Черный человек - Даша Игоревна Пар
Нарушая гармонию и живя в разрез с окружающим миром, погружаясь в бесполезную череду дней, отказываясь наслаждаться природой, что окружает нас, эти люди, умирая, застревают на Изнанке, потому что не могут идти дальше. Они не умеют ходить. Нищие духом, не способные жить и в смерти получающие то, что заслужили.
Мои мысли крамольны для медиума. В мои задачи входит помощь призракам, но я не чувствую удовлетворения от того, что делаю. Может дело в том, что родилась не в то время и не в том месте? Чтец говорил: то, что сейчас происходит лишь шаг на пути к будущему. Что мы находимся в переходном возрасте и всё изменится, люди изменятся и наша работа будет более цельной.
Ведь самый ужас заключался в том, что среди тысячи голосов этих серых призраков, мы не слышим тех, кому действительно нужна наша помощь. Тех, кто действительно оказался на Изнанке из-за стечения обстоятельств или по ошибке. В этом и заключалась моя неприязнь.
Поэтому помогать таким, как Чёрный человек, было выше моих сил, но у меня не было выбора. Михаэль — единственный, кто небезразличен мне. Я должна попытаться помочь ему. Должна вытащить его до того, как случится непоправимое, ведь они держат его в той темнице только из-за меня.
— Я согласна тебе помогать.
***
Мы заключили сделку. Ночи теперь принадлежали мне. Клаус не хотел рисковать собой, считая, что я лучше справлюсь с тьмой, так как противостояла ей долгие годы. Не знаю на что он надеется, ведь если умру и слова Харона окажутся правдой, он отправится вслед за мной. Тьма не пожалеет его. А совсем оставлять моё тело Чёрный человек не намерен.
— Чего загрустила? — весело спросил он, расчёсывая мои волосы перед выходом. — Я вернул тебя из спячки, ты должна радоваться, что я так поступил.
— Куда мы идём?
— У меня свидание, — загадочно ответил он, подмигнув. — Как я выгляжу?
— Отвратительно. Ты испоганил моё тело своим присутствием, — холодно отвечаю, закрывая глаза.
Теперь я сама стала призраком. Я не могла контролировать ни своё тело, ни свой дух. Я смотрела на Клауса то из зеркала, то из блестящего чайника, то как будто вися в воздухе, не обладая телом. Моё зрение изменилось, одновременно смотрела и своими глазами, и со стороны. Чувствовала себя, но это чувство замещалось чувством острой потери. Оно поглощало и, если бы могла плакать — слёзы текли бы нескончаемым потоком. Это больно. И страшно. И чуждо.
— Заткнись, — процедил он, выходя из комнаты.
И я заткнулась.
Клаус взял машину и по навигатору отправился на другой конец города в спальный район Ховрино. Мысленно радовалась насколько плохо он умел водить. Он злился, чертыхался и медленно закипал. Меня подмывало пошутить над ним, но он ещё чего доброго в аварию попадёт.
Его конечной целью оказалась заброшенная ховринская больница. Ночью, она терялась в темноте, лишь слегка освещённая стоявшими вдоль дороги фонарями да изредка проезжающими машинами.
— А менее популярное место ты выбрать не мог? — спросила обескураженно, когда он направился в сторону от основной дороги к части соседствующей с парком.
— Это красивое и тихое место. На Изнанке она как яркое пятно, — пожав плечами, ответил он, остановившись возле покорёженной, но всё ещё неприступной ограды.
— Ну, что теперь? — спрашиваю довольным голосом.
Не знаю как, но он точно знал, где я нахожусь. Мельком глянув на меня, вновь посмотрел на ограду и под его взглядом она с мерзким звуком распалась на части, открывая вход.
— Как ты это сделал?
— Не отвлекай меня, — бросил через плечо, заходя внутрь и направляясь в сторону входа.
Глаза недостроя, широкие чёрные проёмы вместо окон, обшарпанный бетон, сырость, тянувшаяся от застывшей в вечном ожидании быть достроенной больницы, всё это, да ещё глухая ночь, безлюдность и навязчивая тишина, вызывали отвращение. Мне здесь определённо не нравилось, но воли моей нет, поэтому покорно следовала за новым хозяином тела.
Он шёл посвистывая, хотя я свистеть не умела, и в этой темноте казалось, что я стала выше ростом, шире в плечах, походка военная, деловая, мужская. Мне казалось, что он воплотившись, изменил тело, заняв моё место. Здесь, в этом глухом местечке, продуваемом всеми ветрами, он казался уместным. Казалось, что ему принадлежат все тёмные места на всей земле. Не даром его имя — Чёрный человек.
Мы остановились внутри здания, на первом этаже, в закутке. Совсем не думая об одежде, он прислонился к стене, достал сигареты и закурил.
— Что-то ты совсем помрачнела. Тебе здесь не нравится? — лукаво спросил он, с прищуром, едва различимом в маленьком свете от сигареты.
— Знаешь да, мне вообще всё не нравится, — хотела сказать с сарказмом, но получилось очень грустно. Вздохнув, спросила его:
— Что вы задумали? Ты и твои последователи? Чего вы добиваетесь?
— О! Ну давай я все карты на стол выложу, для твоего удобства! — хмыкнул он, патетично разведя руки в стороны. — Вот он весь я — перед тобой, в тебе. Смотри, запоминай, может хватит мозгов самой додуматься до моих целей.
— Блестящий план, — отвернулась.
Мне по-прежнему было тяжело смотреть на себя.
Всё это как в кривом зеркале, с мрачной начинкой, полное всякой гадости. Задаюсь вопросом, зная будущее, пронесла бы зеркало, чтобы спасти Марго? Её жизнь важнее жизни тех медиумов, что погибли в ту ночь? А моя жизнь? Спасение одного человека обернулось такими страданиями. Права ли, что так поступила, или же прав Харон и я оказалась незрелой, поступая так?
— Учитель.
Голос прозвучал как отовсюду. Обернувшись, увидела уплотняющуюся рябь в воздухе, в конце она сформировалась в человека. Максим, могла бы догадаться, что именно с ним будет встречаться Клаус.
— Ты опоздал, — недовольно проворчал Чёрный человек, затушив сигарету об стену. — Самостоятельность вскружила тебе голову?
— Простите Учитель, но этому есть объяснение, — взволнованно заговорил он.
С удивлением, мне почудились отзвуки голоса Марго. Близнецы, они так похожи внешне. Но на деле оказались такими разными.
— Белый человек, он…
— Потом, мы не одни, — обрубил его Клаус.
— Что с Белым человеком? — воскликнула в ту же секунду, подавшись вперёд. — Клаус, пусть он договорит!
— Максим, сегодня на нашей с тобой встрече присутствует
