Операция «Кронштадт» - Василий Анатольевич Криптонов
— Тогда жди.
Я положил руки на дверь, сосредоточился и шепнул заклинание.
Ладони проскользнули насквозь. Следом я просунул голову — уже тяжелее пошла. Дверь хоть и не заблокировали от магического проникновения, но и облегчить это самое проникновение не потрудились.
Я увидел тускло освещённое помещение со стойкой, за которой раньше, видимо, сидел человек, принимающий оплату. Сейчас стойка лежала на полу. Повсюду валялись старые газеты.
Протиснувшись в помещение до конца, я сумел осмотреться более предметно. Свет давала дохлая лампочка без плафона, свешивающаяся на проводе с потолка. Вокруг неё на потолке был очерчен свежей краской круг. Со знакомыми символами внутри него.
— Да мы по адресу, — прошептал я.
Повернулся, отпер, стараясь не шуметь, дверь и впустил Мишеля. Так же негромко закрыл дверь. На всякий случай приложил палец к губам, дождался от своего отважного напарника подтверждающего кивка и пошёл вперёд.
Из небольшого помещения вели два пути. Один — прямо, вероятно, к административным помещениям. Другой — лестница вниз. И именно этот путь был освещён. Более того, снизу доносились приглушенные голоса.
Спускаясь по ступенькам, я отмечал, что на стенах так же, как и на взорвавшемся заводе, теснятся круги с надписями на неизвестном языке. Они же покрывали и потолок.
Ассоциация меня не очень радовала. Если там, внизу, я найду чучело в виде себя и авиабомбу — миссия будет с треском провалена. Сам-то, может, и успею опять выскочить. Но вот вытащить Анну…
Коридор закончился приоткрытой дверью. За ней была раздевалка — судя по длинным низким скамейкам и покосившимся, частично обломанным, крючкам на стенах. Магические круги были и здесь. Голоса сделались громче, однако слов всё равно ещё было не разобрать. Но то, что говорят трое, я понял. И одна из них — девушка.
А ещё — голоса встревоженные. Это плохо. Лучше когда враг спокоен и думает, что всё контролирует. Но уж будем работать с тем, что есть.
Я потянул на себя дверь. Она мучительно заскрипела. Шёпотом выругавшись, я оставил попытки и боком проскользнул в щель. Мишелю, который был тощим, как жердь, это далось ещё легче.
Мы подкрались к последней двери. Она была закрыта наглухо, и голоса доносились из-за неё. Я закрыл глаза, отсекая лишние сейчас стимулы нервной системы, и сосредоточился на звуках.
— …придёт, — сказала девчонка, пытаясь звучать уверенно.
Уж не меня ли так отчаянно ждут?
— Он должен был ждать нас здесь! — воскликнул другой голос, которого я раньше не слышал. Один из тех двоих, что во время наших встреч помалкивали. Либо Пантелеймон, который маг пустоты, либо второй.
— Златослав, попридержи язык! — возмутилась девчонка. — Он тебе ничего не должен. Ты вообще соображаешь, о ком позволяешь себе говорить в таком тоне?
— Нет, не соображаю, — отозвался Златослав. — Можно подумать, ты знаешь, кто он!
— Он — тот, кто открыл нам дорогу в жизнь, — упиралась девчонка. — Какой у тебя был уровень до встречи с ним? У меня — первый! Мне больше и не светило. А теперь у меня — пятый! Пятый!
— Ты — белый маг, — заговорил третий голос, теперь уже точно Пантелеймон. — У всех белых сейчас уровни так себе. У меня вот третий был, сейчас шестой, я от этого, уж прости, на ушах не хожу. Да, приятно, однако…
— Ты обезумел? — взвизгнула девчонка. Эльвира — вспомнил я, как назвал её Валерий. — Ты теперь — маг пустоты!
— Ну… Ну, это — это да… — смутился Пантелеймон.
— Думаешь, благодаря кому?!
— Ладно, ладно…
— Ничего себе «ладно»! А после того как он сделает всё, что нужно, с этой девчонкой, мы станем ещё сильнее. Мы — его свита!
— Ладно. — Что-то скрипнуло, видимо, Пантелеймон встал со стула. — Проверю, как там она.
Пока он ходил, Эльвира и Златослав забубнили о чём-то неразборчиво. Я хотел было ворваться. Лучше сразу разобраться с двумя наименее опасными соперниками. Но тогда Пантелеймон сумеет взять Анну в заложницы… Нет, отставить. Ждём.
А через секунду послышались торопливые шаги. И голос Пантелеймона зазвучал иначе.
— Друзья… Я, кажется, сошёл с ума.
— Что такое? — спросила Эльвира.
— Там другая девушка.
— В каком смысле? Ещё одна?!
— Нет! Одна, но — другая.
— Что за чушь?!
Более лёгкие шаги Эльвиры. На этот раз я расслышал скрип двери. Потом — хлопок, снова шаги.
— Ты её узнал? — сдавленным голосом спросила Эльвира.
— Нет, боюсь, мы не были представлены, и…
— Пантелеймон, не пытайся казаться глупее, чем ты есть! Да, она без очков. Но…
— С-с-с-стой! — Пантелеймон начал заикаться. — Т-ты хочешь сказать, что эт-то…
— У нас в парилке сидит великая княжна Анна Александровна! — пропищала Эльвира.
— Бред! — заявил Златослав. — Господи, да она же белый маг! Просто изменила себе личину, чтобы поглумиться над нами. А вы поверили.
Тишина. Я буквально видел, как они переглядываются, пытаясь найти на лицах друг друга хоть что-то обнадёживающее.
— Или нет?.. — упавшим голосом сказал Златослав. — Чёрт возьми, да почему он до сих пор не появился?! Почему не объяснил, что за чертовщина происходит?!
— Хватит! — воскликнула Эльвира. — Не паникуем! Пока мы всё сделали верно. Ни на шаг не отступили от плана. До сих пор всё шло правильно — значит, и остальное тоже… — Она не договорила. Кажется, сама поняла, насколько неуверенно звучат её слова. — Златослав! Сходи и отгони машину.
— Куда отогнать?
— Подальше! Отгони и брось, сам возвращайся пешком. Всё лучше, чем сидеть тут и сходить с ума от беспокойства.
— Что значит, «брось»? — вскинулся Златослав. — Это ведь «Чёрный Призрак»! Ты понимаешь, сколько он стоит?
— А ты понимаешь, что будет, если нас по нему найдут?! — взвизгнула Эльвира.
— Даже если мы отпустим её — нам конец, — задумчиво изрёк Пантелеймон. — Похищение особы императорской крови…
— Будь добр, помолчи! — огрызнулась Эльвира. — Златослав! Скорее!
— Иду, — буркнул Златослав, и шаги стали приближаться.
Я отступил от двери, жестом заставил Мишеля прижаться к стене. Он затаил дыхание.
Дверь открылась, Златослав вышел в раздевалку, глядя себе под ноги. Он был слишком придавлен свалившимися на него открытиями для того, чтобы смотреть по сторонам. И поплатился за это.
Стоило двери закрыться за ним, как я беззвучно переместился Златославу за спину и зажал ладонью рот. Большим пальцем другой руки отыскал сонную артерию и пережал.
Был соблазн свернуть ублюдку шею, но я предпочёл оставить его в живых. Чёрт знает, как повернётся дело с двумя оставшимися. Хотелось бы сохранить хоть кого-нибудь для допроса. Судя по услышанному, ребята — пешки, и знают они не так уж много, но всё-таки.
Златослав обмяк. Я придержал его за подмышки. Нашёл взглядом Мишеля и шепнул:
