Особенные - Яна Филин
Глава 17
Тьма не хотела сменяться светом. Я не успевала приходить в себя, как снова погружалась в небытие, где не было ничего, кроме оглушающей тишины.
Сознание будто издевалось над своей хозяйкой, оно подкидывало воспоминания о мальчиках фрагментами. Покажет минуту из нашей жизни, и меняет кадр. Даже во сне моя душа тихо плакала. Без надрыва, без истерики, оставляя соленую влагу внутри, разъедая психику.
Адский холод заставил открыть глаза и отплеваться. Кожа моментально покрылась мурашками, а зубы застучали. Кажется, меня облили холодной водой. Я чувствовала ее везде: на волосах, одежде, тюфяке под боком.
Сложно было сориентироваться мгновенно, голова все никак не хотела включаться на свои десять процентов, а глаза не могли за что-то зацепиться в полумраке.
– Очнулась. – довольно мурлыкнул какой-то мужчина. Его я увидеть не могла, неизвестный скрывал лицо капюшоном.
– Что вам нужно. – голос был сиплым, как во время болезни. А может и правда заболела, судя по окружающей обстановке меня закинули в подземную тюрьму.
– От тебя – ничего. Я выполню свою работу с маленькими поправками. – работу? Что он хочет сделать?
– Уходите. – жалобно прошептала, мечтая вновь остаться в одиночестве.
Но он никуда не ушел, подошел ко мне и сел на корточки, чтобы наши лица оказались на одном уровне. Вот только он мог меня видеть, а я его нет.
– К сожалению, не могу. Ты ранила моего шаира, а это непростительный поступок. – резко дернулась и щелкнула зубами практически у его носа – мужчина вовремя успел шарахнуться назад и упасть на пятую точку. От этого его настроение явно ухудшилось, он подскочил на ноги и влепил сильную пощечину, отчего голова дернулась влево, а в глазах замельтешили мошки.
– Глупая женщина! Вот за что и не люблю жителей младших миров, ваше тупоумие граничит с безумием. – второй раз он приблизился слишком быстро, чтобы успела среагировать, и его обжигающие руки обхватили мою мокрую голову.
***
– Ли, я сдал! Сдал! – лицо Марка было до того счастливым, что я не выдержала, улыбнулась в ответ. Этот мальчишка весь год упорно учился, чтобы поступить на психолога. Странный выбор, но оспаривать его не стала. И вот, он сдал вступительный и поступил на бюджет, просто невероятная сила воли.
– Подумаешь, не ты один. – гордо вымолвил Дмитрий, подпиравший плечом забор медицинского университета.
Марк улыбнулся еще шире, хотя, казалось бы, куда еще то. Но я гордилась своими мальчиками, один теперь будет лечить психику людей, а второй поступил на факультет генетической инженерии. Когда он впервые озвучил свой выбор, я пошла в сеть искать, чем же таким будет заниматься этот прорицатель. Позже отговорить его так и не получилось, он как баран уперся, и стал готовиться с рвением настоящего фанатика.
– Ну что ж, поздравляю! Как будем отмечать? – задала резонный вопрос. Мальчишки задумались, ну а Димка в своей привычной манере решил обнять меня и потискать. Никак не могу приучить его держать руки при себе.
– Есть у меня одна идейка. – полушепотом начал этот сорванец. Оттолкнула его, и не сразу поняла, почему Дима настолько сильно удивился и медленно опустил глаза вниз, где на вязаном свитере расползалось кровавое пятно.
Сразу после этого увидела в своих руках маленький нож, перепачканный в алой жидкости. Это я его? Не может быть! Я не могла!
– Как же вы меня достали. Ли то, Ли се. Жалкие щенки, что никак не оторвутся от материнского вымяни. Здохните, выродки! – сорвалось с моих губ.
Я не контролировала тело, чудовищные слова складывались в ужасные фразы, а ноги потащили к Диме. Подошла к нему практически вплотную, заглянула в глаза и попыталась понять, почему я приношу ему боль, почему не могу остановиться, почему лезвие так легко входит в плоть раз за разом. Лишь когда Марк оттолкнул меня, а Дима осел на пол, я остановилась, но только для того, чтобы взяться за уничтожение новой цели.
***
Сиреневые глаза мужчины вырвали из страшного кошмара, но погрузили в новый. Не успела сбросить единственной свободной рукой его руки, и отползти как можно дальше, в самый угол, как он снова настиг меня, показывая ужасные картины убийств моих мальчиков, моих смелых учеников.
Грудная клетка вздымалась, словно после марафона, и успокоить дыхание не получалось. Странный мужчина ушел пару часов назад, и у меня была возможность поспать, чтобы хоть там не вспоминать моральную пытку, и не видеть, как самолично убиваю Марка и Диму. Но сон покоя не принес, я вновь видела ужасный кошмар, и теперь сидела на мокром тюфяке, обнимала себя за плечи, чтобы не околеть, и держала глаза открытыми, боясь, что вновь увижу кровь на своих руках, и последние минуты жизни единственных родных мне людей.
Сначала я понимала, мне навязали эти сны, а потом реальность перемешалась с кошмарами, и перестала осознавать, что было сном, а что явью. Может никто не убивал мальчиков? Или сошла с ума, и сама это сделала, собственными руками? Не было пришлых, не было никакого портала, просто сознание играет со мной, заставляя видеть то, чего не было, и быть не могло.
Сколько я сидела и смотрела в пустую каменную стену? Не знаю, давно потеряла счет времени. Кошмары все не проходили, даже мольбы не помогали. Хотя я откуда-то знала – тот странный мужчин с разными глазами из моих снов слышит меня. Может, он сильно занят, и не может помочь разобраться, где есть настоящая я, и какая Я настоящая. Там, во снах, или сейчас, в холодной камере.
Скрип деревянной двери заставил лениво посмотреть на вошедшего. Снова черный плащ с глубоким капюшоном, только на этот раз в его руках была тонкая палка, на кончике которой мерцали разряды.
– Тебе передает привет глава рода Кагуиров. – добродушно начал вошедший. Голос тот же самый, или это уже другое существо? Хотя, какая, в принципе, разница, этот тоже будет мучить.
И действительно, стоило странной палке прикоснуться к плечу, как тело скрутило от сильнейшей боли. Ощущение, словно в меня медленно втыкали раскаленную сталь, растягивали пытку, и наслаждались моей болью.
Когда приступы стали спадать, услышала свой собственный крик, а потом и он затих. Я будто попала в ад, и черти изгаляются надо мной, наказывают за грехи.
– Нет, так дело не пойдет. Ты должна потерять сознание, только в этом случае закончиться второй этап приговора. – в ушах стоял гул, и из сказанного мало что поняла, кроме одного, ужасы еще не кончались, они только начались.
Касание к животу, и сталь распарывает кожу, выжигает все внутри, но
