ЧОП "Заря". Книга пятая - Евгений Александрович Гарцевич
— Покажете, где это? — я достал карту, повертел ее немного и ткнул в точку, где сейчас находились мы.
— Пойдешь туда? — Соня ненадолго зависла над картой, а потом указала точку, километрах в пятидесяти от нас. — Мы с тобой, только надо раненых поднять.
— Не, мне одному проще, а вам нужно Исаеву рассказать все, что здесь происходит.
Глава 29
Какое-то время мы прошли вместе. Скауты организовали работяг, пообещав, доставить их домой, нагрузили на них раненых, и наш небольшой караван выдвинулся в путь.
На следующий день разделились. Они в сторону Туруханска, а потом к границе с Тобольской губернией (практически повторив наш путь сюда). А мне надо было на северо-восток. Меня ждало озеро Быстровское, помеченное на трофейной карте, как некий речной перекресток с небольшим поселением и несколькими поместьями. Неизвестные мне Шопперт и Синицын и мой старый знакомый — Артемьев. Львовские земли были сильно севернее.
Из того, что я помнил по урокам в школе, озера в тех широтах вскрываются ото льда только в конце июня. Да и по логике, чем севернее иду, тем холоднее должно быть. Но не в этом мире.
Как в столице зима была мягче и теплее от постоянно используемой силы, так здесь тем более. Не жаркий ад грешников, конечно, но вполне себе нормальное лето. Не то, которое один день до и после полярной ночи, а нормальное, которое в Москве всегда упрекало меня в нежелании ставить дома кондиционер. Собственно, и льда на озере не было.
Четыре дня у меня ушло на то, чтобы в этом убедиться лично. Быстрее не получилось, на дороге появились горы. Невысокие, на вскидку около километра, но много.
«…какой же ты, Матвей, все-таки неуч…» — профессор вздохнул и прогундел хорошо поставленным, но занудным голосом, будто он справку зачитывает: «…это же Плато Миддендорфа — расчлененный горный массив. Хороший, кстати, мужик был. Въедливый, но, правда, любопытный очень. Мы с ним в гимназии учились…»
«…слушай, гимназист…» — возмутился Муха: «…ты тута не каркай, а то ишь, расчлененный… сплюнь лучше…»
«…ааа…» — простонал Ларс: «…да, по фигу, кому я тут что-то объясняю… Матвей, озеро в котловане, так что подойти и все рассмотреть будет легко, ну а дальше по обстоятельствам…»
Ларс не соврал. Стоило преодолеть очередной перевал, как картина открылась прямо как на ладони.
На самом деле никто не соврал.
Как и говорили Скауты, весь берег озера и прибрежные воды перед нами были завалены «трупами» кораблей. Несколько крупных, ржавых и дырявых буксиров и, наверное, почти сотня мелкоты. Катера, баржи и кучами лодки разнообразной формы и размеров. Все, что было из металла, давно проржавело, а все, что из дерева стало светло-серым и практически развалилось.
Как и указывали карты, в паре километрах от кладбища был небольшой городок, вокруг которого разместились большие огороженные поместья.
Но было много и нового.
Между кладбищем и городом Грешники построили нечто странное. Прямо в воде метрах в пяти от берега стояло два толстых, высоких столба (чем-то напоминающих ворота в американском футболе). Высота метров тридцать, ширина «ворот» такая, что две легковых моторки проедут. Начиная от воды и до самого верха, столбы были покрыты вырезанными узорами — лица неизвестных идолов перемешивались с гримасами боли обычных людей. Хотя опять же я не эксперт в местной мифологии, может, это все были идолы и боги — просто у них с лицами беда.
На берегу, прямо напротив ворот Грешники построили самую настоящую пирамиду. По меркам древних египтян это, конечно, была халтура — размером всего с двухэтажный дом. Высокие ступени с трех сторон вели к широкой платформе на вершине, а со стороны озера был гладкий пандус. Выглядело это все как детская горка, типа спереди забежал и в воду скатился.
А, точнее, спереди затащили, на верхушке четвертовали, а скатились в воду уже кровь и органы. Там было все необходимое для этого: на верхней платформе жертвенный алтарь, состоящий из большого корыта и двух столбов, уменьшенных копий тех, что стояли в воде. В данный момент там висел распятый голый человек, а вокруг него водили хоровод жрецы Грешников.
На земле вокруг пирамиды были начертаны или прокопаны дорожки, а потом присыпаны чем-то белым линии, формирующие пентаграмму. Жертвенник получался в самом центре, а по кругу из земли торчали тонкие метровые столбики с какими-то конструкциями наверху. Напоминало светильники, этакие домики для свеч. Полный круг они не делали, заканчивались в воде, соединяясь с «воротами».
В этой жуткой стройке явно была какая-то система. И довершали ее два огромных старых корабля, выброшенные на берег по бокам от магического круга. Возможно, просто прикрывали жертвенник от ветра, высота позволяла. Но, может, и служили дополнительными направляющими, лежали под углом, создавая эффект воронки, направленной в воду.
Чуть в стороне еще было несколько мелких построек, не участвовавших в общей системе: шатры-палатки, клетки и здоровая яма с останками, над которой чайки дрались с вороньем.
«…что-то Львова не видно…» — озвучил мои мысли Муха.
«…подготовка пока, жертва еще в сознании…» — ответил Ларс: «…им явно не хватает материала, и они растягивают, стараясь выжать максимум из каждой жертвы…»
— Не хватает для чего?
Я переключился на ауру и заметил, что белый поток от распятого словно раскаляется усиливаясь. А в районе шатров среди сплошной черноты и скверны было еще несколько пятен светлой ауры — удивительный спектр. Почти как у императора, только помягче. Кажется, я только один раз такой в столице видел, когда мимо больницы с душевнобольными проходил.
«…не для чего, а для кого…» — хмыкнул профессор: «…там все на усиление начиная с воды, а потом на подчинение и удержание. Даже эти корабли, которые вроде как от ветра защищают, на самом деле проводники и будущая клетка…»
«…так, кого? Не томи уже, старый…» — прорычал Муха.
«…да, откуда я знаю-то?» — возмутился Ларс: «…и, честно говоря, знать и не хочу. Одно ясно, подпортили мы планы Грешникам,
