Как стать злодеем в Габене - Владимир Торин
Переборов приступ тошноты, Полли подняла руку, подзывая приказчика – сухого и вытянутого, чем-то похожего на ржавый гвоздь человека с серым лицом и внушительными мешками под глазами. Выглядел он как покойник третьей свежести, восставший из могилы только ради того, чтобы продать вам папиретку со вкусом долгой и счастливой жизни.
– Дайте угадаю, – буркнул он, подплыв. – «Мадам Модд» со вкусом кофе.
– Не угадали.
На понуром лице приказчика не отразилось ни одной эмоции.
– Поразительно, – он подернул губами и сморщил нос. – Я всегда угадываю. Что же тогда? Уж навряд ли «Черчилл» со вкусом перемен.
Полли открыла ридикюль и извлекла оттуда докурок, добытый у паба «Ворон и Пес».
Приказчик взял его кончиками двух пальцев, будто пинцетом, эффектным размашистым движением провел под носом.
– Гхм. «Черствозимм». Еловая смола и черника. Никогда не подумал бы, что такая хрупкая мисс…
Полли покачала головой.
– Это не для меня. У вас ведь есть такие папиретки?
– Разумеется! В «Раухен» есть все папиретки! Вам наполнить портсигар? Будете брать поштучно или коробку?
– Ни первое, ни второе и ни третье, – ответила Полли. – Мне не нужны папиретки. Мне нужны, – она чуть понизила голос, – сведения.
Приказчик возмущенно дернул головой.
– Это табачная лавка! За сведениями вам в справочную Тремпл-Толл. Здесь недалеко: Чемоданная площадь, пятнадцать.
Полли была готова к подобной отповеди.
– Я работаю в газете, мистер. «Сплетня», может быть, слышали.
Приказчик насторожился, ожидая чего угодно вплоть до угроз выставить его лавку на страницах газеты в неприглядном свете, но Полли и не подумала его запугивать: Уиггинс и Хатчинс вполне успешно занимались подобным, но ей был ближе метод Бенни Трилби, который он сам называл «Посулить подслащенную пилюлю».
– Я имею счастье пребывать в весьма доверительных отношениях с мистером Эрнсом, – сказала она, – вы знаете, чем он заведует в «Сплетне»?
– Разделом объявлений и рекламным разворотом, – кивнул приказчик, понимая, к чему клонит Полли.
– Думаю, третий верхний блок вас устроит?
– Второй.
Полли улыбнулась. «Улыбка – лучший способ заверить сделку», – так порой говорил Бенни Трилби.
– Я порекомендую мистеру Эрнсу лавку «Раухен» для второго верхнего блока.
Приказчик чуть оживился. Он больше не походил на простого мертвеца. Теперь он походил на мертвеца, которого тычут вилкой.
– Что вас интересует?
– Меня интересует один из тех, кто покупает у вас «Черствозимм». Это высокий джентльмен в черном пальто и цилиндре. Нос крючком и треугольная бородка.
Приказчик поджал губы, явно узнав нужного Полли человека.
– Этот безнадега? – с презрением бросил он.
– Что? Безнадега?
– Боюсь, я не знаю его имени, – сказал приказчик. – Описанный вами господин заходил два дня назад. Время от времени он посещает «Раухен», всегда наполняет портсигар и расплачивается горефунтом.
Полли покачала головой – она не знала, что это.
– Банковский билет господ Ригсбергов, – пояснил приказчик. – Все должники банка расплачиваются такими.
Полли воодушевилась.
– Этот билет все еще у вас? – спросила она, и, когда приказчик кивнул, добавила: – Могу я его увидеть?
– Но там нет имени, ни адреса безнадеги, лишь номер.
– И все же?
Приказчик вздохнул и полез под стойку, извлек оттуда жестяную коробку и принялся в ней копаться, ища нужный билет.
Наконец он вытащил из стопки один из горефунтов и протянул его Полли.
Это была большая прямоугольная бумажка, полностью черная и покрытая множеством белых штемпелей. По центру на ней был изображен герб банка: ворон с монетой в клюве. Под ним значилось: «Горемычный фунтовый билет “Ригсберг-банка”, выданный безнадеге 19-21-17-14-1-18-12».
– Я ведь говорил…
Приказчик был прав: никакого имени там не было, но вот в самом внизу билета стояла лаконичная подпись, также сделанная белыми чернилами.
– Вы знаете, что это? – спросила Полли, указав на подпись приказчику.
– Полагаю, это аутографф банковского клерка, выдавшего данный билет. Регулярная отметка – она стоит на всех горефунтах.
Полли кивнула. Она быстро переписала в блокнот номер безнадеги и фамилию клерка – хвала бюрократичной дотошности и канцелярским нормам банковских служащих, та легко читалась в подписи.
– Благодарю. Я узнала, что хотела.
Полли вернула приказчику билет, развернулась и направилась к выходу из лавки.
– Второй верхний блок, не забудьте! – воскликнул ей вслед продавец папиреток.
Полли не слушала. Бенни Трилби неплохо научил ее выуживать сведения у саквояжников. И первое, что он объяснил, когда она стала его помощницей, было: «Посулить подслащенную пилюлю – это не значит дать подслащенную пилюлю. Это тонкая игра на доверчивости…» Ну а вторым, что уяснила Полли, когда стала работать в «Сплетне», было то, что с мистером Эрнсом, заведовавшим разделом объявлений, лучше не связываться.
Она действительно получила то, что хотела, и без каких-либо угрызений совести покинула лавку.
За время своей службы в газете Полли прекрасно поднаторела в общении с лавочниками и обывателями Саквояжного района. Но вот следующий шаг в поисках воришки подарков требовал иного подхода. Настал момент, которого она хотела избежать, но выхода не оставалось – расследование следовало передать кое-кому другому: тому, кто запросто разговорит даже банковского служащего.
Полли Уиннифред Трикк ушла в тень, а из тени вышла та, кому не требовалось сластить пилюли, чтобы выяснить то, что ей было нужно.
***
Веревка скрипела, из горла вырывались хрипы. Висельник дергался и корчился всего какое-то мгновение, когда…
В дверь постучали.
Мистер Томмс схватился руками за петлю. Попытался пропустить под нее пальцы, но не вышло.
С трудом он нашарил ногами стул, и со второй попытки ему удалось встать на него. С трудом растянув узел, мистер Томмс вытащил голову из петли – шея, казалось, была переломана в трех местах, но где-то в глубине сознания все-таки жила уверенность, что это не так: в ином случае, у него уже не осталось бы никаких уверенностей.
Ватное тело тут же опало на стул. Перед глазами все было черным-черно, комната плясала и содрогалась. В ушах отстукивал барабан, а лоб ощущался таким тяжелым, словно к нему
