Никто не услышит твой зов - Дарья Демидова
— Что ты там бубнишь, Ищейка? — грозно посмотрел на него Константинов.
— Я говорю, что маньяк был знаком со всеми ними, но общих связей у них мы найти не смогли, — уже громче пояснил Кирилл.
— Плохо ищите, — отрезал Константинов, но от новой порции криков воздержался. — Ищите, как маньяк мог узнать, что все жертвы виновны, где мог с ними встречаться. Не на улице же он с ними знакомился?
— Богданов работает над этим вопросом, — ответил Кирилл смущённо. Начальник прав: за месяц не смогли выяснить как маньяк выбирает жертв, где он их находит. Недопустимый провал.
Константинов уже хотел было что-то добавить, но тут у Кирилла и Шилова одновременно зазвонили телефоны.
Мужчины переглянулись и оба скривились. Судя по всему, новости их ждали не очень хорошие. Калинину звонил Лежаков. Выслушав коллегу, Кирилл посмотрел на майора, который точно так же выслушал Вахрушина.
— Шишкинский лес. Три трупа, — пояснил Кирилл коллегам и посмотрел на побледневшего Шилова.
— В смысле «три»? — вскинул брови Константинов и приподнялся.
— Плюс двое полицейских из людей. Прыгаем к Лежакову.
Перенести Шилова взялся Константинов, и уже через пару мгновений акудзины оказались в сумрачном мокром лесу. С веток капала вода, шумела опадающая листва, трещали под ногами ветки.
Лежаков встречал их немного в стороне от места преступления. За полуголыми кустами виднелся свет от факелов, что маньяк оставил на месте ритуала.
Они прошли к поляне и увидели поистине ужасающую картину. Лейтенант Вахрушин стоял над трупами коллег бледнее мела и нервно теребил собачку молнии на куртке. Перед ним лежали тела молодой девушки и мужчины лет тридцати. У обоих в руках было табельное оружие. Они лежали спинами друг к другу, и их головы были неестественно вывернуты.
Рядом на кривом старом дубе висело обнаженное тело молодого мужчины с порезом на шее.
— А где Катенька? — спросил Ворон Лежакова с облегчением, когда понял, что девушка ему не знакома.
— Отправил Фотю домой отвозить. Работает Интерпол, нечего ей тут делать, — ответил коллега и, достав из нагрудного кармана пачку сигарет, вытряхнул одну, но закуривать не стал.
Шилов присел на корточки возле тел подчинённых и, склонив голову, обнял ее руками. Лица на нем не было. Остальные молчали, боясь нарушить тишину. Это было скверно, очень скверно.
Первым пришел в себя Константинов:
— Калинин вызывай криминалистов. Гасановича сюда немедленно! Лежаков, рассказывай!
— Патрулировали, как обычно. Услышали выстрелы. Пока сообразил откуда, время потеряли. Еще Катерину надо было спровадить. Приказал ей вызывать подмогу, сам помчался… В общем, пока добежал, маньяка уже не было.
— А что не почуял эмоции жертв? — тихо спросил Константинов, покосившись на Вахрушина, но молодой человек, будто их не слушал.
— Не успел. Когда от человечки отошел, уже ничего не было. Будто жертва была мертва уже, а эти, — Пётр кивнул на трупы полицейских, — не мучились…
— Вижу, что не мучились, — зло проговорил Константинов. — Ты чего там делаешь, Голицын?
Марк присел рядом с трупами и внимательно смотрел на них. Услышав голос начальника, он поднял на него глаза:
— Я, конечно, не медик, но кажется им очень грамотно свернули шеи, — проговорил он и тоже покосился на Вахрушина.
— Слышишь, как тебя там! — крикнул лейтенанту Константинов. — Ты что встал, как столб, едрит твою налево! Потом плакать будешь! Делом займись! Место оцепить, никого не пускать!
Вахрушин посмотрел на Константиновна, будто только заметил, что к ним подоспело подкрепление. Он глянул на Шилова, и тот кивнул, подтверждая приказ здоровяка из Интерпола.
Когда лейтенант скрылся, Кирилл обратился к присутствующим:
— Эльнар Гасанович будет через полчаса. Остальные пакуют вещи и выдвигаются.
— Хорошо, — кивнул Константинов. — Так что ты там говорил, Голицын, про свернутые шеи?
— Вы когда-нибудь ломали шею кому-то при помощи силы?
— Было дело, — словно стесняясь прошлого признался Константинов.
— Я не боевой акудзин, но, по-моему, это дело непростое.
— Сила нужна хорошая, не меньше шестерки. Поэтому в Седьмой отдел ниже не берут. Концентрация приличная. А этих, судя по всему, убили одновременно. Значит еще и опыт. Молодежь вроде вас сработала бы топорно, скорее задушили бы силой, но не сломали позвоночник. Тут дело техники.
— Хотите сказать, что маньяк имеет какой никакой боевой опыт? — с удивлением спросил Кирилл.
— Не обязательно боевой, — покачал головой Константинов и задумался. — Просто опыт. Просто хорошо владеет сущностью. Тренировался ей владеть.
— Из этого можно сделать вывод, что это кто-то из наших, — фыркнул Иван.
— Я тебе сейчас рот с мылом намылю за такие предположения! Еще Голицына приплети! Он как раз под это подходит! — рявкнул на него Константинов и добавил уже более спокойно. — Не обязательно служить в органах. Многие сильные акудзины сами тренируются. Это как в здоровом теле здоровый дух. Да, Голицын?
— Я не знаю, о чем вы. Я так-то с детства с ней неплохо управляюсь.
— Ты да, а вот твой отец и дядька тренируются по сей день.
