В интересах государства - Алекс Хай
— Не скоморошничай, Михаил, — посерьезнела наставница. — Это первый актив в твою копилку по восстановлению репутации своего рода. И это очень хороший актив.
— Понял. Благодарю.
Матильда кивнула и хотела было уже идти наверх, но я снова ее окликнул.
— Не знаете, где здесь ближайшая публичная библиотека?
— Это еще тебе зачем?
— Хочу взять пару книг почитать. Да и вообще пройтись немного хочется. Девчонки спят, а играть в карты со Сперанскими больше не буду — без штанов оставят.
Матильда улыбнулась.
— Есть одна, недалеко отсюда. На пересечении Екатерининского канала и Екатерингофского проспекта. Ярко-желтое трехэтажное здание. Не ошибешься, — баронесса взглянула на часы. — Только если собрался, иди сейчас. Через два часа она закроется, а тебе еще дойти надо.
— Спасибо.
Я зарулил на кухню, справился о чае, затем сменил одежду, проверил деньги и впервые за все пребывание в новом мире самостоятельно вышел в город.
* * *
Публичная библиотека нашлась без труда. Матильда довольно точно описала расположение, а мне помогли уроки истории города из прошлого мира. Оттуда я знал многие старые, еще дореволюционные, названия улиц. И уж точно разобрался, что Екатерининский канал — это знаменитый канал Грибоедова, а Екатерингофский проспект — проспект Римского-Корсакова.
Кто бы мне тогда сказал, что эти знания когда-нибудь пригодятся — плюнул бы тому в лицо. А оно вот как вышло.
Интересно, а в этом мире Грибоедов и Римский-Корсаков прославились?
Сверившись с вывеской, я потянул на себя массивную деревянную дверь. В нос тут же ударил запах старых книг. Тяжелый, бумажный, немного прелый. И гробовая тишина.
Стараясь не топать и не шаркать, я тщательно вытер ноги и поднялся по небольшой лесенке. Убранство здания было более чем скромным, и я немного приуныл. Отчего-то мне казалось, что всякая императорская библиотека непременно должна была напоминать дворец. Но здесь все было строго. Зато, как гласила вывеска, библиотека могла похвастаться огромным фондом.
— Доброго вечера, сударыня, — поздоровался я с сухой абсолютно седой дамой. Та приспустила очки на нос, скользнула по мне взглядом и, заметив на лацкане моего пальто графский герб, немного изменилась в лице.
— Добрый вечер, ваше сиятельство… Чем могу помочь?
— Михаил Николаевич Соколов, — представился я. — Уточните, пожалуйста, есть ли в вашем фонде подшивки газет?
Даму, казалось, очень удивил мой вопрос, но лицо она держала.
— Разумеется, ваше сиятельство. Какое издание вас интересует, Михаил Николаевич?
— «Вечерний Петрополь».
Дама едва заметно брезгливо скривилась.
— Да, такая подшивка у нас имеется. Какие годы издания вас интересуют?
— Я хотел бы начать с текущего года.
— Сию минуту устроим, ваше сиятельство. Однако для выдачи материалов мне понадобится оформить документы. Читательский билет… У вашего сиятельства есть при себе паспорт?
Я сунул руку во внутренний карман пальто и возблагодарил привычку еще с прошлого мира всегда носить с собой документы. Тогда вечно таскал военник на случай, если доблестные служители родины решат и меня приобщить к службе. А сейчас старая привычка пригодилась.
Достав паспорт, я протянул документы даме.
— Извольте ответить еще на один вопрос, — попросил я, пока она тщательно записывала мои данные.
— Разумеется, ваше сиятельство.
— Есть ли у вас в фонде книги или сборники, содержащие хроники заседаний Правительствующего Сената? Мне для подготовки по учебе нужно составить список комиссий и описать их деятельность…
Дама замялась.
— В чем дело, сударыня?
— Такая книга есть, ваше сиятельство. Однако в данный момент она на руках. В читальном зале. Экземпляр довольно старый, поэтому мы не можем выдавать книгу на дом.
Интересненько…
— Прямо сейчас? В читальном зале?
Библиотекарша кивнула.
— Да, ваше сиятельство. Боюсь, сегодня вы уже не успеете с ней ознакомиться, но если изволите прийти завтра с утра, она наверняка окажется в вашем распоряжении, — она понизила голос. — Только лучше приходить пораньше, до девяти. Чтобы наверняка успеть.
Я натянул самую обворожительную из улыбок.
— Благодарю…
— Таисия Викторовна.
— Благодарю вас, Таисия Викторовна. Голубушка, вы меня спасете от страшной кары. Если к концу недели не подготовлюсь, схлопочу наказание от наставника. Тогда сегодня, с вашего позволения, я бы изучил газеты.
Библиотекарша вернула мне паспорт и вышла из-за стойки.
— Пожалуйте в читальный зал, ваше сиятельство. Подшивку принесут туда. Нам нужно немного времени, чтобы ее отыскать.
Поблагодарив, я тихо, почти что на цыпочках, вошел в просторное помещение, заставленное рядами столов и множеством ламп. Зал оказался почти пустым — горели теплым уютным светом лишь три лампы.
Значит, я иду искать.
Все просто и логично. Мало кому могла понадобиться книга про состав и комиссии Сената. И мне очень хотелось посмотреть, кому приспичило отнять у меня инструмент поиска.
Я прошел мимо первого стола — какая-то девушка в огромных очках с толстыми стеклами переписывала главы из книги на английском языке. Точно не мой вариант.
Возле второй горящей лампы расположился пожилой мужчина в пенсне и с упоением зачитывался стихами. Глянув на обложку, я прочитал «Сонеты Шекспира». Интересно, зачем ради них было идти в библиотеку? Можно и в книжном купить, на полку поставить…
Значит, мой — последний.
Осторожно, почти крадучись, я дошел до конца зала. В том месте было так темно, что я толком не смог разглядеть склонившегося над толстым старым фолиантом человека. Но он словно почувствовал мое приближение и поднял на меня усталые глаза. В свете лампы его испещренное сеткой мелких морщин лицо казалось безжизненным.
— Добрый вечер, — тихо, почти инфразвуком, пробасил он. — Мы знакомы?
— Нет, — ответил я. — Я лишь хотел осведомиться, почему эта книга вызвала у вас такой интерес.
Мужчина торопливо закрыл книгу, и я увидел, что в ней находилось множество бумажных закладок, а раскрытая толстая тетрадь была исписана торопливым кривым почерком.
— Почему это вас интересует?
— Потому что я тоже питаю интерес к этой книге, — улыбнулся я.
Он явно занервничал. Интересно…
— И почему же?
— Хочу проверить кое-какие изыскания. Как я могу к вам обращаться?
— Андрюшин Сергей Васильевич, — представился собеседник.
— Корреспондент «Вечернего Петрополя»? — удивился я.
— Да.
Я протянул руку для пожатия:
— Михаил Николаевич Соколов, сын графа Соколова, — улыбнулся я. — Полагаю, Сергей Васильевич, мы с вами преследуем одну и ту же цель. И, судя по всему, копаем в одном и том же направлении…
* * *
