщи — сквозь полуопущенные веки я наблюдал, как мимо проносятся почвы, корни растений и камни. Даже попался крот. Аура сферы, как силовое поле, защищала меня от ранений и травм. Едва ли Киран предполагал, что это так сработает, но изменить уже ничего не мог. Мы вылетели, как метеор, из подземелий, пробурив здоровенный тоннель, и описали широкую дугу в небе. Фонтан земли взметнулся за нами, осыпав Бригитту, её бойцов и тюремных стражников.
Мы с Кираном рухнули посреди двора, в месте нашего падения образовалась глубокая воронка, как от мощного взрыва. В последний момент я успел дёрнуть дымчатый ком, чтобы он оказался снизу и смягчил моё падение, однако меня всё равно оглушило на десяток секунд. Но можно было не беспокоиться — силы Кирана окончательно иссякли. Когда он принял привычный человеческий облик, в его груди зияла большая дыра с огненно-оранжевыми краями.
— По… жа… луйс… та… — прохрипел он с долгими паузами. — Не… хо…
