Алекс де Клемешье - Сын Дога
Значит, нужно было достать другой экземпляр и попытаться определить, что же так встревожило преступника, что насторожило, что спровоцировало на кражу непосредственно перед побегом? Не ностальгия же по прежним временам! И вот тут Евгений столкнулся с проблемой. Тираж книги, каким бы он ни был приличным, оказался давным-давно распродан. В городских библиотеках Томска это издание отсутствовало. В архиве областного Ночного Дозора – тоже. Помня слова Бурнатова о том, что в новосибирском архиве данный сборник имеется, Угорь направил туда официальный запрос. Книга, конечно, не исторический документ, не секретная информация и не артефакт, однако бюрократические штучки не позволяли стороннему сотруднику просто так прийти в архив и «взять почитать» что угодно, словно в обычном читальном зале. Пока же, чтобы не тратить время, Угорь принялся изучать близкие эпосы. Не секрет, что в авторских сказках попадаются повторяющиеся мотивы и сюжеты. Например, в одной европейской сказке вздорная старуха возжелала стать не Владычицей морскою, а папой Римским, за что и поплатилась. Аналогично и в фольклоре разных народов, особенно если народы эти – географические соседи. В бурятских легендах могли присутствовать отголоски и кетской, и монгольской мифологии. А если предположить, что и в монгольском эпосе имеются отсылки к приключениям героев кетских мифов?
Вот по этой причине Угорь сейчас и штудировал истории о ламах, тридцати трех тэнгриях, Гесере-Гарбо-Донрубе и небесной белой деве Арье-Аламкари.
«Старый, как байкальские горы, шаман Дансаран-Гэлэг, к которому ходили за советом ламы, скорбел возле изумрудной гробницы Асимары, обретшей святость Будды, когда его потревожил Джалим-хоса.
– Прости, учитель, я подвел тебя! – воскликнул Джалим-хоса, падая в ноги старику…»
Дозорный вздохнул. Вряд ли когда-нибудь в легендах появятся строки о том, как стоял участковый Денисов над телом «обретшей святость Будды», то есть покинувшей этот мир, Матрены Воропаевой и как хотелось Евгению в этот момент упасть в ноги и воскликнуть: «Прости, учитель, я подвел тебя!» Не появятся – потому что глупость это и неправда. Не был Денисов наставником Евгения. Не сделал дозорный ничего такого, о чем можно было бы сказать – подвел. Он выполнял свою работу, которая как раз и заключалась в поиске и учете незарегистрированных Иных на вверенной территории. Разве Федор Кузьмич просил его сохранить тайну ведьмы, прячущейся от возмездия? Нет. Тогда почему же Евгению было так плохо в тот момент, почему ощущал виноватым себя, почему хотелось просить прощения у пожилого деревенского мага? Нет, он не падал в ноги Денисову, но он принялся оправдываться, будто действительно была какая-то его вина в произошедшем.
Почему Денисов так переживал из-за смерти Темной? Уж точно не из-за того, что испытывал симпатии. Просто потому, что не справился с возложенными на себя обязанностями по защите? Но ведь она – ведьма! Ее гибель – не повод для сожалений и уж тем более страданий. Погибла – туда ей и дорога! Слишком много чести – защищать таких.
С другой стороны… Разве сам Евгений не спасал ведьмака Харламова из районного Дневного Дозора, когда на того накинулся рой нетопырей? Разве не закрывал своей спиной низших Темных, когда из дремучей тайги на лагерь надвигалась тень Ворожея? Разве не готов был до последнего защищать дом Николая Крюкова, когда в окрестностях вдруг обнаружилась «миграция гагар»? Разве не ради всех без разбору Иных вызвался добровольцем для экспериментов в ИКЭМе?
Угорь вздрогнул. Отголосок какого-то воспоминания коснулся его сознания. Когда и по какому поводу он недавно уже вспоминал поляну с палатками геологов-оборотней и противостояние возле Загарино? Почему это связано с ИКЭМом?
А вот почему. Они тогда с Герычем разговорились о сотрудничестве и взаимодействии Светлых и Темных. Жутко скалящийся от нервного тика маг утверждал, что такое сотрудничество возможно только под принуждением. А Угорь считал, что иногда и сторонние обстоятельства заставляют объединиться непримиримых противников. Что же было общего в тех случаях, о которых вспомнилось Евгению? Парящий орел – вот что было общим!
