Дело Эйр - Джаспер Ффорде
– Литтектив?
– Почему бы вам не присесть?
Он пододвинул мне стул, а сам сел в огромное дубовое вращающееся кресло Босуэлла. На столе лежала пухлая папка с моим именем на обложке. Выходит, он изучал мое личное дело. Я просто изумилась, насколько толстым оно оказалось.
– И это все про меня?
Он пропустил мои слова мимо ушей. Вместо того чтобы открыть папку, он подался вперед и уставился на меня немигающим взглядом:
– Как вы оцениваете дело «Чезлвита»?
Я поймала себя на том, что пялюсь на шрам. Он тянулся от лба к подбородку и очертаниями был похож на сварной шов. Губу оттягивал чуть вверх. Если не считать этого, мужчина был довольно приятен лицом, без шрама вообще красавец. Наверное. Был.
Он инстинктивно прикрыл шрам рукой и пробормотал, проясняя ситуацию:
– Казачий подарочек.
– Извините.
– Да ладно. На него трудно не смотреть.
Он немного помолчал.
– Я работаю в ТИПА-5, – медленно проговорил он, предъявляя мне блестящий бэдж.
– ТИПА-5? – разинула я рот, не сумев скрыть удивления. – А чем вы занимаетесь?
– Запрещено разглашать, мисс Нонетот. Я показал вам бэдж, так что вопросы соблюдения секретности вас волновать не должны. Могу, если хотите, уладить это с Босуэллом…
У меня заколотилось сердце. Разговоры с представителями старших отделов иногда приводили к переводам…
– Итак, мисс Нонетот, что вы думаете о «Чезлвите»?
– Вам нужно мое мнение или официальная версия?
– Ваше мнение. Официальную версию я уже выслушал от Босуэлла.
– Думаю, еще рано говорить. Если мотив – выкуп, есть шанс получить рукопись в целости. Если ее украли для продажи или по заказу, мы тоже вправе предполагать, что она еще цела. Ну а терроризм – это повод для серьезного беспокойства. В случаях один и три литтективам, считаем, уже хана. Подключится Девятый, влезет со своими грязными лапами и вышибет нас из игры.
Мужчина внимательно посмотрел на меня и кивнул.
– А вам это не по нраву, так?
– Меня, скажем так, это уже достало, – ответила я чуть более резко, чем следовало бы. – Кстати, вы кто?
Он рассмеялся:
– Извините. У меня дурные манеры. Я не собирался изображать придурка плаща и кинжала. Меня зовут Тэмворт, старший полевой агент ТИПА-5. На самом деле, – добавил он, – толку от этого звания мало. Нас ровно я и еще двое.
Мы обменялись рукопожатием.
– Трое на весь отдел? – не поверила я. – Что это значит?
– Я потерял вчера нескольких ребят.
– Извините.
– Да нет, я не о том. Мы просто немного продвинулись в расследовании, а это не всегда становится хорошей новостью. Обычно в ТИПА-5 работают прекрасные аналитики, но вот полевой работы они не любят. У них дети. У меня – нет. Но я их понимаю.
Я кивнула. Такое я тоже понимаю.
– А почему вы обратились ко мне? – почти небрежно спросила я. – Я служу в ТИПА-27, о чем любезно и неутомимо заботится отдел кадрового обмена, и мои таланты применяются в области между письменным столом литтектива и кухонной плитой.
Тэмворт усмехнулся. Похлопал по папке с моим личным делом.
– Все это я знаю. В нашем отделе кадров не умеют говорить нет, они предпочитают дурить людям голову. И достигли выдающихся успехов. С другой стороны, они прекрасно сознают ваш потенциал. Я только что говорил с Босуэллом, и он сказал, что готов вас отпустить, если вы согласитесь помочь нам в ТИПА-5.
– Ну, если вы из Пятого, то с выбором у него было туговато, не так ли?
Тэмворт рассмеялся.
– Верно. Но у вас выбор есть. Я никогда не рекрутирую того, кто не хочет со мной работать.
Я присмотрелась. Он не врал.
– Это перевод?
– Нет, – ответил Тэмворт. – Не перевод. Вы просто нужны мне, потому что у вас есть необходимая информация. Вы будете наблюдателем, ничего больше. Как только вы узнаете, что мы для вас припасли, вы и сами ничего большего не захотите.
– Значит, когда дело будет закрыто, меня вышвырнут и вернут назад?
Несколько мгновений он молча смотрел на меня, изо всех сил излучая искренность. Это мне в нем понравилось.
– Я не даю обещаний, мисс Нонетот, но любой, кто работал на Пятый, может быть полностью уверен в том, что в Двадцать седьмой он уже не вернется.
– Чего вы от меня хотите?
Тэмворт вытянул из папки листок бумаги и пододвинул ко мне. Это был стандартный допуск к секретной работе. Подписав его, я передавала Сети право практически на все свое имущество и даже несколько больше, если сболтну хоть словечко тому, у кого соответствующего допуска нет. Я послушно подписала бумагу и вернула Тэмворту. В обмен он выдал мне сверкающий бэдж ТИПА-5, на котором уже значилось мое имя. Этот парень знал меня лучше, чем я думала.
Покончив с формальностями, он заговорил намного тише:
– ТИПА-5 в основном занимается поиском и задержанием. Мы разыскиваем человека до тех пор, пока не устанавливаем его местонахождение и не задерживаем. Затем принимаемся за следующего. ТИПА-4 занимается практически тем же самым, просто они охотятся за другим объектом. Одним человеком. Вы его знаете. Как бы то ни было, утром я был в Гэдсхилле, Четверг – могу я называть вас Четверг? – и тщательно осмотрел место преступления сам. Кто бы ни украл рукопись «Чезлвита», он не оставил никаких отпечатков пальцев, никаких следов проникновения и даже тени на видеопленке.
– Маловато для начала, правда?
– Напротив. Это именно тот взлом, которого я очень долго ждал.
– Вы поделились своим открытием с Босуэллом?
– Конечно нет. Нас не интересует рукопись, нас интересует тот, кто ее украл.
– И кто же это?
– Я не могу назвать вам имя. Но могу его написать.
Он взял фломастер, написал в блокноте «Ахерон Аид» и показал мне:
– Узнаете?
– Более чем. Тех, кто о нем никогда не слышал, наверно, по пальцам можно пересчитать.
– Пожалуй. Но вы ведь встречались с ним, не так ли?
– Совершенно верно, – ответила я. – Он читал лекции, когда я изучала английский в Суиндоне в шестьдесят восьмом году. Никто из нас не удивился, когда он свернул на стезю преступления. Было в нем нечто развратное. Одна студентка от него забеременела.
– Да, Брейберн, мы знаем. А как насчет вас?
– Беременностью он меня не осчастливил. Но попытка была впечатляющая.
– Вы спали с ним?
– Нет. Спать с преподавателем меня никогда не привлекало. Полагаю, мне льстило его внимание – водил обедать и все такое. Он был великолепен, вот только вместо морали – полный вакуум. Помню, во время вдохновенной лекции по «Белому дьяволу» Джона Уэбстера его арестовали за вооруженный грабеж. В
