Макс Фрай - Слишком много кошмаров
Видимо, штука в том, что раньше на Левобережье селилась исключительно столичная аристократия, а в этих семействах обычно такие повара, что на сторону особо не побегаешь. А к тому моменту, когда вокруг старинных дворцов стали вырастать сперва виллы новоиспечённых богачей, а потом и дома умеренно зажиточных горожан, уставших от жизни в шумном Старом Городе, все уже привыкли к мысли, что трактиры на Левом берегу никому не нужны. Ничего не поделаешь, традиция часто оказывается сильнее предприимчивости и здравого смысла.
Что касается трактира «Королевские ветры», он тоже часть старой традиции. Точнее, даже древней, поскольку появился задолго до строительства Большого Королевского моста. Между Старым Городом, Королевским островом и Левым берегом тогда сновало множество водных амобилеров и просто вёсельных лодок, перевозивших тех горожан, кому не удалось освоить популярное в ту пору искусство хождения по воде. Таких, хвала Магистрам, во все времена хватало, а то небось так и жили бы мы до сих пор без единого моста. А я их очень люблю.
Всё это я рассказываю к тому, что изначально трактир «Королевские ветры» служил местом отдыха лодочников. И меню там было соответствующее: несколько сортов недорогого вина, широкий выбор крепких согревающих настоек, дюжина незамысловатых закусок вроде блинов из пумбы и горячих мясных пирогов. Оно, кстати, так и не изменилось, только цены выросли раз в десять с тех пор, как «Королевские ветры» облюбовали придворные Его Величества, время от времени удирающие сюда со службы, буквально на полчаса, чтобы перевести дух. Удаётся им это не сказать чтобы часто, поэтому в трактире обычно пусто или почти. И это его главное достоинство.
– Та самая погоня, Макс! – не поздоровавшись, выпалил Нумминорих. – Не похожая, а именно та самая, я точно знаю, потому что пожилой господин в жёлтом тюрбане, которого мы расспрашивали, вот точно так же посмотрел потом вслед Мелифаро и сказал: «Надеялся, что не доживу до возвращения этих коротких лоохи, но мода черпает вдохновение в прошлом куда чаще, чем хотелось бы людям моего поколения», – и я тогда…
– Погоди, – опешил я, – ты о чём вообще? Что за человек в жёлтом, какая погоня, что с тобой?
Он рассмеялся.
– Погоня из моего Пророческого сна. Прости, что сразу не сказал. Думал, ты помнишь.
– А, вот ты о чём. Помню, конечно, только подробностей не знаю. Ты тогда не рассказал.
– На самом деле, рассказал, даже несколько раз повторил, просто ты не слушал. Думал о чём-то своём. Неважно. Важно, что мой Пророческий сон сбылся в точности. Не то чтобы я сомневался, но было ужасно интересно, как и когда…
– Вот и мне тоже интересно, как и когда, – вздохнул я. – И становится всё интересней буквально с каждой минутой.
– А почему ты при этом выглядишь таким недовольным?
– Ха. Это ж разве «недовольным». Видел бы ты меня час назад!
– Что-то случилось?
– Случилось. У нас тут спящие от страха с ума начали сходить.
– От страха?! Но чего можно так сильно испугаться в Ехо? У нас вроде бы ничего такого нет.
– Ты недооцениваешь гибкость человеческого сознания. Когда вокруг всё прекрасно, а бояться всё равно хочется, можно придумать, будто тебя проглотил и уже переваривает ужасный людоед. Или, к примеру, что Мир вот-вот исчезнет навек, вместе со всеми своими обитателями. И с тобой заодно – если уж ты тут. Я хлебнул и того и другого, пока пытался их разбудить. И знаешь, меня проняло.
– Ужас какой, – вздохнул Нумминорих. – Всё-таки плата за неумение контролировать свои сновидения бывает несправедливо высокой. Как же мне повезло, что из-за работы пришлось этому научиться! До поездки в Тубур я даже не подозревал, что сны – это настолько важно. И никто обычно об этом не беспокоится. Вот и эти люди… А кстати, их много?
– Абилат нашёл двоих. Совершенно случайно. И непонятно, то ли он такой везучий, что сразу всех психов собрал, то ли они теперь под каждым кустом валяются, не хочешь, а всё равно наткнёшься. Надо попробовать поискать их целенаправленно. Поэтому мне пришлось оторвать тебя от захватывающей погони. Прости.
– Ничего, – улыбнулся Нумминорих, – я уже как раз набегался. А где мы будем искать?
– Честно? Не знаю. Абилат нашёл обоих ребят на Левом берегу. С одной стороны, было бы логично продолжить поиски именно здесь. А с другой – это вполне может быть просто совпадением, и все остальные сейчас благополучно сходят с ума от страха в Старом Городе.
