Эспер 23 века - Марк Грайдер
Ну, с учётом того, что у него такое имя, то я не удивлён, почему у него такой скомканный вид, словно он работал шахтёром без выходных и перерывов.
На её слова я лишь молча кивнул и прошёл в комнату, чтобы внимательнее осмотреть местный интерьер. Даже не потому, что думал, как мне тут всё переделать, а чтобы понять, как жил тот самый Рома, в тело которого я вселился.
Всё было таким огромным, что даже непривычно. Это тело настолько маленькое, что даже кровать мне была по пояс. Непривычно, да и странно. Мой разум оставался при мне. Никаких воспоминаний от пацана не было. Не было и того, что тело содрогалось от воспоминаний или чего-то подобного, как это часто описывалось в книгах.
Меня словно просто поместили в маленький пустой сосуд, которым как-то ещё нужно было научиться управлять. Точнее, сделать так, чтобы никто не понял, что со мной что-то не так.
Конечно, можно было спокойно списать на травму после того, как я перенёс кому, но всё же какие-то повадки должны были остаться. Поэтому и стал внимательно осматривать вещи, которые находились в комнате.
Только вот, ничего, кроме дорогой одежды, я не нашёл. Единственное — это закрытый ящик стола, на котором был сенсорный дисплей для ввода пароля. Когда я стал его внимательно разглядывать, Екатерина удивлённо отпустила Акакия, который быстро устремился вдоль коридора, пока его свободу снова не ограничили, и подошла ко мне.
— Ты даже пароль не помнишь? — поинтересовалась она у меня. — Ты говорил, что держишь там что-то секретное. Поэтому мне всё время было интересно, что там. Ты сказал, что расскажешь когда-нибудь. Но потом, — она тяжело вздохнула, а глаза наполнились грустью. — Та авария… Но, — она тут же широко улыбнулась. — Ты вернулся, я так рада!
Авария? Так, значит, сын Марии и Сергея попал в аварию? К сожалению, в больнице мне так и не удалось узнать, что со мной, точнее с ним, случилось. Поэтому вся надежда оставалась лишь на воспоминания близких.
Авария…
Отчего-то в голове всплыли воспоминания о том, как в детстве я потерял лучшего друга. На моих глазах его сбила машина. В тот день, помню, я чувствовал себя не просто разбито, скорее мне казалось, что я во всём виноват. Я должен был пойти за ним. Но в тот день я остался жив, а мёртвое покалеченное тело никогда не забуду. Рука, что свисала с капота. Кровь, что медленно стекала на асфальт.
От этих картинок мне становилось не по себе. В мафии я насмотрелся на всякое, да и терял многих. Но почему-то именно этот фрагмент из памяти заставлял сердце сжиматься и испытывать боль не только моральную, но и физическую. Где-то в груди.
— Ай! — внезапно воскликнула Екатерина, схватившись за сердце. Я удивлённо посмотрел на сестру, взгляд которой снова становился стеклянным. — Как больно…
Я округлил глаза, глядя за происходящим. А девочка, не понимая, что происходит, начала тереть рукавом своего платья глаза, отчего те стали набухать и краснеть.
— Ничего страшного братик, — заверила она меня. — Просто почему-то стало так грустно, что даже сердце защемило.
Чего? С чего бы ей стало грустно? Она только что, широко улыбалась мне. С чего такая резкая смена настроения? Может ли быть, что…
Я внимательно посмотрел на Екатерину и наклонил голову вбок. Это поведение было явно ненормальным, а значит, что-то явно повлияло на девочку. Может, сила камня?
Так. Надо подумать. Что только что произошло? Я зашёл в комнату, встретил потрёпанного жизнью кота. И? Нет, не то. Воспоминание из детства о смерти друга?
Может… психокинез?
Его активация заключается в воздействии на что-то за счёт силы мысли. Посыла не было, а значит, это не то.
Может… биокинез?
Воздействие на организм. Похоже. Но я не почувствовал никакого отклика внутри тела. Нет, нет. Не то.
Может… контроль памяти? Если это так, то первая стадия должна быть передача слепка памяти. Камень внутри меня, если верить врачам, был бесцветным, а значит, это больше всего подходило под способность.
Ладно, стоило проверить.
Прикрыв глаза, я откопал в воспоминаниях свой первый поход в магазин игрушек. Первое, что попалось на глаза: огромный бежевый медведь в жилетке и шляпой на боку. Я помню, как долго просил его у родителей, но те сказали, что если я чего-то желаю, то сам должен достигать своих целей. Это было первое нравоучение от них, поэтому воспоминания для меня было довольно ярким, как и сам образ плюшевой игрушки.
— Братец, ты чего? — внезапно спросила у меня Екатерины, выведя из воспоминаний.
Не сработало. Девочка никак не отреагировала на образ, который только что сформировался в голове. Значит, мимо.
Если это не то, но реакция была, то может, что-то менее глобальное. Например, передача эмоций. Что-то вроде обратной эмпатии?
Я тут же откопал в своих воспоминаниях первый попавшийся забавный фрагмент. Я вспомнил, как мой хороший знакомый, который учился со мной, больше всех заливал про здоровый образ жизни. Говорил, что только так можно чего-то достичь. В здоровом теле — здоровый дух, и прочая фигня. Как же было забавно, когда он получил нагоняй от ректора за то, что тот застукал его с бутылкой виски прямо на лекции, хотя тот тщательно пытался её спрятать. Мы ещё долго шутили на эту тему, отчего на губах проскальзывала невольная улыбка.
Сейчас, я уже не так ощущал это веселье, но тогда — это было забавно. Я вспомнил об этом чувстве. Вспомнил и эмоции, которые тогда испытывал. Неважно, какой именно фрагмент, главное сейчас было ощутить нечто подобное и посмотреть, что будет с девочкой.
— Аха-ха-ха! — резко схватилась за живот Екатерина, смеясь во весь голос, отчего я резко открыл глаза. — Забавно! Извини, — пыталась успокоиться девочка. — Почему-то стало весело.
С каждым моим воспоминанием и испытанием определённой эмоции, у девочки менялось настроение. Словно неожиданная перемена погоды: то пасмурно, то солнечно, а теперь, кажется, туман.
Я наблюдал за Екатериной, начиная понимать, что это не просто совпадение, а закономерность. Её настроение меняется в зависимости от моих эмоций. А значит, тот камень, который в меня поместили способен передавать мои чувства? Никогда бы не подумал, что в этом теле, мне достанется такая сила.
Ещё пару раз испытав различные эмоции и понаблюдав за сестрой, я лишь доказал свою теорию. Бесцветный камень, первого уровня, был уже способен на такое. Что же будет, если я получу остальные и снова
