Академия Меча и Чар 1 - Кира Тигрис
Глава 31. Бизнес-ланч
Ник
На меня с подозрением смотрели прищуренные карие глаза, огромные, как у теленка, под густыми темными ресницами. Конечно, они были мне очень хорошо знакомы, но до этого момента совсем не их я видел в каждом зеркале… И это лицо, что удивленно таращилось на меня с безупречно-гладкой блестящей поверхности, казалось принадлежало еще кому-то, но только не мне… Хотя, мы были очень похожи, как братья-близнецы. Те же ямочки у губ, только мои были покусаны и обветрены соленым морским ветром, а его губы – идеальные, гладкие и ровные. Та же загорелая кожа, только у него нет ни одного моего шрама. Тот же широкий лоб, но уже без выгоревшей на солнце растрепанной челки, его волосы послушно лежали красивыми ровными кудрями, блестящие и ухоженные, как в рекламе известного шампуня.
Не знаю зачем, но я коснулся рукой своего «нового» носа – он был маленький и узкий, как в зеркале, а не огромной и «курносый», как в жизни. И куда делся прежний Ник? Новая клетчатая рубашка и модные фирменные джинсы изменили меня до неузнаваемости, но что же случилось с лицом? На меня из зеркала сейчас смотрел какой-то стильный красавчик, больше похожий на Тони, чем на меня самого…
Может быть, проблема в зеркале? Неужели оно каким-то образом смогло «сломаться» и теперь показывало неправдоподобную картину из какой-то параллельной реальности? Но, насколько мне известно, единственный способ сломать зеркало – это его разбить! Последние события вихрем пронеслись в моей отчаянной голове – острая боль от удара кулака Зланоновского, огромное зеркало падает на пол и разбивается вдребезги, Лекс подбирает с пола острый осколок и бросается на меня. Я отступаю к окну, звон битого стекла и… все вокруг, вдруг, становится черным. Зеркало должно быть разбито, а Лекс – смертельно ранен или… даже мертв. Но нет, он цветет и пахнет, и стоит со своей компашкой прямо у меня за спиной. Высокий, худощавый, бледный с длинными светлыми волосами, зализанными назад. Рядом с ним, прямо под старыми школьными часами, вертится Тони Барсых. Половина первого – время обеда.
Может быть, я сошел с ума? Но у Лекса на одежде не было ни единого пятнышка крови – ни на дорогом серо-металлическом костюме, ни на безупречной наглаженной белой рубашке.
Рядом с ним, словно реалистичная фарфоровая статуя, стоял небольшой белобрысый мальчуган в ярко-синем поношенном костюме. В его угольно-черных глазах присутствовал какой-то неестественный мистический блеск, холодный и острый, словно как от пары отточенных клинков. Я никогда не встречал его прежде, ни у моря, ни в лесу, ни в городе. Но, похоже, новичок отлично спелся с Лексом, раз теперь не отходил от него ни на шаг.
Неподалеку, как обычно, не дальше, чем в нескольких метрах от Лекса, в тени одной из школьных колонн стоял громила Спартин. Капитан команды и ужас школы переоделся в футбольную форму из-за того, что его одежда, в которой он пришел сегодня утром была испорчена – футболка и джинсы стали больше похожи на половые тряпки, чем сами на себя. Он тихо бормотал себе под нос, хмурился, а затем быстро тряс своей огромной тяжелой головой, словно пытаясь что-то вспомнить и одновременно забыть. Маленькие темные глазки смотрели четко в одну точку, ничего не замечая вокруг. Мне кажется, или у него перестал косить правый глаз? Что случилось? Это действительно параллельная реальность? Или я просто придираюсь?
Может быть, мне все это приснилось? И Кира тоже?
Но, нет! Вот она, симпатичная рыжеволосая девчонка в красно-синей форме доставщика пиццы, стоит одна, скромно прислонившись спиной к стене. Кира напряженно оглядывалась по сторонам, словно кого-то искала среди раскиданных групп учеников. Мои губы растянулись в глупой широченной улыбке до ушей. Ну, конечно же! Она ищет именно меня!
Уже готовый броситься к ней со всех ног, я едва раскрыл мой рот, чтобы крикнуть что-нибудь громкое и, без сомнения, чрезвычайно глупое. Но в этот самый момент по мне скользнул ее безразличный взгляд и побежал дальше, окатив меня разочарованием, словно ледяной водой. Кира меня не заметила! Пропустила, словно пустое место! Но… почему так?
Все это время я вертел в кармане свой неизменный талисман – золотую монетку, искренне надеясь, что каким-то чудом это заставит рыжую девчонку обернуться в мою сторону…
«Ты понятия не имеешь, глупый мальчишка, – не удержался от комментария Демон, но увы, эти слова Нику не суждено было услышать, – какой великой силой играешься в своем кармане. Зачарованная монета поможет тебе обхитрить самого хитрого из гоблинов и побить самого сильного из орков. Но, увы, она совершенно бессильна и бесполезна в вопросах любви. Что и говорить, в них даже я бессилен…»
Я проследил за взглядом знакомых серых глаз – она смотрела, не отрываясь, на… Тони. Проклятье! Ну почему все девчонки смотрят только на него?
Волей-неволей, я тоже уставился на этого смазливого до тошноты красавчика. Подумаешь, зеленые глаза и каштановая челка. Все остальное – и фирменные найки, и дорогие костюмы, – это заслуга его папочки, владельца крупнейшей сети СМИ в нашем городе.
Погодите, вроде как, под правым глазом школьного красавчика темнел лиловый фингал. Но вот Барсых наклонил голову в противоположную сторону, и его «фонарь» исчез. Последнее реальное доказательство нашей с Лексом драки буквально растворилось на глазах.
Увлекшись разглядыванием Тони, я слишком поздно обратил внимание на то, что он делает. Ловким движением рук гаденыш опрокинул какой-то пакет, наполненный не то мелом, не то пылью прямо в огромный капюшон безразмерного плаща страшненькой девчонки. Новенькая стояла перед ним, с головой погрузившись в свой телефон, и ничего не подозревала. Даже сам Лекс, находившийся в паре шагов от Тони, этого не заметил – он был чрезмерно увлечен оскорблением белобрысого парня в синей поношенной форме. Преступление видел только я, может еще несколько ребят, но они как обычно промолчали. Я бросил быстрый взгляд на Киру – она снова уткнулась в свой старенький мобильник. Интересно, кто это там ей все время названивает?
«Сегодня вечером у меня будет планшет, – пообещал я сам себе, вспомнив про толстый сверток денег, что лежал в заднем кармане моих джинсов, и довольно улыбнулся своему отражению в зеркале, – а может быть и два! Тут, должно быть,
