Сергей Лукьяненко - Мелкий Дозор (сборник)

– Да, если вам интересно. Тут должен быть семейный альбом.

Он поднялся по лестнице на второй ярус, вернулся с огромным фолиантом, положил на стол.

– В основном какие-то совсем древние фотографии по линии деда. В начале есть генеалогическое дерево. Моих фотографий тут нет вообще. Есть одна родительская. Остальные он, кажется, сжег. Даже не знаю, почему эту оставил.

Фризен перевернул толстую кожаную обложку и целый блок картонных страниц. На самых последних Маша увидела фотографию Светлого мага. Она была сделана, судя по дате, восемь лет назад, но разительно отличалась от той, что нашла Маша в оранжерее. Дело не в том, что Вебер выглядел значительно старше, почти стариком, словно резко сдав. Здесь на его лице лежала печать одержимости. Маша вдруг подумала, что во всем этом огромном доме нет ни одной фотографии прежнего хозяина. Впрочем, как и любых других семейных фотографий или портретов, какие обычно ожидаешь встретить в старых особняках. Она перевернула страницу.

– Это родители, – прокомментировал Айлерт.

Мать Фризена была очень красивой женщиной, светловолосой. А отец очень походил на Айлерта. Точнее, наоборот.

– И вы совсем не знали деда?

– Знал его с той стороны, с которой знать бы не хотелось… Так что разница невелика. Он был против брака родителей. Делал все, чтобы они не были вместе. Мой отец из фризов. Это национальное меньшинство, у нас даже язык совершенно другой, чем у немцев. Но деду отец, конечно, не поэтому не нравился.

– Он был оборотень?

– Да. Потом он инициировал мою мать, хотя она, наверное, могла бы стать сильным магом, как дед. Они надолго прервали отношения. До тех пор, пока не появился я. Дед немного оттаял. Ну, это сильно сказано, конечно. Но мы все же иногда бывали в этом доме. Хотя каждый раз пребывание здесь заканчивалось жуткими скандалами. Все прекратилось, когда я прошел инициацию.

– Но почему?!

– Я хотел. Это кажется странным? Дед желал, чтобы я стал магом. Но я не доставил ему такого удовольствия. За все те унижения, оскорбления и прочие прелести. Это одновременно была и месть. И я не жалею. Хоть и расплачиваюсь за нее некоторыми неудобствами, присущими оборотням.

– Мне жаль, что все так вышло, Харди.

Он только пожал плечами.

– Что собираетесь делать дальше?

– Пойду спать. Вы должны остаться сторожить библиотеку.

Фризен кивнул. Когда Маша выходила, он достал с полки какую-то книгу, сел в кресло и принялся задумчиво перелистывать.

Айлерт пролистал книгу и еще час сидел задумавшись. Затем вышел из библиотеки, осторожно поднялся на второй этаж. Смотрел несколько минут на спящую Машу. Потом так же неслышно удалился, вышел из дома. Мотор автомобиля негромко заворчал, как разбуженный зверь. Фризен очень тихо вырулил на дорогу, медленно выехал на автобан. Миг стоял. Потом черный автомобиль, взревев, рванул прочь. На ночном автобане Айлерт выжал из машины максимум. Из динамиков гремела композиция «Кетткар» – «Рейвланд». Такая музыка выметала из головы все мысли, только заставляла гнать и гнать вперед. Минут через сорок автомобиль замедлил ход. Фризен слизнул кровь с прикушенных губ. Доехал до развязки, повернул назад. Набрал номер на телефоне.

– Нужно встретиться. Через полчаса.

Он свернул с автобана в Бад Ибург, один из небольших городков, что раскиданы по округе. Оставил машину на стоянке у парка и направился вглубь. На скамейке около пруда сидел, ссутулившись, мужчина. Айлерт сел рядом. Оба некоторое время смотрели на гладкую поверхность, в которой отражался мрачноватый силуэт холма и замка на нем.

– Проверь меня.

– «Тройной ключ». Ты понял?

– Да. Защита твоя выдержала или нет?

Незнакомец повернулся к Фризену, присмотрелся.

– Почему сомневаешься?

– Потому что пришлось делать вид, что сработало. А теперь я думаю, может, действительно частично сработало.

– Ты что-то лишнее сболтнул девчонке?

– За кого меня принимаешь?

– Все нормально с защитой. А вот с тобой – нет.

– С чего бы?

– Раз уж ты подумал, что что-то не в порядке. Может, девчонка тебе симпатична, Харди?

– Она – симпатичная. Но у меня бывали и посимпатичнее. – Фризен поднялся. – Больше ничего?

– Ты чист. Точнее, эта дрянь на тебе висит, но не пробивает. Ты уходить уже собираешься? Вытащил меня только из-за своей паранойи? Рассказывай, что девчонка успела раскопать?

– Заклятие плодородия.

– И все?

– Изучает библиотеку деда. Пока больше ни до чего не докопалась.

– Так, может, ее убрать пора, пока она не докопалась?

– Шутишь? В доме уже была подозрительная смерть.

