Алукард и Первый Метаморф - Ставр Восточный
— Успокойся. Боги шлют нам лишь те испытания, которые мы способны выдержать.
Старый вампир был хорошо образован. Он знал — Терос Мегаро много старше Богов. Но очевидным для него было и другое: Пожелай Небожители — и опасность Лакун для людей сошла б на «нет».
Но в религиозных трактатах Терос Мегаро превозносят как великое испытание! Как вызов роду людскому! Как его крест и великую борьбу!Благодаря этой борьбе мы растем и мужаем. Благодаря этой борьбе возникают Избранные!
Отец Викентий мог добавить, что «внешнее» зло заставляло людей куда как меньше дурить и воевать промеж собой…
В этот раз он не планировал носиться по городу и повергать теросов. Конечно, размяться и отвлечься от однообразных будней не помешало бы, но пусть этим занимается молодёжь. Сам же он должен выполнить возложенные на него вместе с саном обязанности и позаботится о людях, прибывших под защиту стен его храма. Что было не так просто сделать — с организационной точки зрения.
Из-за текущей «политической» обстановки и падения (чего греха таить?) авторитета церкви в храмах пожелали укрыться не так много людей. Старый вампир, задумавшись, в тревоге стиснул кулаки.
Его раздражало, когда высшие иерархи забывали своё призвание, погрязнув интригах и борьбе за власть. Не удивительно, что Боги часто относятся к служителям своих культов, как к забавным, но по большей части раздражающим «зверушкам» (если не вредителям)… А что им ещё делать?
Стоит Покровителю отвернуться, своими делами заняться (ненадолго — лет эдак на сто), последователи тут же войну какую начнут, соседей режут, раскол учинят. И всё это разумеется «Во славу твою, Господи».
Вот и держатся Боги от своих же священнослужителей подальше, ограничиваясь конкретными заданиями для конкретных заслуживших доверие лиц… Раньше (ещё лет пятьдесят назад) эта ситуация была «тайной Полишинеля». То есть умные всё понимали, но вслух о подобном говорить считалось дурным тоном. Сейчас же, напротив, стало модно фрондировать против церкви, быть «атеистом» и трубить о том, что «Бога в храме нет».
И Викентий в определенной мере был благодарен этим болтунам — высшие сановники, почувствовав для себя угрозу, забегали и засуетились. Однако, текущая ситуация мешала и нормальным священнослужителям. Порой даже больше, чем их нечистоплотным коллегам…
Вот и сейчас. Убежище рассчитано на четыре тысячи, пришло только полторы. При этом в государственных Цитаделях нехватка ресурсов и места… Ведь создавались они, когда в городе было гораздо меньше населения, и с расчетом, что часть людей укроется в храмах…
А с прибывшими хлопот немало. Всех нужно успокоить, разместить (некоторые не только со скарбом пришли, но и со скотиной…), обеспечить, организовать. И решить сто и одну «неожиданно» возникшую проблему, а также проследить, чтобы люди чудили поменьше. А потом разбираться с последствиями того, что предотвратить не успели…
Отец Викентий решил обойти вверенный ему объект.
— Это племенной хряк! Я не позволю его под нож ради мяса! — воинственно встопорщил бороду коренастый мужичок, наскакивая на молодого Исидора.
— Он сломал две ноги и долго не протянет! — пытался увещевать хозяина скотины служка. — А на кухне сегодня мясо для супа потребно.
— Ради супчика забить моего красавца? Не бывать этому!
— Но как же он без ног?
— А что ноги?! Я тут Матвея Филиппыча видел. Он мне через пару часов прекрасные протезы смастерит!
— Вы хотите поставить свинью на протезы? — опешил служка. Да и вампир от такого поворота весьма заинтересовался происходящим.
— Дурень, «хозяйство» то при нём остается! В первый раз, что ли? Нужен холодец — хлобысь копытце с рулечкой! Вот тебе и закуска на стол, а саму животинку — к Матвею. И вот она дальше на протезе бежит жирок нагуливать…
— А я ведь ушел в монастырь подальше от мирской суеты, — усмехнулся древний вампир…
Бум… Бум… По стенам прошла ощутимая вибрация.
Святой отец сосредоточился и усилил слух, стараясь определить, что же его насторожило.
Бум!… Так. Это ворота, и кто-то большой в них ломится. И точно — в коридоре зашелестели шаги, в помещение стремительно вошел один из охранников. Приблизившись, негромко произнес:
— Отец Викентий! Терос. Четвертый ранг. У входа!
А вот это уже интересно…
— Исидор, — вампир обратился к помощнику, — закончи здесь, — кивок в сторону хозяина свинки. — А я гляну, кто к нам пожаловал?
— Святой отец, подождите! — попытался откреститься от подобной участи подчиненный, но батюшки уже и след простыл…
Через несколько секунд отец Викентий уже стоял у оконца в воротах и с интересом разглядывал здоровенного медведя.
— Экий красавец! — оценил богатырские стати тероса вампир. — Сорок седьмой уровень! Как же ты, чудо, до главного прорыва к нам протиснуться умудрился?
Бум! От нового удара стены задрожали, а металл врат жалобно заскрипел…
Затворив смотровое окошко, вампир расплылся в предвкушавшем оскале и дернул ручку входной калитки.
— Хм… Перекосило, — святой отец от души саданул по дверце ногой, да так, что «проситель», расположившийся с другой стороны, с возмущенным ревом кубарем полетел куда подальше.
Выйдя из храма, вампир улыбнулся и расправил плечи. Как же хорошо иногда размяться и «отпустить контроль» без опасения что-то (или кого-то)сломать!
А монстр предполагался весьма прочным, посему Отец Викентий планировал с его помощью скинуть часть накопившегося из-за административно-хозяйственной возни стресса.
И зверь не подвел. Быстро придя в себя после оплеухи, вскочил и снова яростно зарычал. Чутье шептало зверю бежать без оглядки, вот только «голос разума» был задавлен Голодом, толкающим мишку к ближайшему источнику ментальной энергии…
— Что ж ты, тварь безбожная, в Храм Господень ломишься?! — зарокотал древний вампир. Он всегда испытывал тягу к некоторой театральности, так что дал монстру время прийти в себя, и только когда тот с рёвом ринулся в его сторону, придавил супостата телекинезом к земле. Как раз за мгновение до того, как терос активировал какое-то магическое умение.
Мишка сдавленно хрюкнул и пробил мордой брусчатку. Во все стороны полетела каменная крошка.
«Тц… Перебор, однако!» — священник уменьшил давление, не желая портить мостовую перед храмом.
— Эх! Переоценил я тебя, — вздохнул отец Викентий, после чего под щелчок пальцев терос был скручен и выжат, словно белье после стирки.
Брызнувшая от такого обращения алая жидкость вместо того, чтобы расплескаться по земле, взвилась в небо и