Оперативник подскочил со своего места, каким-то нелепым, судорожным движением провел ладонью по внезапно выступившей на лбу испарине. Вот ведь гад! Он же все время наблюдал за совместными усилиями двух Дозоров! Не суть важно, чем именно занимались Светлые и Темные в тот момент. Важно, что они делали это вместе, по доброй воле или в силу обстоятельств. Сам Хозяин общины, паря в образе орла и с высоты следя за возней внизу, хотел в чем-то убедиться? Или участникам того или иного события хотел при случае доказать, что подобное объединение возможно, что в действиях самого Каскета нет ничего противозаконного и претящего внутренней, моральной организации любого Иного? И тогда собранные на лечение шаманы и маги совершенно разных оттенков и уровней Силы, которым досталось во время штурма общины, – это еще одна ступенька, еще один кусочек мозаики, еще один элемент в череде экспериментов любопытного древнего Иного. Еще одно доказательство того, что структура, подобная «магическому совхозу», не только в теории возможна, но и в реальности вполне жизнеспособна!
Но стоит ли за этим что-то еще, кроме любопытства? Какую глобальную цель преследовал Хозяин, начав с небольшой тайной общины и с наблюдения за тотальным сотрудничеством в одном маленьком таежном районе? Всеобщее объединение Иных? Ликвидация Дозоров и Великого Договора? Поголовное «осерение» Светлых и Темных?
Зачем?! Чтобы прекратить извечную войну? Или чтобы… быть Хозяином для всех Иных? Хотя одно другому, конечно, не помеха.
Возможно, как раз сейчас Каскет готовится к следующему этапу своего эксперимента. И это будет не община и не звуковая атака, а что-то совсем новое, непредсказуемое. Значит, некогда ждать сборник сказок. Нужно думать и искать прямо сейчас.
Он снял трубку с аппарата, мимоходом запустив заклинание в вечно перекручивающийся телефонный шнур; узлы и кольца сами собой размотались.
– Дежурный Гущин! – прошипело на том конце провода, и оперативник поморщился. Лучше бы сегодня дежурил ведьмак, поскольку с вампиром общаться ну вот совершенно не хотелось.
– Угорь, – сухо представился Евгений. – Мне нужна информация о Высших Темных шаманах, проживавших на территории Сибири…
– Химригон! – отозвался удивленный вампир Гущин.
– …за всю историю, – закончил Угорь.
– И не сосчитать! – самодовольно хмыкнув, ответил Темный.
«Все-то вы любите похвастаться! – мрачно подумал Евгений. – Мы такие, мы сякие, а как до дела доходит – так тут же пеняете на численное превосходство Высших Светлых!»
– Сосчитали. Наверняка ведь сосчитали, а, Гущин? Не могли не сосчитать.
– А тебе зачем? – насторожился вампир, и Евгений почувствовал, как через телефонный провод к нему подползает что-то тонкое, липкое и мерзкое, словно крысиный язычок. Стряхнув с трубки дуболомную попытку вампира проникнуть в мысли, Угорь ответил:
– Спрашиваю – значит надо. Информация ведь не закрытая? Просто мне нужно будет до нашего архива в Томске дозваниваться, данные запрашивать… а у вас наверняка все под рукой. Небось наизусть все сумеречные имена вызубрили?
Гущин снова хмыкнул.
– А ты дозвонись, Светлый, запроси данные-то! – посоветовал он язвительно. – Что это я буду за вас вашу работу выполнять?
– Хорошо, – вздохнул Евгений. – Если Аесарон попросит тебя передать мне какую-то информацию по данному поводу – ты уж изволь перезвонить мне, не сочти за труд.
– Аесарон? – с недоумением переспросил вампир. – А почему он может меня об этом попросить?
– А потому что ты сейчас обязательно доложишь ему о таком странном моем звонке, верно? Ну, бывай, Гущин. До связи!
Евгений несколько раз постучал по клавишам отбоя и набрал другой номер.
– Оперативный дежурный! – мурлыкнул в хрипящей помехами трубке хитрый кот Богданов.
– Привет, Сашка! Скажи, сколько на территории Сибири Высших шаманов?
– Двое, – немедленно ответил Богданов. – У Темных – Химригон, у нас – Дансаран-Гэлэг.
– Он что, жив?! – изумился Угорь, который полчаса назад видел это имя в монгольских легендах.
– А куда ж он денется? Живет в своем дацане на берегу Байкала… Привет, кстати. Для чего они тебе понадобились?
– Погоди, не сбивай меня. А за всю историю? Меня только Темные интересуют.
Богданов присвистнул:
– Да многовато за всю историю-то… – И тут же, без паузы и без запинок, он начал перечислять, будто читал с листка: – Дог, Моргон, Бохоли-Хара, Дамба-Бакши, Цаган-Эбугун…
– Стоп! Понял. Действительно, многовато. А Великим только Дог считается?
– Ну да, – подумав, отозвался Александр. – Западнее и южнее я и других Великих знаю, а вот чтобы прямо в Сибири… А тебе зачем?