– Вывези ее прогуляться.

– Ты прекрасно понял, что я имел в виду. Смерть рядом со мной.

– До того, что ты убил собственного деда, еще додуматься надо.

– Ты приставил меня к ней для отвода глаз. Не впутывай меня в это дерьмо.

– Других вариантов все равно не было. Ты – хозяин дома. И ты уже засветился. Даже если девчонку устранит кто-то другой, ты все равно попадешь в список подозреваемых. Кто знает, может, про тебя еще что-нибудь раскопают.

Айлерт нервно облизнул губы, нахмурился, почувствовав вкус крови.

– Боишься за свою шкуру, Харди?

– Она мне очень дорога. И я не хочу становиться разменной пешкой!

– А это уже зависит от тебя. Придумай, как выкручиваться. Сам знаешь, в таких делах ошибки не прощаются.

Неизвестный не спеша поднялся.

– То, что к тебе применили «ключ», ни на какие мысли не наводит?

– Наводит, – хмуро отозвался Фризен.

– Ну что ж, с другой стороны, «ключ» развязывает тебе руки – будешь постоянно в доме, крутиться около девчонки. И ты знаешь, что делать, если вдруг она найдет ТО заклинание. Даже если с тебя потом сдерут шкуру, разрежут на мелкие кусочки или развоплотят! Оно не должно попасть к Светлым!

Маша проснулась. Сквозь шторы прорывался яркий луч, ломаной линией делил комнату пополам. Приведя себя в порядок и одевшись, девушка спустилась вниз. Заглянула в библиотеку. Айлерт сидел в кресле, уронив голову на раскрытую книгу, спал. Она не стала его будить, ушла в столовую. Дора накрыла на двоих, но Фризен так и не появился. Зазвонил мобильный.

– Здравствуй, Маша, дорогая, – произнес неестественно веселым голосом Виктор Николаевич, словно старался скрыть за этим усталость. – Как дела?

– Сделала, что вы просили, – негромко ответила она. – Вроде сработало.

– Вот и отлично. Ты почту не проверяла? Я тебе кое-что переслал. Там несколько отсканированных страниц еще одной книжки Вебера. Качество плохое, но у нас они есть только в таком виде. Тот самый пакет, о котором я тебе говорил.

– Хорошо, сейчас посмотрю.

Виктор помолчал.

– Вы что-то еще хотели сказать? – спросила Маша, словно почувствовав сомнения шефа.

– Да нет. Давай еще чуть позже перезвоню. Ты как раз с этими страницами разберешься.

Он отключился. Маша направилась к себе. И тут звякнул колокольчик. Маша от неожиданности подпрыгнула. Звук повторился, и она поняла, что это кто-то звонит во входную дверь. Огляделась. Дора, похоже, не спешила открывать. Удивленная девушка подошла, распахнула дверь. На пороге стояли трое детей, примерно пяти, девяти и двенадцати лет. Со светящимися тыквами в руках, с размалеванными лицами, в костюмах вампиров. Они одновременно состроили страшные рожи, оскалившись и зарычав, а старший протянул ей мешок для гостинцев.

В голове у Маши пронеслось, что до Хеллоуина, во-первых, еще далеко, во-вторых, сейчас утро, а в-третьих… детишки – настоящие вампиры. Во рту были не дурацкие пластиковые зубы, а вполне родные, большие клыки. За ее спиной внезапно раздался голос Айлерта. Он что-то рявкнул по-немецки. Дети испуганно попятились и пустились наутек. Фризен захлопнул дверь, пытаясь пригладить всклокоченные после сна волосы, взглянул полусонно на Машу.

– Достали уже!

– Вы же говорили, что чужие тут не ходят.

– Эти ходят. Иногда. Считают, наверное, что я им что-то должен. – И пояснил в ответ на вопросительный взгляд: – Их папашу у меня в клубе прижали. Но тот сам виноват, без лицензии… А вы зачем дверь открыли?

– Я думала, Дора не слышит.

– Дора слышала. Она тоже один раз открыла, так они ее до полусмерти напугали. Теперь она открывает, только если я разрешаю. С вашего позволения, я умываться.

Маша вернулась в свою комнату. Распечатав два листа на принтере в кабинете Вебера, она направилась в библиотеку. В записях что-то довольно сумбурно было написано о саде, который фигурировал в бумагах как пустоцвет. Маша задумалась, не о том ли самом саде идет речь, что раскинулся вокруг дома. Дальше было и вовсе непонятное о том, что Тьма позовет тьму, а Свет позовет свет. Что деревья надо пробудить, разморозить, разбить лед. И о том, что тени бывают цветные. Маша застыла. Посмотрела на столешницу, на которую падали зеленые тени от витража. Потом она вспомнила слово «антифриз», явно английское. На ум пришло, что это игра слов – от английского «замораживать» и фамилии Фризена. Маша достала из сумки деревянный кубик Рубика. Следуя интуиции, уронила кубик на столешницу, произнеся имя «Айльхард». Безрезультатно. Повторила то же самое с «Фризен».