Поезд-фантом - Валерия Валерьевна Верлицкая
Она сдержанно улыбнулась мне, а я добавил:
– Надо же, как у нас совпадают вкусы!
Мать Клары бросила взгляд на вспыхнувшую от ревности рыжеволосую Ольгу. Потом она опустила глаза. Тогда я посмотрел на рыжеволосую Ольгу. Глаза ее просто горели, но теперь я видел в них какой – то странный огонь и такую жажду жизни, что мне стало страшно за нее. Это заставило меня задуматься о словах моего старого приятеля, служившего здесь шеф – поваром. У меня мелькнула в голове мысль, о том, что он, мог оказаться прав. А что, если, действительно, кто – то из девушек не вернется обратно после нашего небезопасного путешествия.
Я, как мог, постарался поскорее отогнать от себя эти мысли, и мне это удалось. Мы не торопясь ужинали, почти не разговаривая, не смотря на то, что нам предстояло многое обсудить. Каждый был поглощен своими мыслями. Наконец, мать Клары сказала:
– Итак, у нас есть один открытый вопрос, который мне представляется наиболее важным. Это то, каким образом, мы сможем уговорить моего мужа приехать сегодня в полночь в клинику.
– Если хотите, я могу к нему подойти, познакомиться, пригласить его в гости и так далее, – предложила рыжеволосая Ольга, будучи в полной уверенности в своей неотразимости.
– Спасибо за предложение, – спокойно сказала ей мать Клары, – но, если бы все было так просто, то я сейчас не обсуждала бы этот вопрос здесь.
– Да, действительно, Ольга, – сказал я ей, понимая, что она несет полный бред, – ты, конечно, очень привлекательна, но тут у тебя вряд ли что – то получится, даже не стоит и пробовать.
– Не все мужчины, к сожалению, сразу же готовы на все, ради хорошенькой женщины, и мой муж, поверьте, из их числа, – пояснила мать Клары.
– Простите, Ольга, но вы, даже не представляете, как часто жены заблуждаются на счет добродетели своих мужей. Я не имею ввиду вашего мужа. Но то, в моих словах есть доля правды, это несомненно.
– Я полностью разделяю вашу точку зрения, и не питаю иллюзий, по поводу верности моего мужа. Я допускаю все варианты. Но то, что вы предлагаете, немного другое. Это будет выглядеть слишком доступным для него, поэтому, я уверена, не будет иметь успеха. А нам нужен беспроигрышный вариант. Еще раз вам говорю, что дело касается моей дочери, поэтому я, может быть, могу показаться вам чрезмерно придирчивой. Но это только из самых лучших побуждений, а не для того, чтобы принизить вашу несомненную привлекательность.
– Конечно, – сказал я, – этот вариант отпадает сразу, а если нам попробовать переманить на свою сторону врача Клары?
– Продолжайте! – сказала мать Клары.
– Мы можем сказать ему, в свете нашего утреннего с ним разговора, что вашему мужу необходимо специальное обследование, а сделать его могут в одной клинике, куда мы хотим его доставить, но он противится, так как считает себя, абсолютно, здоровым.
– Действительно, макс, вы гений! – воскликнула мать Клары и обняла меня.
Мне были невероятно приятны ее объятия, пусть и чисто дружеские, но мою радость омрачило отчаянное выражение лица рыжеволосой Ольги, на которой, невольно, застыл мой взгляд.
– А дальше, – пытаясь не показать вида, что я немного обеспокоен, продолжал я, – врач Клары сам нам подскажет какие анализы, необходимые для Клары, нужно сделать вашему мужу в специальной клинике, куда он, благополучно для этого и приедет.
– Верно! – воскликнула мать Клары. А потом добавила:
– Так что, может быть, не будем терять времени и поедем отсюда прямо к доктору Клары?
– Разумеется, мы так и сделаем, – сказал уверенно я, посмотрев на рыжеволосую Ольгу.
– Конечно, – ответила она, под воздействием моего пристального взгляда, – конечно, а как же иначе.
– С вашего позволения, я отлучусь не надолго, – сказала мать Клары, предоставив мне тем самым хорошую возможность немного поговорить с Ольгой.
Когда мы остались вдвоем, я спросил ее, не хочет ли она мне что – нибудь сказать. Получив от нее отрицательный ответ и заверения в том, что все в порядке и сказать мне ей нечего, я спросил у нее:
– Тебе не совсем приятна компания, в которой мы собираемся в наше небезопасное путешествие, может быть, ты уже сожалеешь, что согласилась?
– С чего ты взял? Вовсе нет.
– А мне кажется, что тебе не очень нравится мать Клары? – прямо спросил тогда я.
Ольга помялась немного, а потом ответила:
– С чего ты взял, что мне должна нравиться другая женщина? – пыталась отшутиться она.
– Ты понимаешь, о чем я говорю, – продолжал я.
Она помолчала немного, а потом сказала:
– Моя проблема заключается не в том, что она не нравится мне.
– А в чем же?
– В том, что она очень нравится тебе.
– Это так заметно?
– Еще как, видел бы ты себя со стороны. Но, я тебя не виню, ты свободный человек, более того, ты мне не давал никаких обещаний и всегда был честен, поэтому это остается лишь моей проблемой, с которой я справлюсь, не переживай, – она откинула назад прядь волос и опустила глаза.
– Прости, если я причиняю тебе боль, я совсем не хочу этого, – сказал я ей, взяв ее за руку, – ты можешь отказаться от задуманного, я пойму тебя и не стану принуждать к тому, чтобы ты отправилась на тот поезд вместе с нами.
– Я знаю, – ответила она, – но, не смотря на мое к тебе отношение, я делаю это и ради себя сомой, поэтому, давай больше не обсуждать вопрос моего участия в нашем путешествии.
Она посмотрела на меня своими печальными зелеными глазами, в которых стояли слезы.
– Хорошо, – сказал я ей и обнял ее, – хорошо.
Ее слеза упала мне на руку. Я достал платок и промокнул другую слезинку, которая катилась по ее щеке. Она улыбнулась в ответ на проявленную мной заботу и сказала:
– Не переживай за меня, я только хочу помочь. Хотя, как видишь, не всегда удачно, – сказала она, имея ввиду свое недавнее предложение по поводу встречи с отцом Клары.
– Ничего, – сказал я, – главное, что ты стараешься, и дело совсем не в тебе, а в том, что отец Клары, действительно, совсем необычный человек. Особенный, понимаешь?
Она покачала головой, соглашаясь со мной. А я продолжал:
– Да и мне будет спокойно, если ты будешь рядом со мной.
– Правда? – спросила воодушевленно она, подняв на меня свои большие глаза.
– Правда, – ответил я.
– Ну вот видишь, – сказала она с вернувшимся к ней кокетством, – теперь я по настоящему снова ощущаю свою значимость в этом деле.
– Ты что, сомневалась? – спросил я ее.
– По правде сказать, да, я
