Ветры Запада - Андрей Стоев
— Разумеется, всего лишь гипотетический, — согласно кивнул Дитрих.
— Однако он хорошо иллюстрирует, почему я не считаю себя пригодным для политики. Как можно разыгрывать партию, если после каждого твоего хода на доске возникают новые фигуры, а старые вдруг начинают ходить по-другому? Возможно, кому-то доставляет удовольствие играть в такие шахматы, но мне они просто не по уму.
Кронпринц молчал, на пару минут глубоко задумавшись.
— Возможно, мне такие шахматы тоже не по уму, — наконец пробудился он.
Он улыбнулся так искренне, что я просто не мог улыбнуться в ответ.
— А кстати, барон, раз уж вы упомянули Киев — с кем вы там говорили?
— У меня была небольшая беседа со Славяной Лановой.
— Если я правильно помню, она достаточно влиятельная фигура в их так называемом Обществе граждан?
Все, оказывается, знают про Общество, один я ничего о нём не знаю. Для доверенного посланника князя подобное невежество выглядит как-то совсем уж неприлично.
— У меня сложилось такое впечатление, — подтвердил я. — Но встреча была незапланированной, и у меня просто не было возможности выяснить, кто там есть кто. Когда я вернусь в Новгород, обязательно выясню все подробности у Анны Максаковой.
— У Анны Максаковой? — нахмурился он. — Кто это?
Ну, не только же мне быть тупым — не то чтобы меня это особо оправдывает, но всё же немного согревает.
— Это глава нашего Круга Силы, — я посмотрел на него с удивлением.
— А разве Кругом Силы руководит не Драгана Ивлич? — в свою очередь, удивился он.
— Ивлич уехала на несколько лет. Вот уже почти два месяца Кругом Силы руководит Анна Максакова.
— И почему я этого не знаю? — риторически вопросил он, подняв глаза к небу.
— Эдмунд Ройтер, епископ Новгородский и Псковский, не мог не доложить о таком значительном изменении, — с недоумением заметил я. — Разумеется, информация дошла до архиепископа Рижского, и далее до папы. Наверняка кардинал Скорцезе тоже полностью в курсе последних перемещений.
— Я и не сомневался, что церкви это известно, — с досадой сказал кронпринц.
Интересный момент, о котором нужно будет обязательно упомянуть князю — похоже, партия Скорцезе не так уж неразлучна с партией кронпринца. Вполне возможно, что они воспринимают друг друга не более, чем временных попутчиков. И ещё стоит отметить, что церковь, оказывается, единственный канал, по которому император получает информацию о Новгороде. Это, впрочем, вполне объяснимо — более или менее устоявшиеся отношения у нас только с Ливонией, а это прежде всего церковные земли.
— Всё же название у этого общества совершенно дурацкое… граждане! Что за глупость, право слово! — Кронпринц явно не желал продолжать разговор о своих отношениях с церковью.
— Название очень старое, смысл слова изменился за века, — пожал я плечами. — Высшие живут очень долго, так что некоторый консерватизм вполне понятен.
— А вы знаете, что первоначально они назывались вообще палачами? — спросил Дитрих.
— Я знаю, что это не более, чем выдумки злопыхателей, — возразил я. — Точное значение слова «ябедник» потерялось за почти две тысячи лет, но кое-какие записи сохранились. Я могу уверенно заявить, что ябедники не были палачами. Скорее всё-таки ближе к судьям.
— Вот как? — он призадумался. — Возможно, вы и правы.
Интересно было бы узнать, кто в его окружении так не любит киевлян, что не брезгует подобным сочинительством. Вполне ведь возможно, что новгородцев он любит не больше.
— Стало быть, вы утверждаете, что киевляне могут помочь Оттону?
— Такую возможность нельзя исключить, ваше высочество. Мы коротко обсудили этот вопрос с гражданкой Славяной, но вряд ли мои слова имеют достаточный вес для Общества. Мне кажется, были бы очень уместны более веские заверения.
— А что насчёт князя Яромира? — он испытующе посмотрел на меня. — У нас есть подозрения, что золото, которое неизвестно откуда появляется у людей Оттона, приходит как раз из Новгорода. Нет ли здесь сходства с упомянутым вами вариантом помощи сразу обеим сторонам конфликта?
— Никакого сходства, ваше высочество, — уверенно возразил я, глядя ему в глаза. — Они просто покупают это золото.
— То есть вы ответственно заявляете, что это не безвозмездная помощь?
— Ни в коем случае. Я могу утверждать это с полной уверенностью, поскольку это золото продаю им именно я со своего прииска.
— Тогда какой в этом смысл? — он с недоумением взглянул на меня. — Зачем просто покупать золото?
— Смысл есть, но это всё, что я могу сказать, ваше высочество, — развёл я руками.
— Понимаю, — кивнул он. — Ну что же, спасибо и на этом. Как бы то ни было, ваши слова очень многое прояснили.
— А позвольте вопрос, ваше высочество, — теперь уже я решил сменить тему. — Чем вызвана подобная секретность нашей встречи? Кардинал Скорцезе, напротив, сделал нашу с ним встречу настолько явной, насколько это вообще возможно.
— Простой вопрос, простой ответ, — пожал он плечами. — Кардиналу в данный момент выгодно создать впечатление поддержки со стороны князя Яромира, а вот мне связь с язычниками может быть поставлена в упрёк.
— Из того, что я вижу, ваши с кардиналом цели и методы несколько различаются.
— А вы чего-то другого ждали? — усмехнулся Дитрих, и усмешка вышла довольно горькой. — Когда вы для чего-то объединяетесь с церковью, это обычно означает, что вы поделитесь с ней своим имуществом, но никак не наоборот. Церковь заварила всю эту кашу с дядюшкой Оттоном, и церковь получит своё, кто бы из нас ни победил.
— Бенефиции? — догадался я. — Но заметная часть этих бенефиций уйдёт светским коммендаторам, и прежде всего, поддержавших вас дворянам.
— Вот только получат они эти бенефиции от церкви, а не от меня, — усмехнулся он. — Думаю, вы прекрасно понимаете разницу, барон.
— Безусловно понимаю, ваше высочество, — кивнул
