Битва за Изнанку - Дмитрий Александрович Билик
Подобное говорил отец. Конечно, не такими словами. Да, может, и не это вовсе. Столько могло забыться за четыре века. Однако Леопольд считал, что это именно наставления отца в том виде, в котором он их запомнил.
Теперь Дракон искренне сожалел о содеянном. И вместе с тем с большой тревогой смотрел в будущее. В общем, отошел от тех максим, которыми руководствовался так долго. А все дело в новом союзнике.
Когда живешь столько лет в ожидании постоянной опасности, предательства и страха смерти, то доверие становится непозволительной роскошью. Каждый рубежник на определенном этапе жизни запирает сердце на замок, не допуская туда больше никого. Но этот проклятый Матвей, который, казалось, жил как хотел и делал только то, что желал, растопил вечный лед. Леопольду на краткий миг показалось, что этот парень способен все перевернуть. Более того, именно Бедовый может стать настоящим другом. И Лео доверился. Раскрыл свою тайну мальчишке и теперь ужасно об этом жалел.
Дракон даже понимал почему. Когда ты дружишь с человеком, то очень много зависит от схождения характеров. Лео отличался спокойствием в обычное время, и вместе с тем его захватывала лихорадочная жажда действий в критические моменты. И сейчас был именно такой. Необходимо предпринять нечто, пока есть возможность. Ворваться, если надо, во дворец, где укрывается Князь, и…
Что именно и… – Леопольд сам пока не понимал. Он помнил, что связан клятвой со Святославом, потому не может причинить вред напрямую. Но вместе с тем у Дракона было четкое осознание, что надо непременно что-то делать. Время, которое никогда не являлось его другом, утекало как песок сквозь пальцы, хищно скаля свой оскал утраченных надежд.
А Матвей будто и не собирался ничего делать. Словно не понимал количество бед и несчастий, которые может натворить Князь. Как можно оставаться спокойным и равнодушными именно сейчас?
Еще Леопольд сокрушался о том, что к самой тревожной минуте он подошел в состоянии не полной силы. За годы скитаний в некоторых делах Дракон практически проникся истинной сутью вещей. Например, он понимал, что рубцы – палка о двух концах. Чем сильнее ты становишься, тем ощутимее проявляются требования хиста к тебе. Леопольд слышал в кулуарных беседах, что многие кощеи не принадлежат себе. И понимал, что это не просто пустопорожние рассуждения.
Потому не торопился стать сильнее, а следом угодить в зависимость. Потому не старался быстрее попасть под власть огня. Хватало и того, что порой против воли он с невероятным удовольствием подносил руку к горящей конфорке или касался раскаленного чайника. Будто даже невзначай. И лишь запоздало ловил себя на мысли, что это были не его желания. Первые звоночки о том, что будет с ним, когда он перешагнет порог ведунства.
Однако сейчас Дракон сомневался в том, хватит ли его сил, если завтра произойдет конец света. Если начнется война, в которой придется действовать одному, как диверсанту. А ведь у него было все подготовлено для того, чтобы стать не только кощеем, но и, возможно, приблизиться к крону.
Он давно купил расположение многих ученых и технического персонала из Брукхейвенской Национальной лаборатории в городе Новый Йорк. Там чужане создали диковинную штуковину. Как же… релятивистский коллайдер тяжелых ионов.
Леопольд не только выучил название, но и постарался вникнуть в суть того, как все работает. Путем множества столкновений ионов золота можно было достичь высокой температуры. Такой, при которой бы обычная материя распадалась, и образовывалась кварк-глюонная плазма.
Что такое кварк-глюонная плазма Леопольд лишь представлял в общих чернах. Но Дракон смог понять, что этого хватило бы на много рубцов. Пусть действовать пришлось бы не сразу, махом, а в несколько заходов. Но вот он – его путь становления кощеем или кем посерьезнее. Понятно, что отцу подобное и не снилось.
У него даже не было ощутимых препятствий – путешествие по Изнанке до Нового Йорка займет всего несколько часов, На Изнанке нет океана, лишь множество мелких речушек, да крупных озер. Однако сколько дней уйдет на возвышение – неизвестно.
Суть была в том, что сейчас Леопольд находился в подвешенном состоянии. Наверное, потому и отправился за Матвеем. Не чтобы обезопасить рубежника, тому едва ли угрожала опасность. Потому что сейчас он уж очень был нужен Великому Князю. И вряд ли найдется кто-то, кто рискнет пойти против Святослава.
Еще можно сказать, что Дракон шагнул на Изнанку, а затем пошел по следу хиста, чтобы хоть что-то делать. Сидение в четырех стенах квартиры, которая была усеяна «жучками» от людей Князя, угнетало Дракона. А тут какая-никакая, деятельность. К тому же в Выборге он не был лет пятьдесят, а то и больше.
Однако напор, с которым встретил его Матвей, легко убежавший от Скугги, а после сам нашедший Дракона, обескуражил Леопольда. Даже не обрадовал, в просто сбил с ног.
Вот как понимать этого рубежника? То он чуть ли не змеей шипит, чтобы его не трогали, а в следующее мгновение уверяет, что все устроилось. Ну или почти все. Осталось сущая мелочь – переговорить с чурами.
Этого Леопольд тоже не понимал. Всем известно, что эта нечисть (если вообще позволительно их так называть) себе на уме. И в дела людские не лезут, как бы их ни упрашивали. Кто учился в рубежных школах, знают о попытке подкупа норвежским королем Рагнаром (не чужанским, а настоящим), когда он сулил чурам полцарства.
И это не дурацкая присказка. Он действительно свез столько сундуков лунного серебра, что можно было выплавить из него собственную статую. И все для того, чтобы чуры открыли проходы в крепости его врагов. Иными словами, поспособствовали выигрышу в войне.
И что же? Чуры не только не согласились, они жестко наказали всех норвежских рубежников, закрыв проходы в их земли. А следом (связано это было или нет) северное королевство и попросту перестало существовать, уйдя под власть Швеции.
Поэтому к тому, что Матвей пытался «пообщаться» с чурами, Леопольд отнесся не просто с огромным сомнением, а даже с опаской. Как бы после подобных аудиенций не усугубить собственное положение. Да и кто такой Матвей, чтобы выдвигать такие предложения?
Однако еще больше Леопольд удивился, когда чур не просто выслушал слова рубежника, а кивнул и исчез. А вскоре появился. И не один.
Судя по огромным лбам и остаткам седых волос на могучих головах, прибыли не самые