– То есть, получается, всё равно, где искать? Главное, чтобы нам повезло? Ну или им.
– Именно, – вздохнул я.
– Но так даже лучше, – неожиданно заключил Нумминорих. – Когда сам принимаешь решение, запросто можно совершить ошибку. А везение всегда остаётся на совести случая. То есть, судьбы. Уж она-то никогда не ошибается.
– Или наоборот, всегда. Но это не имеет значения, когда ты такой большой начальник. Сама судьба! Чего хочешь навороти, всё равно будет считаться, что так и надо.
– Вот и я о том же.
– И в то же время, что бы мы с тобой ни сделали, этого будет недостаточно. Именно потому, что судьба всегда права, а правила её игры никому не известны. Мы можем бегать по городу хоть до конца года, не отвлекаясь на сон и еду. И всё равно никогда не будем уверены, что сделали достаточно. А вдруг надо было побегать ещё пару часов? И теперь по нашей вине ещё полдюжины несчастных безумцев остались погибать в придорожных кустах. Мы никогда этого не узнаем.
– Ну, если так смотреть на вещи… – помрачнел Нумминорих. Но тут же снова оживился и, почему-то перейдя на шёпот, сказал: – Ты знаешь, что моя жена уже много лет занимается торговлей антиквариатом.
– С каких пор это стало секретом? – невольно улыбнулся я. – С Хенной я познакомился даже раньше, чем с тобой.
– Не в этом дело. А в её работе, которая довольно долго была нашей общей. И многому меня научила. Например, антикварам довольно часто приходится участвовать во внезапных распродажах – знаешь, что это такое?
Я отрицательно помотал головой.
– Это случается, когда владелец редкой вещи дружен с большим числом потенциальных покупателей; обычно так и бывает, круг-то один, все связаны общими интересами. И вот, предположим, торговец не хочет портить отношения со всеми, уступив сокровище кому-то одному. Тогда он объявляет «внезапную распродажу» – сам наугад назначает день, когда вещь будет продана. Но никому об этом не говорит, только записывает дату и отдаёт табличку какому-нибудь заслуживающему доверия незаинтересованному лицу – на всякий случай, чтобы всегда можно было доказать свою честность, если начнутся обиды. Ну и потом, когда наступает назначенный день, предлагает купить своё сокровище первому, кто к нему зайдёт. Если покупатель откажется, предложение получит следующий, и так далее. Сам понимаешь, чтобы было больше шансов добыть что-то стоящее, надо каждый день с утра пораньше всех потенциальных продавцов редкостей обходить. Это поначалу даже азартно, но потом начинает выматывать. Особенно, когда, кроме работы, у тебя куча других дел, и отказываться от них совершенно не хочется. Похоже на наш случай, правда?
– Да, немного, – нетерпеливо согласился я. – И что с того?
– Хенна придумала, как нам себя вести, чтобы, с одной стороны, не отказываться от шансов на удачную покупку, а с другой, не изводиться из-за ерунды. Когда на горизонте начинала маячить очередная «внезапная распродажа», мы сразу принимали решение: будем заходить к продавцу раз в три дня. Или в пять, или в дюжину, неважно; всё зависит от текущих возможностей и степени желания заполучить вещь. Главное, что этот метод избавил нас от мучительных сомнений, всё ли мы сделали как надо, или сами, как последние дураки, прохлопали лучший в мире шанс.
Я начал понимать.
– То есть, вы сразу объявляете судьбе свои условия? Дескать, мы готовы воспользоваться своей удачей вот в такое время и в таком месте, поэтому, если хочешь нам помогать, делай это в соответствии с нашим графиком? А не хочешь – ладно, плюнь?
– Примерно так. Не могу сказать, что нам с Хенной везёт намного чаще, чем другим торговцам, но жаловаться грех. И уж точно не реже, чем раньше, когда ради охоты за сокровищами мы жертвовали сном, развлечениями, настроением, завтраком и порядком в собственной лавке. И при этом постоянно были недовольны собой.
– Действительно отличный метод. Похоже, именно его мне всю жизнь не хватало. Сейчас опробуем.
Я воздел глаза к небу, изобразил на лице суровость, подобающую истинному фаталисту, и сказал очень тихо, но всё-таки вслух:
– Уважаемая судьба, давай договоримся так. Мы с Нумминорихом будем искать сходящих с ума от страха сновидцев сегодня, весь день, ровно до полуночи. Поэтому если хочешь кого-нибудь спасти, пусть он вовремя попадётся нам на глаза. Если необходимо, чтобы я понял причины происходящего, будь любезна, дай подсказку – внятную, а не как всегда. А если мы до полуночи никого не найдём и ничего не поймём, я объявлю дело закрытым, и займусь чем-нибудь другим. Договорились?
