Софья. Другой мир - Нина Ахминеева
Мысленно коря себя за черствость и невнимательность, я запрокинула голову и посмотрела в прекрасные ярко — васильковые глаза.
— Должна сказать, — мой голос звучал приглушенно, — я не хотела тебя оскорбить, когда рассказала о своем желании князю Южному. Извини. Я не подумала, что…
Мой рот внезапно закрыли поцелуем. Голова мгновенно закружилась, однако, не дав растечься лужицей, Михаил резко отпустил меня и сделал шаг назад. Я смотрела на него и не понимала, что происходит.
— На эту тему мы больше говорить не будем. Я сказал — ты услышала, — улыбнулся он и, подмигнув, таинственно произнес: — Используя боевые техники как миксер, ты подала мне идею.
Еще немного отойдя, плавно развел руки в стороны. Затаив дыхание, я с восхищением наблюдала за тем, как на его ладонях один за одним вспыхивают маленькие ярко — алые и голубые языки пламени. Медленно сведя ладони, Михаил соединил мизинцы, и тотчас в импровизированной чаше из сильных рук начали расти два сердца: голубое внутри ярко — алого. Становясь все больше и больше, они ритмично пульсировали в унисон. Грациозно подняв руки на уровень своего лица, Михаил сделал неуловимое взгляду движение, и два сердца разом взмыли в воздух. Взлетев в темное небо, они зависли на пару мгновений, а затем бесшумно взорвались ало — голубыми искрами.
Сумев наконец — то оторвать взор от неба, я посмотрела на Михаила. В этот же миг он за пару шагов преодолел разделяющее нас расстояние. Притянув к себе, запустил пальцы под мою шапку. Та слетела на снег, а волосы рассыпались по плечам. Неотрывно глядя мне в глаза, Михаил прошептал всего два слова:
— Люблю тебя.
А после окружающий мир перестал для меня существовать. Я не чувствовала, как хлопьями повалил густой снег, не ощущала пощипываний легкого морозца и дуновений холодного ветерка. Моей реальностью стал только он, его губы и руки.
* * *
Вернулась я домой на рассвете. Тенью проскользнув в спальню, быстренько разделась. Забралась в постель, обняла подушку и… неожиданно для себя самой сразу уснула.
Остаток ночи пролетел как один миг. Услышав, робкий стук, я сладко потянулась и громко сказала:
— Входи!
Вначале из — за приоткрывшейся двери показалась рыжеволосая голова, затем в спальню бесшумно вошла смущенная Катерина. Подойдя к кровати, он присела на краешек и, виновато опустив взор, сказала:
— Не хотела тебя будить, но уже одиннадцатый час. Мне пора ехать домой. Не могла уйти, не попрощавшись.
— Почему ты решила возвращаться сегодня?
Сев в кровати, я поправила сползшую с плеча тонкую лямочку ночной сорочки.
— Сонь, — чуть нахмурилась Катя, — я и так у тебя третьи сутки. Матушка звонит, беспокоится, не надоела ли…
— Не надоела. Абсолютно! — перебила я, тепло улыбнувшись нервничающей подруге. — Кать, я тут подумала, — предложила, вставая с постели, — может, ты вообще у меня поживешь? Хотя бы до окончания школы?
Взяв длинный темно — синий халат, сноровисто его надела и туго затянула на талии широким пояском. Нахмурившись, Катя молча наблюдала за моими действиями.
— Смотри, — остановившись перед подругой, начала ту уговаривать: — В доме я практически одна. Сестры — в школьном общежитии, Надежда живет в домике для прислуги. Мне страшновато иногда по ночам, — впервые я призналась в том, что действительно тревожило. — Еще у меня развивается бизнес, будет нужна помощница. В общем… Переезжай ко мне, а? — я просительно посмотрела на серьезную девушку.
Спустя затяжное молчание, она неожиданно рассмеялась.
— Вот что с тобой сделаешь? Умеешь уговаривать! — и после паузы деловито добавила: — Но тебе придется подробно рассказать, что делать. А еще мне надо собрать вещи.
— Это совсем без проблем, — я широко улыбнулась. — Ты будешь моим личным помощником: составлять график встреч, напоминать, что и когда я должна сделать. Короче, всякие организационные моменты. В целом, ты будешь моей правой рукой, на работе и в школе. Оплата достойная, — жестом остановив собравшуюся возражать подругу, строго сказала: — Даже не начинай. Любой труд должен быть оплачен. А сейчас я умоюсь, оденусь, выпью чаю и мы с тобой поедем к твоей матушке за вещами. Хорошо?
— Хорошо, — усмехнулась Катерина. Встав, добавила: — Подожду тебя в общей комнате.
Довольно быстро приведя себя в порядок, я зашла в гардеробную. Надев черные узкие брюки и белоснежную блузку, вышла из спальни. Катенька сидела в кресле с мечтательным выражением на лице. Прекрасно помня, что вчера подруга должна была встретиться с Никитой, я бесшумно подошла и тихонько спросила:
— Чаем его напоила?
— Ага, — бесхитростно отозвалась она и тут же покраснела до самых корней волос. — Мы выпили чаю на кухне с Надеждой, а потом поговорили пару часиков, — ее глаза тревожно блестели. — Ничего такого! Ты даже не думай…
— Кать, — наклонившись, я посмотрела на подругу с искренней заботой и теплотой. — Я отлично знаю отца Никиты. Его самого похуже, но могу тебе сказать: парень он хороший. Надежный. Если у вас все сложится и ты выйдешь за него замуж, буду очень рада.
Лицо девушки внезапно стало ярче ее огненных волос. Похлопав ресничками, она встретилась со мной взглядом.
— Вот вроде ты моя ровесница, но иногда кажется, что опытней и старше моей мамы, — усмехнувшись, она покачала головой и встала из кресла.
— А сколько маме лет? — полюбопытствовала я, направляясь за подругой в сторону кухни.
— Тридцать шесть.
— Молодая совсем, — отозвалась я, мысленно усмехнувшись.
Сама не зная того, Катя попала в точку. Я действительно старше ее мамы. Хотя… Я настолько слилась с новым телом и миром, что сейчас уже особо и не вспоминала о прошлой жизни.
Переступив порог кухни, мы привычно уселись за стол. Довольная Надежда, гордо поглядывая на меня, заботливо захлопотала. Видя ее взгляды, я не могла сдержать улыбки: приятно, когда слуги так любят и так искренне гордятся своей «молодой» хозяйкой.
— Госпожа, приезжал Василий, — ставя предо мной чай, сообщила экономка. — Мы не стали вас тревожить. Он просил передать, что уехал в Ярославль по делам. Во дворе у нас теперь постоянно будет пара охранников. Сегодня ваш водитель Ярослав Мохов. Он ждет с остальными, —
