Волшебные истории Друскининкая - Елена Севидова
— Мама, посмотри, что нам принес наш сосед! Он приглашает нас прогуляться к Солнечной тропе и поиграть в тайники. Давай пойдем, ну, пожалуйста, — скорчил просительную гримасу Антанукас.
— Ой, это вы! Добрый день! Как неожиданно, я даже и не рассчитывала сегодня на прогулку, ведь заранее мы и не договорились совсем, — приветствовала гостя Эрика.
— Извините, что не пригласил вас заранее. Просто мой коллега немного задержался с новым тайником, и я не знал, когда точно он мне его привезет. Как только сегодня я его получил и проверил, сразу пошел к вам, чтобы, не теряя времени, мы вместе поместили его в положенное место. Ну так что? Идем?
Эрика очень обрадовалась этому визиту и приглашению и еще тому, что Антанукас тоже обрадовался, и даже забыла, что несколько минут назад собиралась огорчаться из-за отсутствия «крышного» человечка.
— Да, конечно, пойдем! Только подождите пару минут — я накину на себя что-нибудь для лесной прогулки, — весело ответила Эрика и побежала в свою комнату. Переступив порог, Эрика удивленно обвела глазами комнату — по всем стенам плясали солнечные зайчики, хотя солнце уже начало скрываться за верхушками сосен и по всем законам природы никаких солнечных зайчиков в это время суток быть не должно. Тогда Эрика перевела взгляд в окно — блестящая труба сверкала на черепичной крыше, сама по себе излучая яркие блики и посылая по сторонам блестящие комочки, которые прыгали по комнате Эрики и оставляли за собой следы хорошего настроения.
«Какое у нас чудесное и удивительное место, наша улица Вейсейу», — подумала Эрика и поспешила на прогулку.
Улица Тадо Костюшкос
В тот апрельский вечер Йолита бесцельно слонялась по пустой квартире, не зная, чем себя занять. Планомерно перемещаясь из комнаты в комнату, Йолита оглядывала скудный интерьер, печально вздыхала и шагала по коридору в следующее помещение. Смотреть в окно совсем не хотелось — там за окном все равно нельзя было ничего разглядеть, кроме безлюдного парка с парой скамеек у входа. А еще этот зловещий заброшенный летний театр, который издалека был похож на место какого-то шабаша лесных ведьм. Такой пейзаж совсем не добавлял оптимизма и так уже сильно испорченному настроению. Сейчас Йолита чувствовала себя брошенной и очень одинокой. И дело совсем не в том, что ее новообретенный официально законный муж, любимый Андрюс, едва только они успели переехать в новое жилище, которое по нынешним меркам считается очень респектабельным, современным и престижным местом, оставил ее одну на несколько недель и уехал зарабатывать средства на обустройство этого самого престижного семейного гнездышка. И даже дело совсем не в том, что в подъезде, где располагалось это гнездышко, да и во всем доме не было ни единой живой души. Часть квартир в доме у леса на улице Тадо Костюшкоса еще не была распродана, а в уже выкупленные квартиры жильцы еще не успели заселиться — видимо, ждали наступления майских праздников, чтобы выкроить свободное время для переезда.
Причина грустного настроения Йолиты была в том, что здесь и сейчас она не могла посвятить себя своему любимому делу — преподаванию игры на скрипке для маленьких музыкантов. Несколько дней назад Йолите пришлось уволиться со старого места работы, из музыкальной школы небольшого поселка в пригороде районного центра. На общем семейном собрании было решено, что три раза в неделю ездить на работу почти за шестьдесят километров не то что невыгодно, учитывая траты на дорогу, бензин и обслуживание автомобиля, но и нерационально, учитывая потерянное время и силы в пути. Йолита, естественно, была согласна со своим умным и рассудительным супругом, тем более он окончательно заверил ее, что обязуется полностью содержать их небольшую ячейку общества, а в случае прибавления в ячейке новых членов — с еще большим усердием отдать себя всего во благо семьи. Молодой женщине нечего было возразить на такие железные аргументы, так что ей пришлось написать заявление об уходе и покинуть любимое место работы. «Ничего, в том городе ведь тоже есть ученики по классу скрипки. Устроюсь в музыкальную школу, не останусь без дела. Все будет в порядке», — уговаривала себя Йолита, забирая свои вещи из класса, в котором пролетело много приятных часов за разучиванием с юными музыкантами сложных партит и этюдов.
В очередной раз пройдясь по длинному коридору и заглянув в каждую из четырех комнат и еще в кухню и кладовку, Йолита решила не поддаваться унынию и занять себя каким-нибудь полезным делом.
Оглядев гору коробок в прихожей с упакованными при переезде вещами из старой квартиры, Йолита решила разобрать посуду и кастрюли, чтобы привести кухню в состояние рабочей готовности для создания семейного уюта и комфорта, что, как правило, не бывает без сытного и вкусного обеда или ужина. Благо кухня уже была полностью оборудована мебелью и всей необходимой техникой.
Решительно взявшись за дело, Йолита распаковала коробки с кухонной утварью, чашками, тарелками, столовыми приборами и прочими необходимыми в быту предметами и принялась расставлять все по своим местам.
Когда работа была закончена, Йолита с довольным видом оглядела результат своих усилий. Часы уже давно показывали за полночь, и за окном наступила почти прозрачная ночная темнота. Такие удивительные ночи можно застать только в очень короткий промежуток времени. Они потихоньку, как бы вкрадчиво, начинаются после дня весеннего равноденствия, когда солнце укрепляет свои позиции и задерживается на небосклоне все дольше и дольше, а ночная густота отступает под его натиском. И продолжают растворяться вплоть до праздника Святого Йонаса в июне, когда светило захватывает почти все время суток, насыщая землю своими жизнетворными и плодородными лучами, а ночные часы становятся такими короткими, как будто их и не было вовсе.
— Дело сделано, можно со спокойной совестью отправляться спать, — удовлетворенно подумала Йолита и решила оставить все печали в этом ушедшем дне, потому что дала себе обещание впредь не предаваться отчаянию и унынию, как бы одиноко ей ни было бы в тот момент.
Войдя в почти пустую спальню, где из обстановки была только большая высокая кровать, Йолита все-таки позволила себе на минутку загрустить, вспомнив, что ее Андрюса сейчас нет рядом и вернется он только через несколько недель. А все это время ей придется жить в этом доме одной, без него, без учеников, без коллег по работе и даже без соседей.
— Ну-ка, запрещаю тебе раскисать, и вообще соберись. Нельзя на
