Охотники за потусторонним - Алексей Губарев
— А месяц назад у нас дочь родилась, — чуть ли не слезу пустил по мере повествования Павел. — Так у меня натурально крыша ехать начала. Шуметь нельзя, телевизор смотреть нельзя, в доме постоянный режим тишины и обсуждение шёпотом цвета какашек Софочки.
Последние слова новоиспечённый отец произнёс с такой гримасой брезгливости на лице, что Аркадий немедленно дал себе зарок не жениться и не заводить детей ближайшие лет двадцать, а то, может быть, даже шестьдесят.
Оказалось, Паше даже имя дочери выбрать не разрешили. Жена с тёщей встали насмерть, утверждая, что новая принцесса просто обязана носить имя какой-то четырёхюродной бабушки, внешность которой никто не помнил, но память о ней по-прежнему не давала спокойно жить всем окружающим.
О своих непосредственных обязанностях Аркадий сумел вспомнить только минут через пять словесного водопада, после чего немедленно достал из дипломата последнее изобретение.
— Это чё? — изумлённо уставился на артефакт Павел.
— Компас, — выдал заготовленную легенду Аркадий. — По специальности работу не нашёл, вот, занимаюсь реставрацией антиквариата.
— О чем я и говорил, — тут же залез обратно на своего конька громила. — А ведь ты у нас на курсе самым умным и перспективным считался. Я искренне считал, что раз ты универ бросил, то значит, фартануло тебе в жизни. А оно вон как получилось. Старьё в божеский вид приводишь.
На секунду Павел замер, на его лице отразилась напряжённая работа мысли, а потом он жадно поинтересовался:
— Ну и чё платят за этот хлам? Нормально поднимаешь?
— Да так, — стушевался Аркадий. К вопросам о деньгах он готов не был, даже не подозревая, что кому-то придётся об этом говорить.
— Ну видно же, — тыкал пальцем в артефакт непонятно от чего возбудившийся Павел. — Вещь старинная, наверняка заказчики не бедствуют. Давай говори, сколько запросил. Хочу убедиться, что тебя не надули в очередной раз.
Непроизвольно Аркадий опять вспомнил первый курс института и постоянные приколы со стороны более привычных к самостоятельному быту соседей по общаге. Несколько раз паренька из глухой рязанской провинции разводили на деньги, делая это настолько искусно и непринуждённо, что Аркаша даже не понимал, что его обманули.
Павел пресёк подобные шалости одним грозным рыком и с тех пор интересовался практически любыми действиями соседа по комнате, тем более что Аркаша не сопротивлялся. Он учился, и эта наука не раз пригодилась ему в самостоятельной жизни.
Сейчас же Аркадий плыл в луже собственной лжи и отчаянно пытался придумать, как аккуратно свернуть неприятную тему.
— Ты чё, братан, мне говорить не хочешь? — искренне удивился Павел. — Мне? Другу своему? Стесняешься?
— Да успокойся ты, — стушевался Аркадий, не выпуская из поля зрения барную стойку. — Пятьсот долларов.
— Сколько?! — изумился Павел.
«Переборщил», — подумал Аркадий.
— Обалдеть можно! — продолжал орать Павел. — Вон у стойки охранник сидит, он за месяц наверняка таких денег не получает. Я у себя на работе двести и то не всегда получаю. А ты знаешь, сколько сейчас подгузники стоят? А детское питание?
— Подгузники? Кому понадобились подгузники? — с облегчением услышал Аркадий знакомый голос. За последние несколько минут юноша уже успел напитаться от бывшего сокурсника негативом, поэтому весёлый и жизнерадостный голос коллеги был глотком холодной воды в жаркой пустыне.
— О, а ты кто? — с подозрением уставился на Синего Паша.
— Коллега его, — широко улыбнулся Костик.
— Да ладно?! — не поверил громила. — Вы что? Вдвоем компасы красите?
— Что скажут, то и делаем, — беззаботно пожал плечами Костик. — Если надо, то что угодно покрасим.
«Что они несут?» — с тоской подумал Аркадий, активируя свое изобретение. Тяжёлая массивная стрелка сделала полный оборот, а затем уверенно указала острым концом в сторону барной стойки.
— Работает! — удовлетворённо улыбнулся Аркадий.
— Да ладно, — искренне удивился Костик. — И даже взорваться не пробует?
— Ты что несёшь, братан? — немедленно встал на защиту бывшего соседа Павел. — Это же компас, там нечему взрываться.
— Да это он шутит так, — попытался успокоить громилу Аркадий. — Антиквариат, знаешь ли, разный бывает. Чего только не попадается.
— Странные шутки, — пробурчал Павел, делая еще один глоток из бокала с пивом. — Сначала шутят невпопад, а потом неприятности происходят.
— Какие неприятности? — не понял Костик, но, увидев жест Аркаши, немедленно замолчал и уселся на свободный стул. — А вы откуда знакомы?
— Это Павел, — представил бывшего соседа по комнате Аркадий. — Мы с ним жили вместе и учились в универе в одной группе.
— Ого, — удивился Костик. — Практически родственники.
— Ага, родственники, — пробурчал всё ещё недовольный Павел и тут же допил свой бокал, казавшийся маленьким в его ладони. — Даже не позвонил ни разу после отчисления.
Он встал и хмуро посмотрел на нетронутое пиво Аркадия.
— Ну ты чего ждёшь, малой? Хоть бы пригубил за встречу…
— Да я роллы жду, — попытался оправдаться юноша, но ситуацию вновь спас Костик, заявив со смехом:
— Да куда ему столько пива, не утащим же потом! Братан, давай я с тобой выпью! Здесь как? Нефильтрованное есть?
— Есть, — краем рта улыбнулся Павел и жестом остановил начавшего вставать Синёва. — Сиди, я сейчас сам принесу.
— Я вообще-то думал, что мы здесь по работе, — глядя в спину идущего к барной стойке громилы, немедленно поддел коллегу Костик. — А ты вечер встречи выпускников устроил.
— Я его случайно встретил, — отмахнулся юноша. — Зато сам посмотри. Типичный пример работы позитивщика. Паша, когда меня увидел, буквально лучился от счастья. А сейчас хмурной, что самому рядом с ним тошно становится.
— Это я заметил, — согласился Костик. — А что с твоей чудо-машиной? Неужели работает?
— Шутка, повторенная дважды, перестает быть шуткой, — немного обиженно проворчал Аркаша. — Сам посмотри. Стрелка указывает точно на барменшу.
— Ну не то чтобы точно, — глянул на прибор Синий. — Может, там ещё кто-то есть? В подсобных помещениях? Или просто прибор некорректно работает?
— Нет, — покачал головой Аркадий. — Для поглощения эмоций позитивщику нужен практически тактильный контакт, сантиметров двадцать-тридцать, не больше. Под эти критерии подходит только барменша.
— А мужик, который за стойкой сидит? — не унимался Константин. — Вон глянь, твой однокурсник его чуть со стула не снёс.
— Ну это же клиент, — продолжал настаивать на
