ЧОП «Заря». Книга третья - Евгений Александрович Гарцевич
— Да, странно просто, — пожал плечами охранник. — Посольские по одному-то не ходят.
«Цинь юань лян, во бу мин бай…» — прошептал Ларс, но я отмахнулся. Не джентльмены здесь собрались, слова никто не проверит.
— Жи ши ши, сунь хунь в чай, — я начал говорить с напором, изображая нетерпение, и несколько раз махнул за спину. — Посола готовка впереда оправила. Жунь бунь джеки чана брюса ли! Посола ву бу бен Павло дум дум. Ннада?
Улыбка у меня приклеенная, так что я просто продолжал кланяться, как болванчик, сложив руки перед собой в молитвенном жесте. Работал интонацией, сочувственно качая головой в тех моментах, где нужно было донести до охранников возможные последствия.
— Проходите, уважаемый, — Паша в итоге сдался и махнул напарнику рукой, мол приглашение настоящее, нафиг связываться.
Фууух. Первый пост прошел, второй тоже почти прошел, как сзади кто-то окликнул. Фууух. Показалось, это не меня. Улыбаемся и машем, улыбаемся и машем, то есть кланяемся. Пот из-под маски начал просачиваться за шиворот, косичка как-то опасно начала отлипать, да еще и путаться под ногами. Не был бы лысым, поседел бы от напряжения.
Выдохнул, только когда прошел в первый зал. Что-то типа гардероба. Расфуфыренные, похлеще некоторых пришедших, лакеи, дворецкие и официанты суетились между людьми, забирали одежду, взамен тут же предлагая бокалы с игристым. Через ауру смотреть было больно — глаза резало буйство красок и энергии, но пока все мимо.
Какой-то важный пузан, видимо, распорядитель, общался с гостями, что-то записывая в толстую книгу, выдавал какие-то квиточки и ленивыми жестами показывал, куда двигаться дальше.
Ни к нему, ни в толпу я не пошел. По стеночке, стараясь не отсвечивать и больше прятаться за колоннами, обошел по краю, выискивая одиночек. Приметил одного франта с пышными бакенбардами, который с таким видом смотрел на окружающих, будто он император инкогнито, а не средней руки одаренный, и стал пробираться к нему. На ходу подхватил бокал с шампанским, который совершенно случайно на него же и вылил.
Раскланялся, делая вид, что не понимаю, какими словами меня поносит этот чертов сноб и расист, а потом на небольшом удалении проследил за ним до туалета. Там еще немного покривлялся, пытаясь помочь ему отряхнуться и дожидаясь, пока два мужика домоют руки. А потом ткнул его иголочкой, пропитанной особым средством от Харми. Затащил, моментально захрапевшее тело, в кабинку и закрылся там.
А через десять минут перелез в соседнюю кабинку и вышел оттуда хромая, но уже другим человеком. Ботинки жали, манжеты на рубашке слишком сильно торчали из узких рукавов, а рукав пах шампанским, но китайцем я уже не был. В зеркале на меня смотрел лысый, чуть неряшливый молодой человек в плохо подогнанном костюме.
«Красавчик, практически Джейсон Стэтхэм, только моложе…» — прокомментировала Хармион: «За болвана не беспокойся, часов пять проспит и даже голова болеть не будет. Иди уже и угости даму шампанским…»
Пять часов мне не надо, церемония награждения начнется через час. Отследим, имена запишем и отступим от греха подальше. Я аккуратно умылся, по старой памяти погладил лысину и подмигнул своему отражению. Собой быть лучше, да и нервяк, что объявится посол с настоящим Шу Джу и все пойдет наперекосяк, отступил. Пора.
Издалека кивнул распорядителю, как какому-нибудь старому знакомому, и, пока он вспоминал, откуда меня знает, я прошмыгнул в основной зал. И сперва растерялся.
«Это что опять музей?» — удивился Муха.
«Эх ты деревня! Это даже не дорого-богато, так, жалкая тень былой роскоши…» — фыркнул Ларс.
«Профессор, но я же учила. Женщины не любят ворчунов…» — с легкой ноткой осуждения произнесла Харми: «…и, вообще, заткнулись оба, босса не отвлекаем. Следим за тылами…»
Огромный зал, чуть ли не стадион сюда поместить можно, с высоченными потолками и колоннами. Дубовый паркет, начищенный до зеркального блеска, в котором отражается все великолепие отделки. Золотые узорчатые завитушки, мраморные вставки, картины на стенах, полуголые статуи в нишах — я на фоне всего этого великолепия почувствовал себя каким-то домовенком Кузей.
Зал был как бы разделен на две половины: мирская Императорская и Орденская. С одной стороны пьедестал с пустым троном, а картины и статуи демонстрировали предков из династии. А с другой — небольшая сцена с подиумом, мраморные монстры с комиксами про супергероев в виде вышитых гобеленов и гравюр. И несколько стендов с результатами рейтинга, возле которых толпилось куча народа.
Гостей во всем в зале было уже прилично, но мой след так и не отсвечивал. Либо их еще здесь нет, либо очень хорошо себя контролируют.
Негромкие голоса вокруг сливались в общий гудящий фон, из которого периодически выбивался женский смех. Чувствовалось некоторое напряжение — все ждали начала. То затихали, реагируя на громкие шаги, то поглядывали на циферблат в золотой оправе под потолком.
— Не оборачивайся, — я услышал за спиной голос Искры, и почувствовал тепло в ребрах, куда прилетел острый локоток. — Брат с отцом за мной следят.
— Рад тебя ви…, кхм, то есть слышать, — я сделал вид, что машу очередному знакомому, и подхватил бокал с проносящегося мимо подноса. — Спасибо за приглашение!
— Нуу, будешь должен, — кокетливо протянула девушка. — С тебя прогулка. Покажешь, как это встречать рассвет на крыше.
— Договорились, — я улыбнулся проходящей мимо женщине, чем слегка ее озадачил. Но нет, мадам, свидание у меня будет не с вами! Иди уже мимо.
— Удачи тебе и, надеюсь, скоро увидимся, — я почувствовал еще одну волну тепла, — Кстати, а прическа тебе идет.
Не удержался, обернулся сразу, как только шелест платья стихать начал. На Искре было красное платье, буквально кричащее: пожар, пожар. В умах, сердцах и ниже у огромного количества мужчин, которые одновременно со мной провожали ее взглядом. Мудреная прическа, демонстрирующая обнаженные плечи и открытую шею. Изящный силуэт с походкой, похожей на колышущийся язычок пламени…
«Огонь, а не баба!» — причмокнул Муха.
«Пороховая бочка скорее…» — хихикнул Ларс.
«Эй, фитильки свои не раскатываем…» — возмутилась Харми: «Муха, мы что говорили про то, как надо женщин называть?»
Звонкий удар в колокол заглушил невнятный ответ Мухи. Идут, идут — со всех сторон пронесся шепот, и народ стал подтягиваться к сцене.
Из открывшихся дверей в дальнем конце зала повеяло силой. Первым шел император — довольно молодой мужчина, лет на пять постарше меня. Примерно таким я его себе и представлял — правильные черты лица, обрамленные аккуратной бородой. Глаза улыбались, но не могли скрыть ни усталость, ни сосредоточенность. Нормальный мужик —
