Ленинград' 84 - Ал Коруд
А нагрузки чуть выше умеренных дают большой бонус. Адекватный выброс эндорфина, гормона счастья. Это в нашем юношеском возрасте зело полезно. Нет, я не марафонец, но в младые годы полюбил бег. Как занялся пешим туризмом, и там резко потребовалась выносливость. Лесов у нас около Белого моря полно. Бонусом пошли высокие оценки на физкультуре, где я играючи проходил кроссы и сдавал нормы ГТО.
В душ и на завтрак. В коридоре уже пахнет вкусненьким. Девчонки живут в соседних подъездах. Руководство общежитием не дураки, чтобы вместе держать взрывоопасную смесь. В гости до девяти пускают, но только тех, у кого корочки общаги. А так у нас все раздельно. Под струями воды невольно ощупывают возвращенное судьбой-злодейкой тело. Ну почему люди стареют? Были бы до пожилого возраста такими же! А потом можно раз и… в дамки! После душа от пробежки осталась лишь легкая усталость. Еще бы надо раздобыть гантели или узнать, где здесь можно заниматься. С этим наверняка Андрюха поможет. Это он у нас боксер и любитель обнимашек в виде единоборств.
На кухне уже возится Серега, самый быстрый и шустрый из нашей компании. За столом сидит и Леха, доедая странную лепешку из пюре, лука и овощей. У нас завтрак проще. Жареная колбаса с яичницей болтуньей. Не самая полезная, но зело питательная пища.
— В кино сегодня пойдете? Новый фильм с Бельмондо.
Леха пьет чай с сушками и взирает на нас вопросительно. Грузинская горная трава на чай не сильно смахивает. Потому её заваривают как можно крепче. Главное ведь для студента — проснуться! Я же смакую французское имя — Бельмондо. Он тут бог боевиков до Джеки Чана и Шварца. Плюс на экране показана красивая жизнь манящей к себе Франции. Я в эти годы даже и не подозревал, что посещу Париж раза три. Правда, последний оставил неприятные чувства. Везде грязь, арабы и негры. Наш дружный мужской коллектив не раз их цеплял и троллил. Обычно наглые до беспредела мигранты боялись русской речи и кричали на нас уже издали. Французские власти — идиоты. Им надо было в девяностые со всей дури завлекать к себе русских. Особенно из республик. Получили бы в итоге несколько миллионов белых европейцев. Образованных и работящих. А это уже совсем другая Франция.
Да и хрен с ними. Они еще за горящую Москву не ответили!
Сергей жует и с полным ртом отвечает:
— Не знаю. Мне на двоих тогда билеты брать. Ваня, ты Наташку возьмешь? Она вроде как на тебя запала. Или будешь искать свою незнакомку?
Леха тут же уставился на меня:
— Что за оказия?
Любит парень иногда выражаться по-старинному. Этого у него от бабули. Если не врет, то она была дворянского рода.
— Да нашел себе любовь с первого взгляда.
— Серега!
— Молчу-молчу. Так брать?
— Ладно.
После обеда Сергей рванул за билетами, а я присел в вестибюле, обдумывая ситуацию. Как мне ту синеглазку найти. Ни адреса, ни телефона. Эх, как все-таки было проще в будущем с их соцсетями! Что мы имеем на сегодняшний день? Знаем курс и факультет. Это если она не соврала. В принципе девушка приметная. Обычно такие глазки идут к светлым или русым волосам. А у нее радикально темный цвет, даже не каштан. Одевается консервативно. Или это такой прикид был для бабушки?
Эк меня угораздило! Сразу занозу зацепить по прибытии в прошлое. Или эта встреча была неспроста? Что-то такое неясное ворочалось в глубине души. Проще все приехать к факультету, когда занятия закончатся и поспрашать народ. А может, и так её увижу. Пропускной системы с ЧОПовцами и прочим отребьем еще не существует, как-нибудь пролезу. Студенческие вроде везде одинаковы.
Пока размышлял, рассматривал фланирующий взад-вперед народ. Естественно, в институте больше противоположного пола. Они ведь другие, девчонки восьмидесятых. Прически модные, многие завиваются, высокие начесы, макияж чуть ли не вечерний. Мол, знай наших! И одеты неплохо. Что за ерунда, когда показывают в наших сериалах в Союзе все серое и невзрачное? Тем более, что это Питер, культурная столица Империи. Вот только что две обтянутые джинсами задницы прошли. Евпатий Коловрат! Вот во мне гормоны бушуют. Отлипнуть взглядом от них не могу и представляю уже в мыслях всякое. Как я в этом возрасте без регулярных отношений обходился? Наверное, просто был не в курсе, как оно может быть. Это и спасало. Самому смешно, но по ходу первая проблема назревает.
Так, а что у меня в те годы было? Точно, Люська с четвертого! Замутил с нею как-то по пьянке, а потом все само продолжилось без взаимных обязательств. Невзрачная на лицо, зато фигура отличная. Ничего себе у меня память! Даже размер сисек вспомнил. Где она, кстати, сейчас? Или второй раз в воду войти невозможно? Сам от себя такого не ожидая, заржал.
«Куда войти?»
Процесс учебы особо не удивил, хотя стало муторно от осознания того, что так предстоит провести время еще четыре года. Девчонки и белобилетники, что начинали с нами, уже на четвертом курсе. Но стране срочно понадобились миллионы юных солдат, и она без содрогания украла у нас два года. А у кого-то и жизни. Афган уже вовсю пылает, да долбоебства в армяге никто не отменял. Тонули, стрелялись, взрывались, гибли в ДТП.
Но, как ни странно, память подсказывала и хорошее. Как быстрее и безболезненней получать у преподов зачеты. Кто из них, что любит, к кому можно подкатить, а кому лучше не стоит. Полезные знания в моей голове сохранились! Надо бы плотнее изучить расписание и понять, у кого после обеда можно прогулять или сказаться больным. И, кстати, узнать, где находится исторический факультет ЛГУ.
Ничего, будем жить!
Комедию с изумительным Бельмондо и несравненной Софи Марсо я смотрел сквозь призму познания кинематографа будущего. Скучновато, актер частенько переигрывает, юмор так себе. Но было любопытно изучать реалии той Франции. Практически нет черных лиц, прикольные обычаи, много курят и пьют. Частенько хохмят. Пожалуй,
