Бог войны - Григорий Семух
Я и сам не понял, как утренние посиделки с Линдой стали самой приятной частью дня. Мы полностью перешли на ты, много болтали, смеялись над подслушанными у солдат шутками. Я периодически удивлял ее своими познаниями в понимании механики природы, а она удивляла меня своими знаниями в области магии. Я учил ее стрелять из винтовки, производство которых мы уже поставили на поток, а она рассказывала мне о големостроении… И при этом мы оба не решались обратиться к нашим родителям с просьбой расторгнуть договор о моей помолвке с Селеной, хотя оба знали, что она не состоится.
— Селена не выйдет за тебя, — сказала мне Линда, кажется, на третью нашу поездку на завод, — не думаю, что она вообще за кого-то выйдет.
— Не больно-то и хотелось, — подавил я рвущиеся наружу слова и вместо этого спросил. — Почему?
— Она вошла во вкус, как мне кажется. Когда мать умерла, она постоянно присутствовала рядом с отцом, поддерживала его, помогала, сначала морально и просто в быту, а потом, сама, наверное, не поняла, как так получилось — и в принятии политических решений. Я думаю, она чувствует, что тоже частично правит, пусть и через отца. Не захочет она быть королевой как «женой короля». Мне кажется, она хочет стать королевой, именно как наследница династии. Если и согласится на замужество, то только с кем-нибудь сильно слабее ее характером, чтобы держать при себе как номинального правителя… Куклу на троне.
— Зачем тогда ехали в такую даль? Принимали предложение?
— Диаметрально противоположные с отцом версии, — усмехнулась Линда. — Селена воспринимала ваш конфликт с империей как закономерный итог правления сильной королевы. Альда едва ли не единственное из окрестных королевств, которым второе десятилетие правит женщина. Тебя, уж прости, Селена считала слабым правителем. Отец же, наоборот — считал, что война — это закономерный результат прихода к власти сильного короля.
— Кто оказался прав? — улыбнулся я.
— Отец, — пожала плечами Линда, — теперь, по его мнению, наши семьи, должны любыми путями породниться. Генерал уже рассказал ему о твоем военном гении, мастерстве оружейника и промышленника, а вот Селене ты показался излишне сильным правителем. Она рассчитывала на свое старшинство и твою молодость, но поняла, что здесь у нее не получится править единолично… Хотя твоя мать ее кумир, и Селена, кстати, намекнула мне, что твоя мать правит через твою голову.
— Странная девчонка, — покачал я головой, — не то, чтобы мне слишком уж хотелось жениться… На ней, — тут же добавил я, — но битвы за власть у нас бы не было. Я знаю, что моя мать правит через мою голову, замечаю, что указы которые я подписываю, начинают исполняться еще задолго до того, как на них появилась моя подпись, но я не слишком против. Агата лучше меня разбирается в управлении королевством, меня же интересует другое.
— Война? — грустно усмехнулась Линда, и я понял, что ей несмотря на то, что она может в одиночку перебить десяток-другой мечников, война как раз совсем не интересна.
Ей безразличны победы и флаги
Она любит баллады и саги
Она без ума от сонетов, что посвятил ей какой-то писатель.
А эти подвиги, битвы, маневры ей попросту неинтересны
И пока принц ходил на войну — менестрель трахал принцессу…
Я усмехнулся, отследив прыжок мыслей, и умственным усилием вернул их на прежние рельсы.
— Нет, война мне не интересна, я ее не хотел, просто пришлось разгребать то, что назревало очень долго. Но зато она позволит под шумок провести кое какие реформы…
Карета подпрыгнула на знакомой кочке — этим маршрутом мы ездили уже не раз, и я понял, что мы подъезжаем.
Завод функционировал. Жизнь в цехах кипела. Конвейерные ленты таскали материалы и запчасти, многочисленные рабочие, собирали не менее многочисленные компоненты в нечто цельное, грузчики грузили, уборщики убирали, охрана охраняла, инженеры инженерили… ну, в меру сил. Процессы, единожды налаженные и запущенные, продолжали работать даже без меня. Конечно, те из них, которые не требовали моего прямого участия.
Водород производился и собирался, баллоны и снаряды отливались, винтовки с примитивным кремневым замком штамповались уже десятками в день. Пока еще не сотнями, но мы только начали наладку производственного процесса… А я именно в это время надумал технологию сменить.
Генри сразу же взял меня в оборот, сунул под нос кипу бумаги, затребовал подписать целый талмуд и потащил по цехам, требующим моего внимания.
— Трубы, банки, железные палки, — устало зевнула принцесса, тоже увязавшись следом и почему-то решив не идти в этот раз на стрельбище или в кислотный цех, который я создавал на ее глазах, и в котором она даже, в первый день держала молнию, как обладательница самого вместительного внутреннего манохранилища, — мне казалось твоя работа Арт, веселее и интереснее.
— Это рутина, — я пожал плечами, — можешь пока сходить с Хадсом на стрельбище. Они с генералом выжирают боеприпасы как половина корпуса Кригга, но скоро, наверное, станут снайперами. Я сейчас в электролизный цех пойду, там тоже работа ждет.
— А это не трубы и банки?
— Банки, — я вздохнул, — и трубы. Если не сложно можешь сходить в кислотный цех, хочу посмотреть, что там у них получилось спустя столько дней. Мне нужен образец.
Линда согласилась. Эксперимент с вечной трансмутацией принцессу заинтересовал и, помнится, в первый день мы потратили не менее часа чтобы создать установку для производства кислоты из воздуха, и посадив, наконец, Линду за генерацию молнии, я оставил ее следить за производством, а сам продолжил нудную, но важную работу по обеспечению производственных процессов.
В тот раз выход был совсем смешным и концентрация никакая — сода, засыпанная в резервуар, шипела и бурлила еле-еле. Я решил, что мы зря замахнулись сразу на промышленный масштаб, надо было протестировать на мелкой партии. Сделать электролизную колбу размером с лампочку и прогонять воздух
